Когда Казак появился с карабином в руках, Алена округлила глаза.
– А… Это зачем?
– Девушка, лесник в лес без винтаря не ходит. Здесь закон – тайга, прокурор медведь. Вы еще не поняли, во что ввязались?
Судя по лицу девушки, она только сейчас стала что-то понимать. Впрочем, не особенно. Опасность, с которой никогда не сталкивался, всегда кажется нереальной. А Сергей долгое время провел в местах, где без автомата на плече на улицу не выходили. Там и теперь у каждого уважающего себя хозяина на стене висит «Калашников». Поэтому некоторые вещи он, что называется, задницей чувствовал. Так вот, данный орган ему подсказывал, что прогулка с этими ребятами может обернуться чем угодно.
– Сергей, давай на «ты», у нас все журналисты между собой на «ты», обращаются.
– Почему бы и нет? А ты где финскому выучилась?
– Я в детстве лето постоянно проводила в Агала-тово, это под Питером. Там до сих пор живет много финнов. Прикольно. Знаешь, идут бабки на рынок. По виду – вроде как русские, а говорят по-фински. Вот моя бабушка – она как раз из них. Заставляла меня учить финский. Я упиралась, отбивалась руками и ногами. А теперь спасибо ей говорю. Финляндия-то – вон она, рядом. Журналисту всегда неплохо знать язык соседей. А ты откуда знаешь финский? Язык-то не самый простой.
– А я в армии выучил. Я здесь же, в Карелии, служил, только много севернее. Там нас не сказать чтобы заставляли учить, но это приветствовалось. Да и что зимой делать? Кругом тайга и никакой культуры. Не все же самогон пьянствовать. Вот в итоге и выучил. Тем более под это дело даже освобождали от нарядов. Знаешь, лучше уж язык учить, чем сортиры драить.
– Ты что, в пограничниках служил?
– Не совсем. АПГ это называется. Автономная поисковая группа. Ты про коммандос слыхала? Вот это я и есть.
– Серьезно?
– Не совсем, конечно. Но что-то вроде. Вот стоят погранцы на страже нашей Родины, а мы в тайге за ними. Если кто прошел через границу и пограничники хлебальником прощелкали – тут наш черед наступает. Ну, еще беглых зэков ловили.
– И не стыдно?
– А чего мне стыдиться? Ты знаешь, что такое несколько беглых оголодавших зэков? По сравнению с ними медведь-шатун отдыхает Они никого не щадят. Здесь-то лагерей немного, а там, дальше на север, если слух пойдет по округе, что кто-то с зоны рванул на волю, так с темнотой из дома люди боятся выходить. А уж из населенных пунктов и днем никто носа не кажет.
– После службы так дальше в лес и потянуло?
– А что я еще умею? Лес знаю, по лесу бродить не боюсь.
Болтая с девушкой, Казак не забывал показывать Иокки, куда ехать. Сначала машина перла по довольно приличному шоссе, затем повернули на дорогу, которая за асфальтированную может сойти только в России. Алена все льнула к окну, время от времени издавая восхищенный писк при виде окружающих пейзажей. Финны, как и положено по традиции представителям их национальности, солидно молчали. Впрочем, их подобными красотами не удивишь – у них точно такие же. Сергею по роду его работы довольно часто приходилось бывать в Финляндии, насмотрелся.
– Я на Карельском перешейке детство провела, – вещала Алена, – но теперь вижу, что там – это просто детский сад. Да и заплевано там все садоводами.
А дальше началось невезение. До делянки, на которую Сергей собирался проводить гостей, добраться оказалось невозможно. Дорога была в таком состоянии, будто по ней прошло стадо диких танков. Впрочем, возможно, так оно и было – где-то невдалеке располагалась танковая часть. Вот бронированные машины и погуляли. Пришлось пилить в другое место, гораздо дальше. Пока добрались, пока Сергей перед камерой с чувством говорил о гибнущих лесных богатствах, стало смеркаться. А тут еще начался дождь. И это бы ладно. Иокки, возможно, был хорошим водителем, но не знал специфики наших дорог, раздолбанных лесовозами и прочей тяжелой лесозаготовительной техникой. Да и автобус «Фольксваген» – не самая подходящая машина для таких путешествий. Здесь нужен внедорожник. Это как в анекдоте. Поехал европеец в Россию на машине. Когда вернулся, его друзья спрашивают:
– Слушай, говорят в России ужасные дороги.
– Ну, не знаю. Дорог я там не видел, но на джипе проехать можно…
В общем, в какой-то очередной болотистой низинке машину повело, и она благополучно съехала с дороги в грязь. И только тогда Сергей понял авантюрность этой поездки. Дело в том, что нормальный водитель в этих краях без лопаты и топора не ездит. Казак так привык к этому, что как-то и не подумал, что люди приехали из другой страны, к тому же, судя по их виду, отнюдь не из финской глухомани. Нужного инструмента у них, понятное дело, не имелось. В общем, пришлось изрядно повозиться, прежде чем машину удалось вытащить на дорогу. К чести фиников, они не жаловались, а воспринимали все это как приключение. Иокки даже зафиксировал кое-что на камеру.
– Это украсит наш фильм, – хладнокровно заявил он, стряхивая со своих кроссовок грязь.
В общем, выбирались из передряги уже ночью.
Около двенадцати машина подходила к развилке, где дорога на старую делянку вливалась в другую – перед крутым тягунком.
Дальний свет выхватил стоящий впереди лесовоз.
– Но вот, господа, вы искали приключений. Кажется, вы их нашли, – бросил Казак.
Зря он так сказал. Не учел психологии журналистов. Не успел он и глазом моргнуть, как оба финна выскочили из «Фольксвагена» и двинулись к МАЗу.
– Назад! – заорал Сергей, запоздало сообразив, что кричит на русском.
Но было уже поздно. Слева и справа начали стрелять. Били почти в упор, так что Олаф тут же повалился на землю. Иокки же бросился вперед, оказавшись прямо в свете фар. Раздались еще два выстрела. Финн споткнулся и начал медленно оседать. Казак, передернув затвор, ударил прикладом в стекло.
– На пол, дура! – крикнул он Алене, которая даже не сообразила, что произошло – сидела, открыв рот.
Он высунул ствол в окно и сделал выстрел наугад. Ему ответили, но его позиция была лучше – теперь этим, из засады, приходилось стрелять против света. Он еще два раза выстрелил. Потом рухнул на пол, прополз к двери, открыл ее и вывалился наружу. В лесу послышался топот бегущих ног. Видимо, нападавшие не ожидали, что по ним откроют ответный огонь. Казак метнулся в лес. По лицу хлестнула еловая ветка. Впереди, шагах в десяти, он увидел смутную тень и выстрелил навскидку. Человек, словно его толкнули, повалился набок. Сергей бросился дальше сквозь густой ельник. Снова выстрелил в смутную тень, потом еще… Раздался вскрик, но шаги продолжали удаляться. Казак снова рванул вперед, но вдруг остановился как вкопанный. Он сказал правду Алене – в самом деле в армии он служил лесным охотником. В лесу он чувствовал себя как дома. Сергей мог бы даже в беспросветном ельнике погоняться за этими ублюдками – и кого-нибудь бы точно догнал. Но в машине оставалась девушка. Кто знает, что она может выкинуть – и кто еще шатается по тайге? К тому же отступали нападающие не как глупые лоси, а очень даже грамотно. Тоже не были лохами. Поэтому Казак вернулся к машинам.
Первым делом он заглянул в автобус. Алена сидела на полу и находилась в ступоре. Ладно хоть не побежит никуда. Он пошел на дорогу и осмотрел финнов. Оба были мертвей мертвых. Олафа, судя по всему, настиг заряд дроби. А Иокки… В виске виднелась аккуратная дырка. Метко, гады, стреляли. Хоть и с близкого расстояния, а все равно. Так влепить не каждый сможет.
Держа карабин наготове и избегая попадать в свет фар, он приблизился к кабине МАЗа – и наткнулся еще на один труп. Это был убитый шофер. Дела… Соблюдая все меры предосторожности, Сергей прокрался к месту, где свалился один из нападавших. Тот тоже был мертв.
– Что за черт! Все выстрелы на поражение, – ругнулся Серей и вернулся к машине.
Оставалось брать мобильник и набирать номер Князева.
– Это Казак. У нас тут война началась. На нас напали. Финны убиты. Еще убит шофер лесовоза. Я одного из нападавших пристрелил, остальные ушли. Девка, которая с ними, жива, в шоке.
– Ну ты обрадовал. У нас Кондрат сидит, у него там тоже песни и пляски. Ты где?
