После обеда тесть уехал на работу, обещав особо не задерживаться. Никита поговорил по телефону со Светой, усадил Машу за уроки, заданные приходящей учительницей, и хотел прилечь, но тут позвонил Иван и напросился в гости.

Он появился всего через полчаса, с коробкой конфет для Маши и большой бутылкой дорогущего апельсинового сока для Никиты.

- Спиртного тебе пока нельзя, - пояснил Иван, - так что пей сок. Натуральный. Если угостишь кофе, то все расскажу.

- А если не угощу? – усмехнулся Никита. – Тогда не расскажешь? Тебе как – из кофеварки, из турки или растворимый?

- Ну, слушай, - начал Иван, когда Никита поставил перед ним чашку дымящегося кофе. – Ты, наверно, удивился, что мы приехали так быстро?

- Честно говоря, нет. Мне тогда уже без разницы было, что пять минут, что пять часов.

- Всего пятнадцать минут после твоего звонка прошло. Тут такие совпадения получились, трудно поверить.

Никита промолчал. Он-то знал, что все совпадения закономерны, но объяснять это Ивану не хотел.

- Так вот. Когда ты позвонил, мы как раз ехали к Васильеву домой.

- Зачем? – удивился Никита.

- А за ним наблюдали. И тебя тоже засекли.

- Обидно, - слегка покраснев, вздохнул Никита.

- Не тушуйся. Наши сидели во дворе, в машине с затемненными стеклами. Видели, как ты подъехал, как потом за Васильевым отправился. Пробили, разумеется, что за машина. Так что одна группа осталась на месте, другая поехала за вами. А как только ты вернулся, один, в подъезд зашел, мне сразу сообщили. Ну, я сообразил, что ты нарываешься на неприятности, и мы сразу выехали. И, как назло, застряли в пробке. Тут мне звонят: Васильев вернулся. А мы все в пробке стоим. Начали проходными дворами пробираться. Тут и ты нарисовался. Поднажали и успели. Еще бы чуть-чуть…

- Ладно, это понятно, - нетерпеливо перебил Никита, - а с чего вы за ним следить-то начали?

- А вот тут еще одно сказочное совпадение. Впрочем, один мой знакомый говорит, что 99 процентов преступлений раскрываются случайно, и главная задача сыщика - этот случай поймать и направить в нужное русло. Накануне утром белая «шестерка» сбила насмерть пешехода и скрылась. Свидетели видели, что рулем был молодой мужчина, заметили буквы номера и первую цифру. Начали большую облаву. Третья по счету «шестерка» стояла в гараже у станции Броневая. С характерными вмятинами и следами крови. Только вот незадача, следы давние, минимум полуторамесячной давности, а то и больше.

- Та машина, которая сбила Диму? Ну, Зименкова?

- В точку! Но это мы потом выяснили. Начали трясти хозяина, а он ни ухом ни рылом. На машине уже полгода не ездил, поскольку работал в другом городе, а вернулся только что и даже в гараже еще не был.

- А кто тогда был? Костик?

- Он, родимый. Потому что в свое время одолжил хозяину этому самому энную сумму на покупку гаража, и тот разрешал ему время от времени пользоваться машиной. Так, без доверенности, на свой страх и риск. Ключи от гаража и от машины лежали в тайничке, так что Васильев в любое время мог их взять. Что и сделал. Причем, не один раз. Он ведь во всем сознался. Слабачок оказался. И не подумаешь, если учесть, сколько всего натворил.

- Ладно, он сбил Диму, пытался сбить меня…

- И делал вид, что хочет сбить Евгению, - торжественно закончил Иван.

- Как? Свою мать? Зачем? Ведь такие деньги. Если бы она погибла, он бы получил от бабки гораздо меньше, чем потом от нее. Он же у Евгении единственный наследник.

- Я же сказал, делал вид. Ему нужно было напугать ее, чтобы она убежала подальше. Возможно, он ее и натолкнул на эту мысль.

- Ну, теперь мне все более или менее ясно, - кивнул Никита, но Иван многозначительно ухмыльнулся, как фокусник, у которого в запасе на закуску остался самый невероятный трюк.

- Как же, как же, понятно тебе! Считай, ты ничего еще не знаешь. Пришлось, правда, парнишку попугать немного. Он же во внутренних войсках служил, охранял колонию особого режима, знает, что к чему. Когда понял, что вывернуться не сможет, начал, так сказать, активно сотрудничать со следствием. Я ему пообещал, что в противном случае по всем этапам побежит весточка о его славном прошлом. На, почитай. Только, чур, молчок, это копия из материалов дела.

Иван достал из кармана сложенный вчетверо листок и протянул Никите.

«Расшифровка сообщения, оставленного на автоответчике телефона в квартире гр. Васильевой Е.Г. 23.10.2003 г. в 09.45.

Евгения Григорьевна, это вам звонят из поликлиники, участковый врач. Вчера вы должны были быть на приеме в институте гематологии. Ваш сын сказал, что передаст вам. Пожалуйста, зайдите ко мне в поликлинику, я дам вам новое направление. Или сына пришлите. До свидания».

- Мне тесть сказал, что у Евгении рак крови или что-то в этом роде, - прочитав, Никита вернул листок Ивану. – Ну и что?

- А то, что она-то об этом ничего не знала. У нее такая форма, при которой до самого конца нет почти никаких симптомов, кроме слабости и головокружения. Мы были в поликлинике, с врачами говорили. Оказалось, Евгения еще летом прошла обследование, сдала анализы. Анализ крови был просто безобразный. Ей, как водится, сказали, что это анемия, и потихоньку вызвали сына, которому выложили всю правду. В частности, что жить ей осталось от силы год. А милый сынок мамочке ничего не сказал, у него другие соображения были. Вот с этого-то фактика мы и начали всерьез его раскручивать.

Никита вспомнил, как они зашли в кафе после оглашения завещания Эсфири Ароновны. Тогда Евгении вдруг стало нехорошо, она ушла в туалет, бледная, как простыня. Костя сказал, что мать была у врачей, и ничего, кроме переутомления, у нее не обнаружили.

К счастью, Иван понял, что переборщил с театральными эффектами, и начал рассказывать четко и ясно, хотя и не без излишних подробностей и эмоций.

                                               * * *

Костя Васильев с детства увлекался физикой и химией, разрываясь между этими двумя привязанностями, а в результате выбрал компромисс – Военмех. В мечтах он видел себя конструктором- ракетчиком, в идеале – создателем нового вида ракетного топлива. Действительность оказалась гораздо грубее и примитивнее. Тупой профессор, научные взгляды которого в запале юношеского максимализма Костя неосторожно покритиковал, поставил между ним и мечтой непреодолимую преграду.

Отслужив срочную, Костя попытался было восстановиться, но профессор за два года никуда не делся, и перспектива выглядела весьма туманно. В университет без экзаменов его не взяли. Вот тут-то о себе напомнила бабушка, которая предложила оплатить его учебу в институте по ее собственному выбору. Костя пытался спорить, но безуспешно. Он сдался и подал документы в Балтийский институт туризма, поскольку у бабули в перспективе были какие-то интересы в туристическом бизнесе, и ей нужен был карманный специалист. Причем, все думали, что так захотел он сам.

От туристического бизнеса и от института в целом Костю просто тошнило. Ему не нравилось все. В принципе, его учебу могла оплатить и мать, которая неплохо зарабатывала. В конце концов, можно было поднапрячься и поступить на химфак университета, пусть даже на вечернее отделение, все лучше, чем крепостная зависимость, но это означало бы испортить отношения с бабкой. Этого в семье боялись, как чумы. А бабуля этим с удовольствием пользовалась, без конца забавляясь со своим завещанием.

Этим летом его терпение все же лопнуло. Он сел на электричку и поехал в Требнево с намерением серьезно поговорить с бабушкой. Попытаться объяснить, что рабский труд непроизводителен. Что в качестве специалиста по новейшим технологиям он ей пригодится гораздо больше. Да мало ли еще о чем. Заранее о своем визите он предупреждать не стал.

От жары все попрятались кто куда. Охранник вяло кивнул ему из сторожки, где работал кондиционер, и спрятался обратно. Костя поднялся на крыльцо и вдруг услышал доносящиеся из бабушкиного кабинета голоса. Он остановился у открытого на веранду окна и прислушался.