пронеслась над ним, Бен Стаад и Наоми Ричфул расположились на ночлег на заснеженной пустоши милях в тридцати от бывшего дома Андерса Пейны.
Они разбили временный лагерь. Пока Бен натягивал палатку и разводил огонь, Наоми отвязывала собак. Потом она варила в котелке оленину. Они молча поели, и девушка вернулась к собакам. Лайки уже спали, все кроме Фриски, ее любимицы. Фриски поглядела на хозяйку своими почти человеческими глазами и лизнула ей руку.
«Хорошо поработала, милая, — сказала Наоми. — Теперь спи. Лови лунных зайцев».
Фриски послушно положила голову на лапы. Улыбнувшись Наоми вернулась к огню. Бен сидел там, обняв руками колени; лицо его было задумчивым.
«Скоро снег».
«Я так же хорошо предсказываю погоду, как и ты, Бен Стаад. Феи водят хоровод вокруг головы принца Эйлина».
Бен посмотрел на луну и кивнул. Потом опять стал глядеть в огонь.
«Знаешь, я видел плохой сон. Сон о… о том, кого лучше не называть по имени».
Наоми зажгла сигару и предложила другую Бену, но он покачал головой.
«Мне, похоже, снился тот же сон», — сказала она, пытаясь говорить равнодушно, но в голосе ее слышалась тревога.
Он в недоумении уставился на нее.
«Да. Во сне он смотрел на какую-то блестящую штуку и произносил имя Питера. Я не из тех неженок, что вопят при виде мыши или паука, но от этого сна мне захотелось кричать».
Вид у нее был смущенный.
«Когда это было?»
«Две ночи назад».
«А мне это снилось четыре ночи назад. И не думай, что я буду над тобой смеяться и обзывать плаксой-ваксой. Я тоже чуть не заорал».
«Эта блестящая вещь… он потом ее погасил. Как ты думаешь, это свеча?»
«Нет, сама знаешь, что нет».
Она кивнула.
«Это что-то гораздо хуже… Знаешь, я, пожалуй, возьму сигару».
Она дала ему сигару, и он прикурил от костра. Они сидели молча, глядя, как ветер разносит искры огня, которые гасли, как непонятный блеск в их сне. Вокруг было темно, очень темно. Бен подумал, что снегопад будет сильным.
Наоми будто прочитала его мысль:
«Похоже, будет буря, какой и старики не помнят. Как думаешь?»
«Похоже».
Нерешительно, совсем непохоже на свою обычную резкую манеру, она спросила:
«Бен, что означает этот сон?»
Он покачал головой.
«Не знаю. Ясно, что Питер в опасности. Если это означает что-то еще, то мы должны спешить, он взглянул на нее в упор, и ее сердце чуть подпрыгнуло. — Мы можем достичь фермы сегодня?»
«Должны. Но никто, кроме Бога, не знает — не сломает ли собака ногу, не нападет ли на нас медведь-шатун из леса. Но если все будет в порядке, мы будем там. Я поменяла всех собак, кроме Фриски, а Фриски не устает.
Снег может нас остановить, но, я думаю, он задержится… и чем больше он задержится, тем сильнее в конце концов будет. Но что мы будем там делать, если твой приятель не вернется?»
«Не знаю», — Бен вздохнул и потер рукой лоб. Что толку гадать? Пейна отправил Денниса в замок, но как он проникнет туда? И где будет прятаться?
«Бен!»
«Что?» — ты отвлекся от своих мыслей.
«Ты о чем сейчас думал?»
«Ни о чем».
«Нет, думал! У тебя глаза блестели».
«Правда? Должно быть, о пирогах. Ладно, пора спать. Нам нужно тронуться как можно раньше».
Но в палатке, подле сладко спящей Наоми, он долго еще не мог уснуть. В замке полно мест, где можно спрятаться. Но два места особенно хороши, и именно там он может скорее всего найти Денниса.
Наконец он уснул.
И ему приснился Флегг.
Глава 95
Питер, как обычно, начал воскресенье с зарядки и молитвы.
Он чувствовал себя отлично. Поглядев на небо, он принялся за завтрак.
Конечно, с салфеткой.
Глава 96
Воскресным днем каждый житель Делейна хотя бы раз в тревоге взглянул на север. Все соглашались, что будет невиданная буря. Тучи сделались тускло-серыми, цвета волчьего меха. Стало теплее, и впервые за недели начали таять сосульки на крышах, но старожилы говорили, что их не одурачишь. Быстро похолодает, и часа через два, самое большее через четыре, пойдет снег. И он будет идти, говорили они, не день и не два.
В три часа те фермеры, что еще сберегли свое добро и свои фермы, начали загонять скотину в сараи. Коровы недовольно мычали, они впервые за долгое время смогли извлечь из-под подтаявшего снега прошлогоднюю траву. Постаревший, но еще бодрый в свои семьдесят два, Иосиф распорядился загнать в конюшню королевских лошадей. Женщины, то и дело поглядывая на небо, спешили высушить белье на свежем ветру. Но белье не сохло; воздух был слишком влажным.
Все нервничали — и люди, и животные. Пивные были закрыты, долгий опыт научил их владельцев, что при падении барометра посетители становятся раздражительны и драчливы.
Делейн ждал бури.
Глава 97
Бен и Наоми достигли фермы Пейны к двум часам — в то время Деннис только проснулся на своем ложе из королевских салфеток, а Питер сел за скудный обед.
Наоми выглядела очень хорошенькой. Мороз и бег зажгли на ее щеках алые розы; темные волосы выбились из-под капюшона.
«Рекордный пробег! — крикнула она, когда сани под тявканье собак влетели во двор фермы. — Мы прибыли на три часа раньше, чем я думала! И ни одна собака не сошла! Молодец, Фриски! Молодец!»
Фриски, большая черно-белая лайка с серо-зелеными глазами, шла во главе упряжки. Услышав похвалу, она кинулась на грудь хозяйке, и та, обняв ее, станцевала уморительный вальс. Остальные собаки, тяжело дыша, лежали на земле, но ни Наоми, ни Фриски не выказывали никаких признаков усталости.
«Ай, Фриски! Ай, хорошая собака! Мы успели!»
«Куда?» — мрачно спросил Бен.
