Анна обхватила его губами и посмотрела графу в лицо, на нем ясно читалось сильное возбуждение, его веки отяжелели. Бедра графа дернулись, стоило ей пустить в ход язык. Ее охватило ликование - она могла управлять этим мужчиной. Она вновь на него взглянула. Горящими в свете камина глазами он внимательно наблюдал за ней, за тем, как она облизывала и посасывала его. Пальцы графа запутались у нее в волосах.

Она опустила глаза и втянула в рот всю его длину. Граф стонал, его бедра судорожно выгнулись ей навстречу. Она облизывала гребень ниже головки, чувствуя мускусный вкус мужчины и соленого пота, вкус победы. Его руки накрыли ее и заставили ее пальцы участвовать в процессе, двигаться в медленном ритме вверх и вниз.

Граф застонал.

Ее рука стала двигаться быстрее. Он подтолкнул ее, заставляя снова обхватить его ртом. Она облизала разрез и почувствовала на языке выступившую соленую каплю. Граф застонал вновь. Анна извивалась от возбуждения. Никогда в своей жизни она не делала ничего настолько сексуально стимулирующего. Ее тело стало влажным и скользким, а груди, казалось, колыхались с каждым стоном, который она исторгала.

Его бедра начали ритмично двигаться, чувственные звуки, издаваемые ее ртом, заполнили комнату. Внезапно граф дернулся, задохнулся и попытался вырваться из ее рта. Но она не отпустила. Она хотела быть близка с ним до самого конца. И теплая, острая на вкус жидкость заполнила ее рот. От осознания, что она доставила ему полное удовлетворение, Анна почти сама достигла высшей точки.

Он вздохнул и наклонился, чтобы подхватить ее и усадить к себе на колени. Она растянулась там и склонила голову ему на плечо, убрав упавшие на глаза волосы согнутым мизинцем. Через некоторое время он потянул вниз ее платье, освободив грудь, и начал вяло поигрывать ее сосками, то поглаживая их, то мягко сжимая.

Анна, слегка прикрыв глаза, наслаждалась.

Наконец он полностью стянул с нее платье, развернул ее и усадил к себе лицом, раскинув в стороны ее ноги. Она оказалась полностью ему раскрыта. Уязвима и совершенно беззащитна.

Хотела ли она этого? Она не была уверена. Но тут его пальцы опустились к ее животу, а потом чуть ниже, и данный вопрос перестал ее тревожить. Сначала он поиграл с ее завитками, затем скользнул еще ниже. Она резко вдохнула, ожидая его прикосновений.

Он погладил ее, раздвигая мягкие складки.

Она прикусила губу.

Тогда он поднес свои влажные пальцы к ее соскам и провел по ним, смазывая ее же влагой. Анна была потрясена. То, что происходило, выходило далеко за пределы общественной морали. Он играл ее сосками, скользя и потягивая, удостоверяясь, что они стали совершенно влажными.

Это безумно ее возбудило, в ней проснулось что-то звериное.

Граф нагнул голову и втянул сосок в рот. Она застонала и выгнулась ему навстречу. Он вернул свою руку вниз и проник в нее своим длинным средним пальцем. Его большой палец в это время гладил ее чувствительный бугорок.

Хныкающие звуки исторглись из ее горла. Между бедрами стало еще более влажно.

Он хохотнул и переместил свой рот на другой сосок. Она схватила его за плечи, остро ощущая его присутсвие в совершенно разных частях своего тела. Он подложил вторую руку ей под спину, чтобы придать ей устойчивости, продолжая вращательные движения большим пальцем.

И тут она взорвалась, задыхаясь и дрожа. Она попыталась сдвинуть ноги, но стул не позволил ей этого сделать. Тогда он втолкнул себя ее расселину.

Тяжело дыша, она чувствовала, как он медленно проникает в нее, пока она не поглотила всю его теплую толстую длину. Он ухватился за ее бедра и осторожно стал раскачивать из стороны в сторону. После чего приподнял ее, держа на самом кончике его головки и облизывая ее качающиеся соски.

Она стонала, совершенно обезумевшая. Ей хотелось упасть на него, но он мрачно посмеивался и держал ее на грани бесконечного удовольствия. Она попыталась вращать бедрами. И он сломался. Резко опустив ее на себя, он начал толкаться в нее почти в безумной ярости.

Анна улыбнулась в беспощадном удовлетворении от своей власти. Двигаясь над ним, она наблюдала за выражением его лица. За маской демона в мерцающем свете камина. Он закрыл глаза и наслаждался ее грудями.

Она откинула назад голову, волосы каскадом полились на спину, раскачиваясь и лаская ее и его бедра. Анну накрыли волны экстаза, окончательно унося с собой ее помрачившееся сознание. Бедра графа под ней резко дернулись. Он сжал ее ягодицы, полностью входя в нее. Его голова откинулась на спинку стула, когда он, также как и она, достиг своей вершины.

Ослабев, Анна упала вперед, тяжело дыша, лежа на его обнаженном плече, пока он как в колыбели держал ее на руках.

Его лицо было наполовину отвернуто в сторону, и она лениво смотрела на него, когда он приходил в себя. Морщины, которые обычно пересекали его лоб и окружали по бокам рот, теперь смягчились. Длинные черные ресницы лежали на щеках, пряча проницательные глаза. Она хотела погладить его лицо, почувствовать его кончиками своих пальцев. Но к этому времени она уже знала, что он не позволит.

Добилась ли она того, чего хотела? Она чувствовала, что слезы застыли в уголках глаз. Что-то в этом было не так. Занятие любовью было еще более замечательным сегодня ночью. Но в то же время, несмотря на физический экстаз, в душе она остро почувствовала бесконечную пустоту. Чего-то не хватало.

Он неожиданно вздохнул и слегка сместился, выходя из нее, потом взял ее на руки и понес к кровати, мягко опуская на постель. Анна задрожала и натянула одеяло себе до плеч, глядя на него. Она хотела заговорить, но что она могла сказать?

Эдвард застегнул рубашку, заправил ее в бриджи, а потом застегнул и их тоже. Затем пригладил пальцами волосы и сгреб в охапку пальто и камзол, направляясь к двери на нетвердых ногах, как недавно удовлетворенный мужчина.

Он помедлил у двери:

– Завтра.

А затем ушел.

Анна лежала там минуту, прислушиваясь к его удаляющимся шагам и чувствуя грусть. Ее поднял вульгарный смех где-то в доме. Она встала, помылась и вытерлась полотенцами, сложенными на небольшом столике. Анна бросила на пол влажную ткань, а затем посмотрела на нее. Раковина и белье в комнате предназначались для того, чтобы помыться после близости. Это заставило ее почувствовать себя кричаще- безвкусной, словно шлюха, но разве она не оказалась уже опасно близко к этому статусу? Она позволила физическому желанию управлять ею настолько, чтобы встречаться с любовником в борделе.

Она вздохнула и надела неопределенного вида темное платье, которое принесла с собой упакованным в сумку вместе с ботинками и плащом с капюшоном. Одевшись, она сложила кружевное платье и сунула его в сумку. Не оставила ли она чего? Окинув глазами комнату, она ничего своего не увидела. Приоткрыв дверь, она оглядела коридор. Все чисто. Анна накинула капюшон и, все еще не снимая маску-бабочку, рискнула пойти вперед.

Корэл проинструктировала ее вчера, чтобы она была осторожной в коридорах, входила и выходила только через черный ход, где ее будет ждать карета.

Анна двинулась теперь к черной лестнице, на которую указывала Корэл, и побежала вниз по ступенькам. Она вздохнула с облегчением, когда достигла двери и увидела ожидающую карету. Маска начала тереть ей переносицу, и она отвязала ее. Как раз когда она сняла маску, трое молодых людей, пошатываясь, вышли из-за угла дома. Анна поспешила к карете.

Неожиданным движением один из мужчин ударил другого по спине дружеским жестом, но тот был настолько пьян, что потерял равновесие и качнулся в сторону Анны, упав с ней на землю.

– У-ж-жасно сожалею, моя дорогая.