Он кивнул:

– Новый.

Она вспомнила, обрадовалась:

– Тот, где парень меняется телом со своей бывшей женой?

– М-м… Вообще-то я передумал.

– Да? – Анна почему-то обиделась.

Чем ему не угодил прежний вариант?

– Теперь этот парень – женщина. И к тому же черная женщина. И она меняется телом с президентом.

– С президентом Соединенных Штатов?

– С ним самым, – энергично закивал Дамиан.

Все ясно.

– В главной роли, разумеется, – Вупи Голдберг, – предположила Анна.

Дамиан бросил на нее оскорбленный взгляд.

– Или Опра захочет попробовать себя в качестве кинозвезды?

Что-то он мрачен. Анна, напротив, почувствовала прилив вдохновения.

– Знаю, знаю! – воскликнула она. – Президента сыграет Арнольд Шварценеггер!

– Издеваешься?

Она постаралась сдержать смех:

– Прости.

– Кто требовал, чтобы я лучше «продавался»? Ага, значит, не она одна играет в опасную игру.

– По-моему, ты и сам собирался заняться коммерческими фильмами.

– Ну да, собирался. Между прочим, могу тебя обрадовать: пробные съемки последнего фильма одобрения не получили. От меня требу ют, чтобы дело все-таки кончалось свадьбой.

Анна выпрямилась.

– Шутишь.

– К несчастью, нет.

– Возвращаешься в Лондон? В ту церковь? Будешь переснимать?

Та сцена, пусть даже вымышленная ее часть, повторится. Хуже ночного кошмара. «День сурка» для самого мерзкого момента ее жизни.

– Переснимать будем в Нью-Йорке. На возвращение в Лондон они не раскошелятся. Жалко, конечно, терять церковь.

– Но актерский состав остается прежним.

– Разумеется.

– В Нью-Йорке.

– Да.

Они помолчали. Только тогда до него дошло, к чему она клонит.

– Детка, тебе не о чем беспокоиться. Между мной и Гвендолин все кончилось в тот день, в церкви.

Самое смешное, она уже начала сомневат ся – а было ли вообще что-то? Может быть, она неверно все истолковала? Он же, в конце концов, ни в чем прямо не признался. До этого момента.

– Гвендолин, – повторила Анна.

Перед мысленным взором встало лицо девицы.

– Меня больше устраивало, когда у нее не было имени.

– Детка! – Он попытался взять ее за руку. – Там ничего не было. Я люблю тебя.

То же самое он говорил и в церкви. Все как всегда. Гладкие слова и карьера, которая все никак по-настоящему не начнется. Потрясающий секс и уверенность Дамиана, что жена всегда будет принадлежать ему. Ее серьезные запросы и его бессилие их удовлетворить.

– Я валюсь с ног, – сказала она. – Завтра понедельник.

Он потрясенно уставился на нее:

– Что?!

– Я иду спать, Дамиан. Тебе пора домой.