в геоботе.
Не было даже тривиальной зажигалки, хотя ничего подходящего для костра Энди за время своего пути и не заметил. Ларганианская флора в этой части планеты ограничивалась какими-то приземистыми синеватыми растениями с тонкими побегами, заполнявшими любой некаменистый участок. Чтобы унять жажду, в дороге он даже пытался жевать с трудом отломанный стебель, но тут же выплюнул его, обжегши язык невыносимой горечью.
«По самую макушку». Энди понял, что только что нечаянно повторил слова Тимми вслух.
Тогда, в его личном ангаре, перед самым взлетом Тимми еще спросил его:
– Не передумаешь?
Энди лишь нетерпеливо мотнул головой, мыслями уже находясь на «Шустром».
Забавно, но, кажется, Тимми волновался гораздо больше него, даже пригнав за несколько дней до отправления свою собственную команду техников для дополнительного тестирования шаттла.
«Шустрый». Энди невольно скривился в усмешке, вспомнив странное выражение лица Тимми, когда тот услышал это название.
Надо было все-таки прислушаться к его предостережениям. Но природное упрямство опять сыграло злую шутку – чем больше Тимми переубеждал его, тем притягательнее становилась Ларга.
Энди только сейчас до конца осознал все произошедшее.
Ни припасов. Ни связи. Он один тьма знает где, в каких-то горах, в которых, судя по изученной им еще на шаттле карте Ларги, и в былые-то дни было, прямо скажем, далеко не многолюдно. Лишь какой-то мавзолей, местный археологический памятник – и все. Ни городов, ни коммуникаций рядом.
И это даже не принимая в расчет охотящихся за ним валлийских псов.
Вместе с темнотой незаметно подобралось отчаяние.
Какой смысл в том, что он сумел ускользнуть от валлийцев? Смерть от выстрела из лазерника, что ни говори, гораздо предпочтительнее медленной агонии. Постепенное голодное угасание или пожирающее тело изнутри заражение крови – неплохой выбор.
Энди поразился тому, как спокойно у него в голове промелькнуло слово «смерть». Казалось бы, еще вчера, да что там вчера, еще несколько часов назад он был полон сил и энергии, а теперь сидит в темноте, скорчившись в тщетной попытке уберечься от постепенно подбирающегося ночного холода.
Казалось, болело все. Ныл ушибленный бок, тянула подвернутая ступня, и только боль в руке, как это ни странно, словно притупилась, лишь неприятно пульсируя горячими наплывами.
Надо встряхнуться. Тимми знает, где он, и через некоторое время, не получив сообщения с «Шустрого», забьет тревогу. По крайней мере Энди очень рассчитывал на такой вариант развития событий – это значит, что у него еще есть шансы.
Правда, каким образом можно найти человека на огромной планете, да еще каждую минуту рискуя нарваться на флоты валлийцев? И непонятно еще, что творится на обжитой части Ларги?
Следовательно, нужно каким-то образом добраться до средств связи. Не важно, что произошло на планете, – хоть один коммуникатор должен был сохраниться.
Пирамида. Посещаемый археологический памятник ларганианцев. Там же наверняка была какая-то охрана, парковка, персонал обслуживания, наконец.
А где люди – там и связь. Опять же маловероятно, что этот пустынный гористый сектор был как-то затронут боями, если все-таки брать за основу предположение о боевых действиях на Ларге.
По крайней мере за то недолгое время, что Энди находился в геоботе, осматривая окрестности, он ничего из ряда вон выходящего не заметил.
Энди прикрыл глаза, пытаясь восстановить картинку рельефа, виденную на экране.
Здоровенное белое сооружение. Вроде бы оно находилось совсем неподалеку от того места, где пытался сесть «Шустрый». И если Энди ничего не напутал, то весь остаток дня он пробирался именно в нужном направлении.
Жаль, что сейчас уже стемнело.
Энди почувствовал нездоровое оживление.
Если все именно так, то это – маленький шанс. Утром нужно обязательно подняться повыше и постараться сориентироваться на местности.
Повыше. Энди тут же припомнил свой сегодняшний неудачный спуск, и боль в руке в очередной раз послушно напомнила о себе.
Ничего. Его сегодняшние плутания по горам – не более чем паническое бегство, завтра все будет иначе. Только бы хватило сил.
Он закашлялся, и этот натужный кашель остро царапнул его пересохшее горло.
Аптечка и вода. Две первоочередные вещи, необходимые ему на данный момент для выживания.
И работающий коммуникатор. Пусть даже локальный – но это та штука, без которой его трепыхания на Ларге не имеют никакого смысла.
Если повезет, завтра он найдет и то, и другое.
Ночь была ужасной.
Время тянулось вязко, медленно, и Энди стал сомневаться, что утро вообще когда-нибудь наступит.
Все тело сотрясала мелкая дрожь от пробирающего до самых внутренностей холода, и казалось, что ледяные камни вытягивают из него тепло даже через тонкую подстилку из жестких синеватых растений, надерганных им в округе.
Расслабиться и хоть немного отдохнуть.
Он твердил это сам себе почти что вслух, еле заметно шевеля замерзшими губами, но организм, столь привыкший к теплу и комфорту, оставался глух к разумным доводам.
А когда Энди все-таки с трудом проваливался в какой-то рваный, поверхностный сон, ему навязчиво снилось одно и то же.
Залитая ярким светом белая пирамида.
И еще почему-то хмурый Фил, озабоченно качающий головой и где-то потерявший свою вечную улыбку.
Тариус удовлетворенно откинулся в кресле. Все-таки в положении коменданта закрытой зоны есть и свои плюсы. К примеру, ему совершенно не надо согласовывать с Алой Гильдией эти маленькие учения.
Нет, без сомнения, он обязательно поставит в известность командование. Но «поставить в известность» и «просить о проведении» – немного разные вещи, не так ли?
Пусть учения. Пусть противник с приставкой «вымышленный». Да пусть даже нельзя провести полноценные стрельбы – боезапас «Айрис» все-таки следует беречь вдали от основных путей снабжения.
Пусть так. Но все равно – им давно требовалась встряска. Как раз такая, внезапная и неожиданная, без скучной и тягомотной подготовки за несколько недель, когда весь запал к концу теряется безвозвратно.
«Айрис» с самого утра оживилась, словно очнувшись от какого-то сонного оцепенения, царившего на орбитальной платформе последние месяцы. Может быть, посторонний человек ничего бы и не заметил, но Тариус всегда остро чувствовал такие перемены. Маленькие, почти невидимые изменения, какой-то оттенок возбуждения, проскальзывающий в словах и жестах людей, – все это вполне недвусмысленно говорило о том, что проснувшаяся «Айрис» готова продемонстрировать Ларге свой грозный характер.
Вводную он набросал еще вчера вечером.
Уничтожение с орбиты укрепрайона противника под прикрытием сторожевых кораблей. В целях экономии боезапаса – точечными ударами, непосредственно по заданным заранее точкам. Участок для проведения учений Тариус, не особо раздумывая и находясь под влиянием вчерашнего инцидента, выбрал тот самый, где разбился при посадке имперский шаттл.
Идеальное место – пустынные горы. Предположим, хорошо скрытая военная база. Или подземные лаборатории.
В реальности проще всего, конечно, было бы перепахать весь предполагаемый сектор массированными ракетными залпами прямо с орбиты, не особо утруждая себя выявлением скрытых объектов.
Тариус поморщился. Излюбленная тактика имперцев – дорого, но эффективно.
