нужно ее открыть, так делай это со знанием, что тебе это действительно нужно, и делай с полной уверенностью, что у тебя это получится, - предложил он.

Я попробовала проделать это с полной уверенностью, и бутылка открылась.

Как только мы закончили с трапезой, Странник достал из сумки длинную веревку с привязанной к ней  кошкой, и ловко закинул ее на нижние ветки высокого дерева. Потом достал из сумки какие-то приспособления и легко взобрался на дерево.

-  Что ты собираешься делать? Ты что, считаешь меня сумасшедшей? - в шутку спросила я, уже догадываясь, что меня ждет.

Это единственный известный мне способ избавиться от сексуального наваждения, - ответил он, - и это как раз то, что я собирался сегодня делать. До того, как я опробовал этот способ, несмотря на все мои решения, на всю мою решимость, результат всегда был один и тот же. А там, наверху мы сможем вдоволь поговорить, по-моему, тебе этого хочется.

Спустившись, Странник подал мне что-то похожее на альпинистское снаряжение и дал подробные инструкции, как мне закрепиться наверху и что делать. После чего при помощи веревки он закрепил какой- то блок. Странник поднял меня наверх, а затем поднялся сам. Нроверил, как я закрепилась, и той же веревкой, на которой поднялся сам, привязал себя.

- К чему такие меры безопасности, боишься, что заснем? - спросила я.

- Это, скорее, привычка. Обычно я сюда прихожу один и иногда действительно засыпаю, - ответил он, - ну что же, по-моему, сейчас лучшее время и место для общения, если у тебя есть вопросы, то задавай.

- А ты не хочешь задать мне никаких вопросов? -спросила я.

-  Хочу, но позже, - ответил он.

-  Теперь, когда ты получил знак, возьмешь меня в  свою группу? - спросила я.

- Б какую группу? - с недоумением спросил он.

- Б свою, - ответила я, - ведь ты - нагваль и должен собрать группу.

- Никому я ничего не должен, - ответил Странник, -я тебе уже обьяснял, что не знаю своей энергетической конфигурации. И ничего создавать не собираюсь.

- Это мое любимое выражение - «я никому ничего не должен», - продолжил он. - У меня вообще очень плохие отношения со словами «должен» и «надо». Как только я их слышу, у меня внутри все переворачивается, и я сразу спрашиваю. «а кому надо? а кому должен?». С помощью этих абстрактных понятий из нас вьют веревки, из нас делают социальных людей. Даже сам себе я никогда не говорю этих слов. Эти слова как спусковой механизм для чужеродного устройства. Если я решил выполнить какое-то действие, то говорю себе. «я делаю это». Тут даже не подходит выражение «я сделаю это», потому что тогда действие отодвигается в будущее, а бдуущего не существует, и наша энергия рассеивается, отправляясь неизвестно куда.

- Я уверена, что ты нагваль, - продолжала я гнуть свою линию.

- Если даже и так, что толку от такого нагваля? -возразил он, - Удар нагваля я нанести не могу, потому что не могу видеть по собственной воле. Так что этот разговор пустой.

- Почему ты отрицаешь, что ты нагваль? - спросила я, но Странник пропустил мой вопрос мимо ушей.

- Если ты не нагваль, то откуда знаешь все то, что  рассказываешь мне? - попробовала я подойти с другой стороны.

-  На этот вопрос я могу тебе ответить, - сказал Странник. - Дело в том, что мой самый сильный энергетический центр - это центр принятия решений. Б своих книгах Кастанеда очень много писал о центре воли, о том, что можно воспринимать мир из этого центра. Так вот, я научился воспринимать мир из центра принятия решений. Поэтому я не могу рассказать, какими сновидениями я занимаюсь. Но меня мало интересует выполнение каких-либо действий в сновидении.  

Насколько я понимаю, это прерогатива человека действия. А в книгах Кастанеды из различных типов сновидений в основном описаны именно эти.

Для меня все началось с того, что я остро осознал, что никак не могу принять правильное решение, что я все время кружусь вокруг да около. Б то время как раз вышла книга Кастанеды, где он описывал центр принятия решений. Я понял, что мне как раз этого и не хватает, и стал усиленно практиковать пассы для этого центра. И еще - я перестал прикасаться к этому центру. Через какое-то время я стал ощущать в нем легкую щекотку, которая со временем стала практически постоянной и иногда переходила в покалывание. Я чувствовал, что эта постоянная щекотка сводит меня с ума. Но я не сдавался, продолжая практиковать эти пассы. Иногда это покалывание перерастает в довольно-таки сильную боль. Дело в том, что этот центр у меня был изначально самым сильным.

-  Ты станешь моим наставником? - не унималась я.

-  Я понимаю, почему ты просишь об этом. Но я рассказал тебе несколько памятных событий из своей жизни не для того, чтобы произвести впечатление. Но моему замыслу, рассказ о том, как я двигался по этому пути, и тот факт, что у меня не было учителя, и должен быть доказательством тому, что нам не нужен никакой учитель. Но, похоже, рассказ произвел на тебя противоположное действие. Я просто хотел дать тебе еще одно подтверждение, что вещи, описанные Кастанедой, не являются выдумкой, а существуют в реальности.

Я глубоко убежден, что нам не нужен учитель. Для того чтобы двигаться по пути знания нам нужно только одно - руководство духа. Если я что-то и хотел тебе рассказать во время нашей первой встречи, так то, что нам не нужен учитель. Но, похоже, я не достиг результата. Это нужно исправить.

Нам всем хочется иметь такого учителя, который взял бы на себя весь труд, а мы бы только наслаждались результатами. Но правда в том, что реальной помощи никто никому оказать не может, и всю работу нужно делать самому. И работа эта состоит в установлении контакта с духом, без этого никакие наставления, никакие действия не будут иметь смысла.

- Но ты ведь не можешь отрицать тот факт, что Кастанеду всему обучил дон Хуан? - попробовала я возразить.

- Если ты хорошо помнишь книги Кастанеды, дон Хуан, как истинный сталкер, в самом начале, когда Кастанеда считал, что пришел изучать растения,  неоднократно повторял ему, что тут нечему учиться. Вместо этого он говорил, что познакомит его с некоторыми силами.

Вспомни, дон Хуан не выбирал себе ученика, а предоставил духу решать, будет у него ученик или нет, и каким будет этот ученик. Можно также сказать, что намерением духа относительно Кастанеды было предоставление ему такого учителя, как дон Хуан. Но здесь все очень индивидуально. И дон Хуан во время обучения всегда предоставлял духу возможность принятия решений, и настоящим обучением занимался именно дух. У дона Хуана не было на этот счет иллюзий.

Сколько раз он повторял, что смещением точки сборки занимается дух, нагваль требуется только для придания уверенности ученику. Просто дон Хуан являлся проводником духа, был его активной частью. Б задачу дона Хуана как учителя входило знакомство Кастанеды с духом удержание его внимания на духе. Если дух решит, что тебе нужен учитель, он тебе его предоставит, но при условии, что ты будешь следовать по предлагаемому духом пути.

- Нужно просто быть готовым и достойным, -попробовала я подвести черту.

- У тебя, наверное, сложилось впечатление, что, если ты будешь готова принять учителя, то он появится, - сказал Странник, - но у меня другое мнение. Учитель появляется не тогда, когда готов ученик, а ученик появляется, когда готов учитель, и, по большому счету, учителю, если он выбирает себе учеников под руководством духа, неважно, готов ученик или нет. К  сожалению, донов Хуанов на всех не хватит. Кастанеда сделал все, что мог, он указал направление, и сейчас дело каждого двигаться по этому пути, и слушать то, что ему говорит дух. Но моему мнению, есть даже некоторые преимущества в обучении без учителя.

- И какие? - с удивлением спросила я.

- Во-первых, не с кем воевать, - с улыбкой ответил Странник. Кажется, он заметил мой скептицизм и добавил. - С духом нельзя воевать. А во-вторых, чтобы учиться самостоятельно, нужно сразу же установить контакт с духом, поэтому обучение происходит стремительнее. Да и настоящее обучение без этого контакта просто невозможно, а коль скоро можно обойтись без посредников, то так оно даже лучше.