примерно в полутора метрах. Когда я подошел, Док самозабвенно ездил комсомолке по ушам.
- … видите ли, Лида, мне, как человеку, тонко понимающему прекрасное, всегда было интересно, отчего же женщины, особенно такие молодые и красивые как вы, иногда пренебрегают косметикой? Ведь умелое использование современных достижений в области косметологии…
- Эй, Док, тут ботокс не толкнешь - спросу нету! - бесцеремонно прервал я Серегу. - Не хочешь ли полюбоваться на мускулистое мужское б е е е дро? - последние слова я произнес наигранно-жеманно.
- Тьфу, на тебя, протиивный! - в том же тоне ответил Док. - Развели педерастию в команде! - но, видимо вспомнив, что рядом присутствует человек, совершенно не знакомый с нашим казарменно- интеллигентским юмором поменял тональность:
- Лилия, тьфу, Лидия, не могли бы вы погулять минут десять, пока я буду товарища страшного лейтенанта пользовать… - проглоченные последние слова явно указывали на то, что Серега хотел грубо пошутить, но в последнюю секунду одумался.
- Но, товарищ военврач 3-го ранга, вы же обещали мне показать, как за ранеными ухаживать! - в голосе Лиды послышалась нешуточная обида.
- Что, Эскулап, съел? - язвительно спросил я, - Давай, обучай молодое поколение!
Я приспустил штаны, и Сергей сноровисто смотал бинт с ноги. Рана выглядела неплохо, воспаление практически прошло и, как заверил меня наш врач, если все пойдет в том же духе - недельки через две я смогу нормально ходить. По мнению Дока, причиной, воспаления стали мелкие частицы дерева и свинца, оставшиеся в ране после того, как я сам вытащил картечину. Если бы не последовавшее за этим многочасовое ралли, ничего бы страшного не случилось, но из-за нагрузки и микрочастиц рана воспалилась, и я был в полушаге от гангрены.
- Пугаешь что ли? - спросил я, посмотрев на Дока.
- Ни разу, - совершенно серьезно ответил он. - Это там, на… полигоне после травмы или ранения - сразу покой, «скорая» и больница. А здесь любая фигня может к серьезным последствиям привести. Так то! - и он принялся бинтовать мою ногу.
Поблагодарив Дока, и натянув штаны, я отправился на поиски Тотена, с которым хотел договориться об уроках немецкого. Этот пробел в образовании здорово огорчал меня.
…………….
Следующие четыре дня были для меня, скажем прямо, скучными. Ребята мотались по окрестностям в поисках взрывчатки, как «зайцы дюраселл», я же сидел в лагере. Тренировал бойцов, возился с железками, отсыпался и пытался учить немецкий.
… Надо сказать, что шестнадцатого числа вечером состоялся первый сеанс связи с Большой Землей. Ничего конкретного нам не передали, а вся радиограмма выглядела так.
Гончар Рыси.
Для подтверждения личности необходима встреча. Информацию, требующую немедленной передачи, можете передавать напрямую согласно имеющейся у вас сетке.
Гончар.
Прочитав это послание, Фермер выматерился и посмотрел на Бродягу:
- Они что, издеваются? Какая, к чертям собачьим, встреча? С кем?
- Да что ты завелся? Встреча, скорее всего, с местным резидентом, - попытался успокоить командира Шура.
- И как мы на эту встречу пойдем?
- А зачем нам ходить? Инфо мы и так сливать можем, а в объятья к своим предшественникам я, честно говоря, не рвусь. Даже если справки, подписанные самим Гиммлером, о том, что мы не немцы, принесем - кишки, все равно вытащат.
- Тох, Люк, а вы как думаете?
- Я бы на ту сторону не торопился… - ответил Люк. - Мы и здесь дел наделать успеем.
- Я бы тоже без козырей соответствующих за линию фронта не рвался, - согласился я с Люком.
- А с тебя, Антон, спрос особый. Мозгом работай, вспоминай. Благо, пока это у тебя неплохо получается. Норматив - страница в день.
- Сань, а если не вспомнится? - взмолился я. - К тому же, согласно некоторым фантастическим теориям, мы уже поменяли историю.
- И каким же образом?
- Ну, считай, на пару дней уже сорвали подвоз подкреплений… - не очень уверенно сказал я. - А в преддверии битвы за Смоленск это может серьезно сыграть…
- Ты себя слышишь? - прервал меня командир. - Тебе напомнить, сколько это сражение шло? Три месяца. А ты говоришь - «на два дня»!
- А зачем же мы тогда мосты взрывали? - спросил присутствовавший здесь Тотен.
- Потому что по-другому нельзя! - отрезал Фермер. - Если бы мы их не взорвали, я бы себя перестал уважать. Хоть чем-то помогли нашим. Может лишний полк от немцев оторвется.
- Так, что же мы делать должны, если и это - малость незначительная? - спросил я.
- Делать - что можем. И не считаться… Даже если твои сведения, Тоха, они подтвердят через месяц. Уже на фронте легче будет. Те три десятка немцев и полицаев…
- Обижаешь, командир… - перебил его Бродяга, - по моим подсчетам - полсотни, и это - без учета последних диверсий.
- Ну, пусть - полсотни. Но они до фронта не доехали, а на их место новых из Германии везти надо. Так что нос не вешаем и работаем дальше. Приказ понятен?
… Вот, согласно этому приказу я и маялся бездельем на базе. На этот раз я дежурил в радиопалатке, гоняя сканер, поскольку Бродяга выехал «в поля». А я, как «хромой увечный» считался командованием пока неспособным к длительным походам, да и вспоминать о войне в комфортных условиях охраняемого лагеря удобнее.
Вскоре после обеда ко мне подошел Бухгалтер.
- Антон, не возражаешь, если я с тобой посижу?
- Возражаю. Только снаружи.
- Ну, снаружи, так снаружи.
Я добавил громкости и вышел из палатки. Усевшись в паре метров на бревнышко, я достал из кармана пачку немецких сигарет и поманил Трошина.
- Ты, Вячеслав, не обижайся, но нельзя тебе туда.
- Да я понимаю… А ты ничего не пропустишь, пока куришь тут?
- Услышу…
Мы молча закурили.
- Слав, я вот чего тебя спросить хотел, - начал я.
- Да?
- Ты ж майором был, так?
- Да.
- А как рядовым оказался?
- Может, не будем об этом? - просяще сказал Трошин.
- Отчего же? Хочется знать, кто мне спину прикрывать завтра будет…
- Ну… - замялся Вячеслав.
- Смелее, - подбодрил я его, - я же не справку запрашиваю с тем, чтобы тебя тиранить, а по-людски предлагаю поговорить.
- Понимаешь, Антон, когда вся эта бодяга с заговорами и предателями у нас в округе завертелась… - он шумно откашлялся, - я перетрусил.
- А чего испугался?
- Ну… я Якира лично знал…
