значит отходит от обиды. Смягчилась. Продолжаем развивать достигнутый успех. Что сдуру не пообещаешь начальнику, когда в животе бурчит от голода. Только сытый бывает гордым, пока не проголодается.
— Ни пить, ни ругаться, не обниматься. Все не буду. Ничего и никогда. — Торжественно пообещал и жалобно предложил. — Давай кого ни будь поймаем и съедим? Кушать очень хочется. Лично помогу.
— Нашелся помощник. — Хмыкнула презрительно Светка. — Если только приманкой послужишь, живцом на крупного зверя.
— Нам ли привыкать к неприятностям? Согласен на жертвы, только накорми.
— Напои, спать уложи, сказку расскажи… — Ехидно продолжила Светка и нахмурившись, хмуро добавила. — Где личная инициатива? В няньки, не нанималась. Как гадости говорить — мы первые, а как ручками работать — в кусты?
Понесло… Все мы люди, все мы челевяки. Когда живот пустой, никакие доводы разума, до желудка не доходят. Вначале ням-ням, хрум-хрум, а потом ковыряясь в зубах, будем рассуждать о высоком и будем добрыми? Заткнемся и будем молчать. Попасть под горячую и тяжелую руку начальника, особой нужды нет. Нам бы в армию, поближе к кухне, подальше от начальства.
Лес непуганых идиотов и запуганной дичи. Надеюсь, нет нужды объяснять, кто идиот, и где дичь? Живая свинина шарахалась в сторону, козлятина и баранина не подпускали на пушечный выстрел, летающие окорочка и крылышки парили высоко в небе. Никто не хотел погибать…
Из оружия — палка, дубинка, крепкие зубы, да разболтанные нервы. Что ж они чувствительные? Шарахаетесь от малейшего шума? Цыпа-цып… Утю-тю… Цоб-цобе… Иди сюда подлая скотина! Прими достойную смерть под дубиной охотника и успокой свою душу в моих крепких зубах!
Бегали с начальницей по лесу играя в догонялки со зверьем, прятались в засадах, расставляли силки, кидались камнями в пролетающих мимо птиц, но бесполезно. Пошли на обман и решились на отчаянный шаг. Изобразил приманку, но выскочивший из-за дерева огромный волчище, отбил желание питаться собачачиной. Не корейцы же, в конце концов? Сделали ноги и спрятались на дереве, где два часа устало переругивались со Светкой и рычащим волком, пока зверю не надоело ждать и он ушел питаться мышами. Охотничья удача повернулась конкретной попой. Симпатичная, но на голодный желудок не до эстетики. Ассоциации возникали совершенно не те… Бекон ходячий…
Перейдем в разряд жвачных? С фауной проще. Пестики — тычинки, ягодки-малинки. Апельсин не кочевряжится под зубами, не пищит перед смертью, противным писком. А где видели истекающий кровью картофель? Раненый огурец? Капусту не колбасит предсмертной судорогой. На яблоках, кроме червячков, ничто не сверлит умирающим взглядом. Глаз нет — одни семечки. С голоду не подохнем, но на одних витаминах долго не протянем. Желудок медленно наполнялся, оттопыривая живот. Как бы аппендикс не прорвало.
Светка подняла руку, предупреждая об очередной опасности. Замер как аист на одной ноге. Лягушка-квакушка. Очередной взмах руки и мы медленно продвигаемся дальше.
— Свет, а Свет, давай за жизнь поговорим? За умным разговором, время бежит незаметно и кушать меньше хочется.
— О чем разговаривать? — Хмыкнула начальница, пробираясь сквозь густые заросли. — Слушать очередной бред? Извини-подвинься.
— Совершенно напрасно иронизируете. — Попытался перейти на высокий штиль, но споткнувшись о торчащий из земли корень, едва не протаранил своей умной головой, зад начальницы. Восстановив равновесие, стал разглагольствовать дальше. — Сама посуди, мы с тобой совершенно различные по форме и содержанию люди. Ты — якобы женщина, я — вроде мужчина. Что может связывать, кроме задания начальницы? Ничто. Но почему-то в последнее время, закрадываются подозрения, что многое объединяет.
— Пока нет, а любовь найдем, проведем эксперимент и установим.
— При чем любовь? Мне кажется, что помимо любви есть и другие чувства. Дружба, привязанность, нежность, уважение. Мне кажется, что мы уже однозначно друзья-приятели. Не находишь?
— Знакомые — да, а друзья? Не знаю, не знаю. — Начальница покачала головой. — Сомневаюсь. Гусь — свинье не товарищ.
— Опять обзываешься? При чем поговорки?
— Я не обзываюсь, констатирую факт. — Светка усмехнулась. — У нас в племени есть и другая поговорка. Мужчина не может дружить с женщиной и наоборот. Истина без доказательств.
— Почему?
— Друзей не трахают.
— В каком смысле? Из-за угла пыльным мешком по голове?
— Откуда знаю? Думаю, что выражение фигуральное, смысл затерян в глубине веков. — Пожала плечами Светка. — Так говорят, когда хотят пошутить и обозначить невозможное. Из той же присказки — как рак на горе свистнет.
— Разве не имеет права на горе свистеть?
— Раки не свистят, а девы дружат с девами. С вашим братом, дружить не пробовала. Не знаю.
— Давай попробуем? — Предложил руководству. — Без всяких переплетений и нежных объятий. Вы как между собой дружите?
— Ну… — Светка замедлила шаг. — Так сразу и не объяснишь… Доверяем друг другу личные секреты, вместе гуляем вечерами, общаемся, разговариваем. Общие враги, общие знакомые. За верную подругу в огонь и воду готовы бросится… Когда из капусты достали, и стала девой, вначале подружек не было. Вокруг сестры, родные люди, потом, кто-то больше стал нравится, кто-то меньше. Когда повзрослела, подруга появилась. Верная. Пока однажды не поссорились. Подруга стала с другой девой гулять. Предала, обманула. С горя в охотницы пошла. Теперь подружек нет… одна совсем…
— А я? Тоже как перс в пустыне Сахаре. — Вздохнув, неуверенно предложил Светке. — Попробуем опровергнуть глупую шутку? Каждую истину необходимо опровергать, вдруг получится.
— Зачем с истинами спорить?
— Интереснее на свете жить. — Поправил сползающий с живота халстух. — Свет, ты сколько лет живешь? Сколько зим-лет?
— Восемнадцать.
— Ого-го, какая старая. — Удивился, внимательно оглядывая Светку со спины. — А сзади, выглядишь как молодая. Не знал. В восемнадцать раз старше.
— Я и есть молодая. — Обиделась начальница. — Мы девы долго живем и долго развиваемся. Если думаешь, что в капусте детей сразу взрослыми находят, то глубоко ошибаешься, гумункулус кастрюльный.
— Извини, не хотел обидеть. В вопросах деторождения, небольшой специалист. Я в кастрюле сразу взрослым вскипел. Две недели от роду.
— И очень плохо. — Мечтательно добавила. — Детства лишился, безоблачного. Самых приятных мгновений жизни. Мир познаешь постепенно. Учишься, растешь, приобретаешь личный опыт, шаг за шагом. Первые слова, улыбки, буквы.
— Что приятного в детстве, кроме розового сюсюканья? Просвети. Мне казалось, с рождения умным лучше, получаешь сразу и сейчас.
— И страдаешь от ума. Знания намешаны салатом. Колбаса, капуста под майонезом. Для взрослого вкусно, ребенку — испорченный кишечник.
— Да? Никогда не задумывался. А еще приятного в детстве?
— Сразу и не вспомнишь, но очень много. Взрослые тети холят и лелеют, жалеют, прощают, учат жизни и знаниям.
— Спасибо капусте, за наше счастливое детство? Не знаю, не пробовал. Неужели никаких плохих воспоминаний? Не верю.
— Зря. Играй, веселись, почти никаких обязанностей, одни развлечения. Как помню, один раз с девчонками, сбежали купаться вместо учебы. Весело было, правда вечером попало, ремнем по мягкому месту и ужина лишили…
— Да? А еще?
— Помню, вредной учительнице-мучительнице подложили огромную, острую кнопку под сиденье