После прочтения книг Кастанеды складывается впечатление, что видение силы, наделяющей осознанием, это чуть ли не высшее достижение для человека. Наоборот, как только человек вырывается из ограничений обыденности, первое, что ему показывает дух, - силу, наделяющую осознанием. Настоящее путешествие по дороге знаний начинается с этого видения.

Если описать то, что со мной произошло в терминах, которыми пользовался дон Хуан, то это будет примерно так. В тот вечер была разрушена моя картина мира, которая основывалась на вере, что я всегда буду под защитой своих родителей или других людей. До этого вечера я точно знал, что могу заставить своих родителей делать то, что мне нужно, но безжалостность моей матери разбила все мои построения. И как только я оказался без всякой защиты, в дело вступил дух, который всегда находится рядом.

Как сказал бы дон Хуан, дух находился в засаде, и как только ему представился шанс, сразу вступил в дело. И дело здесь не в моей личности, во мне нет нечего необычного, просто обстоятельства сложились так, что я оказался доступным. А запомнил я все это потому, что в то время был еще не сильно социализирован. Я уверен, что видение силы, наделяющей осознанием, доступно всякому, кто способен выйти за границы обыденности самостоятельно или под давлением обстоятельств, как это произошло со мной.

-  Тебе удалось вспомнить, что было во время второй части твоего видения? - спросила я.

-  Немногое, - ответил он, - я только коснулся вершины этого. Ночти сразу после этого видения, как только мне снова удалось собрать достаточно внимания, мое намерение вспомнить то, что тогда происходило, сработало. Однажды ночью я проснулся и просто лежал в темноте. И мне удалось вспомнить кое-что из того, что происходило тогда.

Я вспомнил, как голос видения рассказывал мне, что люди, которые умеют видеть энергию и людей как энергетические поля, посредством своего видения научились определенным действиям для воздействия на эти поля. Бо время этого видения человек выполнял какие-то манипуляции со своей энергией, и я видел, как изменяется энергия внутри его светящейся сферы. И я понимал, что эти изменения позволяют энергетическому телу действовать на другом, более высоком уровне. И когда я читал у Кастанеды, что дон Хуан превратился в газообразную светимость, я знал, как это выглядит.

-  И это все, что тебе удалось вспомнить? – спросила я.

-  Нет, было еще несколько воспоминаний или видений, которые касались людей знания, но об этом я не буду рассказывать.

- Почему? - поинтересовалась я.

- Потому что это связано не только со мной, и это что-то ждет меня в будущем, - ответил он, - и вообще, все, что я тебе рассказываю, уже пересмотрено мною и поэтому не является тайной. Другое дело - то, что происходит сейчас или может произойти в будущем.

Я отлично его поняла и спросила.

-  А ты видел силу, наделяющую осознанием, позднее или это была разовая акция?

- Да, я могу припомнить несколько случаев, когда я наблюдал некоторые аспекты этой силы, - ответил Странник, - но надо понимать, что дух - это не дон Хуан, который повторял Кастанеде все снова и снова, чтобы тот смог все усвоить. Дух не повторяется.

- Означает ли это, что потом ты воспринимал силу, наделяющую осознанием, по-другому? - спросила я.

-  Нет, это энергетические факты, и их воспринимать можно только так, как они существуют. Я просто хотел сказать, что такого масштабного видения этой силы у меня больше не было, я наблюдал лишь некоторые аспекты этой силы.

Ты видел что-то новое в этой силе? поинтересовалась я.

- Нет, насколько я понимаю, мое первое видение было полным, - ответил он, - просто потом при определенных обстоятельствах я видел некоторые вещи из того первого видения.

- Расскажи, - попросила я.

-  Хорошо, - согласился Странник, - первый такой случай произошел почти сразу после этого видения. Как- то я с ребятами из нашего двора отправился на речку. Тогда мы все еще не умели толком плавать и поэтому взяли с собой большую автомобильную камеру, чтоб плавать, держась за нее. В тот день мы несколько раз заплывали на середину реки и благополучно возвращались к берегу. Но когда в очередной раз мы собрались на новый заплыв, ко мне пришло чувство, что мне не следует этого делать. Я даже помню, что остановился на какое-то время, но потом убедил себя, что ничего страшного не произойдет, ведь я уже не раз это проделывал, и ничего. Сказать по правде, я не хотел выглядеть трусом.

Из-за того, что я слегка задержался, я догнал своих товарищей, когда они уже были в воде, и поэтому не успел занять удобное место и держался за камеру одной

рукой. Как только мы выплыли к середине реки, мой сосед сорвался с камеры. И я увидел отчаянье в его глазах, ведь он, так же, как и я, не умел плавать. Я подал ему руку и помог снова уцепиться за камеру, но он уже был настолько перепуган, что стал расталкивать соседей, чтобы крепче ухватится. Между нами возникла отчаянная борьба за место, в конце которой я получил удар ногой в грудь, и теперь уже я сорвался с камеры.

Толком плавать я не умел и поэтому сразу попробовал встать на дно. У меня это получилось, но течение было довольно сильным, и меня стало сносить на глубину, и когда я следующий раз попробовал встать на дно, его подо мной уже не оказалось. Я почувствовал досаду, что не смог удержатся на камере, что не послушался предупреждения и оказался в этой ситуации. Мне было жаль себя, и еще я просто боялся смерти.

Течение отнесло меня на глубину, и я понял, что не в силах сопротивляться этому, и я согласился с тем, что это, наверное, мой конец. Я ничего не мог сделать. Мне оставалось только одно - следовать течению. Я закрыл глаза и стал погружаться под воду. Б этот момент я ясно ощущал, как мое тело погружается под воду, но мое осознание отправилось вверх, и я опять увидел этот поток, я летел к этому потоку.

Этот поток был похож на туннель? поинтересовалась я.

- Видишь ли, я не следовал в этом потоке, - ответил Странник, - он находился выше меня и двигался в сторону, ведь я не потерял сознания и еще не умирал по-настоящему. Просто мое осознание сдвинулось под давлением обстоятельств.

У меня всегда был стойкий страх смерти, и я имел представление, как это страшно - умирать, это даже был страх страха умирания. Так вот, как только мое осознание сдвинулось, все мои преставление о смерти и о страхе изменились. Я ощущал, как мое тело погружается под воду, и в этом не было нечего ужасного, у меня не было больше досады на себя в тот момент, меня не интересовало ничего, все было равнозначно. Я знал, что если дальше буду следовать этому течению, то присоединюсь к тому потоку, который находился где-то сверху.

Дон Хуан очень правильно описал умирание, разделив его на две части. на первую, в которой все страхи и беспокойства уходят потому, что осознание сдвигается и начинает работать по-другому, и вторую, когда опрокидыватель начинает забирать наши намерения Но до второй части я тогда так и не добрался.

Нохоже, в тот день у смерти были другие планы. Когда я перестал сопротивляться и уже полностью погрузился под воду, я почувствовал, как кто-то схватил меня за руку и потащил вверх. Как только я оказался на поверхности, то увидел парня, который меня вытащил. Это был парень из соседнего двора, он был старше меня на год. Одним движением он перетащил меня в безопасное место, где я мог уже стоять.

-  Малый, ты чего? - спросил он.

-  Да ничего, - ответил я, вместо того, чтобы поблагодарить его. И как только я почувствовал под ногами землю, вспомнил, что хоть чуть-чуть, но все-таки   умею плавать. И чтобы не ударить лицом в грязь, я сделал вид, что ничего страшного не было, что я умею плавать, и сделал пару гребков к берегу, нахлебавшись воды.

Б тот день я совершил множество ошибок. Во-первых, я не послушался внутреннего голоса, который предупреждал меня об опасности. Во-вторых, не поблагодарил парня, который спас меня. Но самой главной моей ошибкой в тот день было то, что, как только моя точка сборки сдвинулась, и исчез страх смерти, я безропотно последовал зову смерти.