- Документики, - пошевелил пальцами страж ворот.

Поколебавшись секунду, я достала из сумки паспорт.

- А служебное удостоверение?

- Мы сейчас их меняем, могу только временную справку показать.

Справку эту, удостоверяющую мою принадлежность к данной конторе, реально существующей, я изготовила утром на компьютере, довольно топорно, но охранника она вполне удовлетворила.

- Проходите в приемную, - кивнул он. – Только директора все равно нет.

- А мне директор и не нужен, хватит секретаря.

Пройдя по длинному коридору, застланному зеленой ковровой дорожкой, я очутилась перед солидной, блестящей лаком дверью. «Чинарева В.Л., генеральный директор», - гласила надпись на табличке.

- Слушаю вас, - старательно пытаясь подавить профессиональную ненависть к посетителю, улыбнулась тощенькая востроносая секретарша. Странно, но примерно такой я ее себе и представляла – похожей на гибрид мелкой сорной рыбешки и такой же мелкой птички. Только с мастью ошиблась – не крашеная блондинка в мелких кудельках, а крашеная, коротко стриженная шатенка.

Я повторила весь тот бред, который поведала охраннику, помахала справкой.

- Видите ли, вашей начальнице 16 июня был адресован пакет. Пакет этот курьер не доставил, вернул обратно с письменным объяснением, что адресата на месте не было. Обычно каждый такой случай мы сразу проверяем, но так уж вышло, что пакет с объяснением затерялся среди бумаг и нашелся только сегодня, когда отправитель предъявил претензии. Я понимаю, прошло уже много времени, но речь идет о том, останется ли человек работать, или нам придется его уволить.

С «Меркурием» мне приходилось пару раз сталкиваться, поэтому я знаю, что порядки там действительно очень строгие. Деньги за доставку конфиденциальной почты берут бешеные, но зато можно не сомневаться, письмо немедленно доставят или вернут с объяснениями, почему оно не было доставлено.

- 16 июня, говорите? – с сомнением переспросила девица, листая перекидной календарь. – Даже и не знаю, что сказать. Утром Вера Леонидовна точно была на месте, потому что у нее была встреча с юристами, а вот после обеда…

Она сняла трубку и набрала номер.

- Ваня? Это Ира. Скажи, 16 июня твоя смена была? Глянь-ка в свой склерозник, Леонидовна после обеда моталась куда-нибудь? Да? Спасибо.

Секретарша снова повернулась ко мне:

- У нас водители свое рабочее время учитывают, чтобы сверхурочные получать. Так вот 16-го Вера Леонидовна после обеда домой уехала. Так что если ваш курьер приходил после обеда, то он не врет. Правда, я лично никакого курьера не помню. Может такое быть, сунулся кто-то, спросил и тут же убежал, ничего не объясняя.

Та-ак, уже неплохо. Теперь прямиком на Большую Зеленину. Насколько мне известно, в Верином доме имеется то ли консьерж, то ли охранник. Впрочем, охранники обычно обитают при въезде во двор, а мне нужен именно консьерж. Желательно бабушка-пенсионерка.

И на этот раз мне повезло. Охранник сидел в будке перед шлагбаумом, а в подъезде действительно обитала бабушка с пронзительным взглядом и крючковатым носом – форменная баба-яга.

- К кому? – строго вопросила она.

- К вам, - улыбнулась я и, не дав опомниться, сунула ей под нос фотографию Веры. – Знаете эту женщину?

- А ты кто такая? – баба-яга взвилась змеем-горынычем.

- Я из частного детективного агентства.

- Ну и катись обратно в свое агентство. Мы о жильцах справки не даем.

Когда мы изучали древнегреческий язык, приходилось много биться над долготою звуков, потому что от этого порою зависел смысл фразы. Зато теперь я просто великолепно разбираюсь в оттенках интонаций. В последней бабкиной фразе выжидательное повышение было настолько красноречивым, что я едва удержалась от смеха.

- Да, понимаю,  - елейно кивнула я. – Но мне справки и не нужны… Надо же, - тут я притворно ахнула и нагнулась. – Кто-то денежку потерял. Не вы случайно?

Баба-яга прекрасно знала, что денег не теряла. Да и вообще никто не терял. Поэтому напружинилась, как для прыжка.

- Давайте сюда. Пусть полежит. Вдруг кто схватится, да придет искать. Так что там у вас за вопрос? – совсем другим тоном поинтересовалась она, разглядев достоинство купюры.

- Совсем маленький вопросик. Причем, от этого зависит жизнь человека, - я понизила голос до зловещего шепота. – Скажите, вы каждый день работаете или посменно?

- Посменно.

- А 16 июня ваша смена была?

- Моя.

- Точно?

- Абсолютно. 15-го у внучки моей день рождения, я у нее была, торт пекла.

- Мне нужно знать, была ли эта дама 16-го после обеда дома или уходила куда-нибудь.

- Дома была, - с абсолютной уверенностью отрезала бабка. – И не сомневайтесь. Я как раз торт ела, взяла кусок именинного чаю попить. А эта идет. Где-то после обеда как раз. Чего это вы торт лопаете, говорит, праздник что ли. У внучки день рождения, говорю. Она хмыкнула, хрюкнула и пошла. И не выходила больше никуда.

- А к ней никто не приходил?

- Насколько помню, никто.

- Скажите, вы ведь уходите с поста в течение дня? Ну, по естественной там надобности?

- А как же! – возмутилась консьержка. – Что ж я, не человек что ли? Памперсов мне не положено.

- Значит, любой мог войти и выйти в это время, а вы бы его не заметили?

- Ну… Да, конечно, - вынуждена была признать она.

- Спасибо, - кивнула я. – А денежку сохраните. Вдруг хозяин найдется.

- Да уж не сомневайтесь. Доброго вам здоровьичка.

 Итак, второй этап тоже увенчался успехом. Осталось самое трудное. Допустим, Вера действительно вышла из дома в консьержкино отсутствие, никем не замеченная. Но вдруг она отправилась совсем не туда, куда бы мне хотелось? И есть кто-нибудь, кто этот факт может подтвердить, то есть обеспечить ее алиби?

Вечером я позвонила Чинаревой домой.

- Вера Леонидовна? – поинтересовалась я строгим голосом. – Следователь Степанова беспокоит, Калининская прокуратура. Вы почему на допрос не явились? Мы вам повестку отправили, вы на ней расписались.

- Какая повестка? – обалдела Вера. – Какая прокуратура?

- Как это какая? Вы были свидетелем перестрелки в кафе «Лотос», вас опросили, вы дали свой адрес и телефон и обязались явиться в прокуратуру по первому вызову.

В дохлой кафешке «Лотос» действительно 16 июня приключилась небольшая бандитская разборка, я специально поинтересовалась у Котика милицейскими сводками. Разумеется, Веры там не было и быть не могло. В чем она и стала клясться.

- Извините, извините! – не поверила я. – Вот у меня список. Читаю. Чинарева Вера Леонидовна, генеральный директор фирмы «Верэкс», телефон такой-то, адрес такой-то. Все сходится. Повестка вам была послана с курьером позавчера. Вы расписались в получении. Вы знаете, что уклонение от дачи свидетельских показаний наказуемо?

- Да не получала я никаких повесток. И не расписывалась нигде. Вы что, с ума сошли? – Вера уже орала в голос, так что трубка вибрировала. – Может, кто-то просто моим именем назвался?

- А кто тогда на повестке расписался, спрашивается?

- Да не знаю я, понимаете? Не зна-ю!