Цок-цок-цок – каблучки по асфальту. В объективе – вновь скучная перспектива пустынной утренней улицы.

Режиссер опять переключается на камеру Семена.

– Я иду следом за вами вот уже двадцать минут, – наконец прекращает сыпать извинениями и переходит к делу «черный костюм». – Не специально. Просто так получилось. Оказалось, что нам по пути.

– Ой ли? – С легкой ехидцей.

– Я бы давно вас обогнал. Но обратил внимание на одну странную вещь. Девушка, не оборачивайтесь сразу, как только я вам об этом скажу.

– Договорились. Не обернусь.

– Уже, минимум, двадцать минут за вами кто-то следит. Белые «Жигули» с тонированными стеклами, они еле-еле ползут следом за вами. До них метров сто. Вы знаете такую машину?

– Не-е-ет. – Василисе очень удачно удается разыграть удивление. – А кто там, в этих «Жигулях»?

– Я же говорю, стекла тонированы, ничего не разглядеть. Вообще-то, такие ржавые ведра очень любят рыночные азербайджанцы.

– Хм, академично. Уже двадцать минут я таскаю на хвосте белые «Жигули» с рыночными азербайджанцами и даже этого не заметила…

– Я не сказал, что именно с азербайджанцами. Там вполне может сидеть какой-нибудь робкий студент, который никак не может решиться догнать вас, чтобы познакомиться.

– Тогда он не робкий, он просто дебил, – резонно замечает Васюта. – Если это, действительно, так, этот студент сейчас должен свалить. Я уже не одна.

Я с вами. Так что подцепить меня не удастся. Смысла тащиться за мной больше нет. Можно, я обернусь?

– Только аккуратно. У вас есть, что уронить?

– Сигареты…

Никита опять отвлекается от режиссерского пульта, оборачивается ко мне.

– Ну что, Станиславский? Триллер не удался, будем снимать мелодраму.

Ему весело.

А вот мне нисколько.

Ночь не задалась. Премьера покатилась вверх тормашками. Объект насилия стараниями «черного костюма» (явно не насильника и не грабителя, а нормального мужика, решившего проявить благородство и принять участие в одинокой маленькой девочке) превратился в объект защиты.

– …Если вы не против, я могу вас проводить. Только не подумайте, я не навязываю знакомство. Просто не могу оставаться в стороне…

– Дерьмо!!! – шиплю я.

Да он просто душечка! Кажется, я уже начинаю в этого парня влюбляться! – влезает в эфир со своими секретами Ольга. – Вместо насильника или грабителя нашей Оксане повезло повстречать настоящего рыцаря, представителя вымирающего вида мужчин, которые не могут оставаться в стороне. Что ж, не удалось нарваться на насилие, зато повезло в другом: встретился хороший человек. Кстати, беру свои слова насчет антигероя обратно. Сегодня у нас в эфире герой! Понаблюдаем, дорогие мои, чем закончится это знакомство.

– Чё она несет? – Я резко поднимаюсь со стула. – Кому интересно наблюдать за этим отстоем? Сюжет провальный! Премьеру мы все-таки обосрали! – Я зло кошусь на плазменную панель, на которой вовсю разворачивается самое мирное действо из всех, что мы когда-либо давали в эфир.

– Меня зовут Михаил.

– А меня Оксана. Очень приятно.

– А вот мне не очень, – ревниво цежу я и испепеляю взглядом лучащегося от счастья Никиту. – Чему радуешься?

– Тому, что у нас наконец-то появилось хоть какое-то разнообразие. Нельзя же все время кормить народ историями про негодяев.

– Считаешь, кому-нибудь эти сопли понравятся? Все бабки, любительницы душещипательных сцен с благородными рыцарями, сейчас смотрят десятые сны.

– Кроме бабок, Денис, существуют толстые некрасивые девственницы, мечтающие встретить подобного рыцаря, – назидательным тоном произносит Никита. – Их сейчас от телевизора за уши не оттянешь. Так что не беспокойся, ничего мы не проиграем. Скорее, даже выиграем.

– Твоими бы устами… – Я достаю телефон, вызываю из памяти номер Васюты и упираюсь взглядом в монитор, на который, в отличие от плазменной панели, картинка выводится в режиме реального времени.

Вот Василиса достает из сумочки громко заигравший мелодию сотовый. Бросает взгляд на дисплей, на котором сейчас нарисовалась старая рожа Дениса Забродина. И отвечает не ставшее уже за сегодня привычным «Соскучился, зайка?», а нейтральное:

– Да.

– Ты уже почти пять минут, как в эфире.

– Я так и подумала.

– Продолжай в том же духе. Как только что сказал выпускающий, триллер не удался, будем снимать мелодраму. Погуляйте с этим Мишей, поболтайте за жизнь. Держись естественно, не увлекайся. А мы подумаем, как оживить вашу прогулку. Не удивляйся, если вам начнет досаждать наш «Жигуль».

– Не беспокойся, мама. Все хорошо.

– Не мама, а папочка. Поняла, дочка? – усмехаюсь я.

– Все понятно. До скорого. – В Василисином голосе не слышится ни нотки напряжения. Сообщение о том, что она сейчас в эфире, ее ничуть не смутило. В качестве актрисы девочка с едко – лиловыми волосами чувствует себя в своей тарелке.

Дебют объекта насилия удался. Удалась ли премьера «Объекта насилия» – это еще вопрос.

Я сую трубку в карман и, смирившись с неизбежным, возвращаюсь на свой «электрический стул».

Бог с ним, мелодрама, так мелодрама!

В словах Никиты есть толика здравого смысла: немного разнообразия «Подставе» не повредит. Отрицательные персонажи начинают приедаться, и, возможно, сейчас как раз самое время показать обычного хорошего парня.

Я вновь поднимаю взгляд на плазменную панель.

Василиса только что закончила разговор со мной и сразу же отчиталась перед своим новым знакомым: «Мама не спит. Беспокоится». И уже второй раз за ночь принимается излагать легенду о ссоре с бойфрендом и отсутствии бабла на такси.

– У меня машина разбита, – виновато вздыхает Михаил, – а то бы отвез. Могу предложить рублей двести на тачку. Вернешь, когда сможешь.