В восемьдесят втором году, в Анголу прибыла особая авиагруппа. В нее входили несколько летчиков из особой авиаэскадрилии, так называемого центра боевого применения и специалисты из Главного разведывательного управления ГШ МО СССР. В этом центре облетывались новые самолеты, испытывались новые боеприпасы, и отрабатывалась новая тактика применения Советской авиации. В эту группу входили настоящие асы. Также, в Анголу тайно были переброшены четыре новых Су-25 и большое количество секретных спецбоеприпасов.

 Качество боевых машин и боеприпасов к ним можно проверить только на войне. Только там можно посмотреть, верны ли были расчеты конструкторов грозного оружия, и выработать новую тактику применения этого оружия. Большей частью, летчики особой авиаэскадрилии летали в Афганистане, часть их постоянно находилась там в командировке. Но сейчас, в чью то голову в Москве пришла мысль, что испытывать новое оружие в одном только Афганистане и делать на основании испытаний далеко идущие выводы нельзя - нужно провести испытания где-нибудь еще, в условиях непохожих на Афганистан. После недолгих размышлений остановились на Анголе, тем более что там было немало советских советников, а путь и туда и обратно был хорошо отработан - транспорты с оружием ходили постоянно.

 Их перебросили сухогрузом, под видом мирного груза. На долгом пути сухогруз 'Советская Башкирия' неоднократно облетали Орионы - американские самолеты разведчики - но тайну операции они открыть так и не смогли. Информация о том, что советские сухогрузы постоянно перевозят в Африку устаревшее вооружение, и за бесплатно раздают его всем кому не попадя, была 'секретом Полишинеля'. Поэтому, увидев еще один сухогруз, с контейнерами на палубе и портом назначения Луанда, американцы не встревожились...

 Разгружали опасный груз ночью, что само по себе было связано с риском. В темноте чуть не уронили контейнер с боеприпасами - детонация того, что привезла 'Советская Башкирия' могла снести половину Луанды - но обошлось. К утру разгрузку закончили, замаскировали разгруженное в порту, а на следующий день весь груз, опять таки ночью, перевезли на аэродром, недалеко от Луанды. Там были хорошие ангары, где можно было спрятаться и от ЮАРовских разведчиков и от американских спутников-шпионов.

 Несколько дней ушли на подготовку. Русские специалисты восстановили и облетали несколько Миг- 23, до этого в хлам уделанных местными - два самолета пришлось разобрать на запчасти, чтобы восстановить остальные. Собрали и грозные Су-25 - в контейнерах они шли в полуразобранном виде. Немного освоившись, доложили в местный генеральный штаб, что готовы к выполнению боевых заданий и ждут целей.

 Первой целью им указали небольшой городок Кувелай, возле которого шли непрекращающиеся уже пару месяцев бои. ЮАРовцы подтянули туда дальнобойные гаубицы и били по базам снабжения, по дорогам, по полевым аэродромам, не давая подтянуть к городу подкрепления. Там где работала артиллерия буров, солдаты часто просто отказывались идти в бой. Вт эту артиллерию им и приказали уничтожить...

 Два дня ушло на изучение карт, свежих разведданных - не доверяя местным их обеспечили прибывшие вместе с летчиками офицеры ГРУ, ночью 'прогулявшиеся' за линию фронта и нанесшие на карту свежую обстановку. Решили идти десятью машинами - шесть Миг-23 для истребительного прикрытия - по прикидкам в этом районе на постоянном дежурстве могла быть максимум одна пара Миражей и шести 'двадцать третьих' для того, чтобы их сбить и прикрыть штурмовики вполне хватило бы. И четыре - две пары - штурмовиков Су-25, со спецбоеприпасами, которые требовалось испытать. Каждая машина несла восемь спецбоеприпасов - этого было втрое больше чем нужно для того, чтобы сжечь сектор...

 Взлетали на рассвете. Первыми ушли в воздух истребители - они должны были обеспечить 'чистое небо' для взлетающих штурмовиков, на случай если рядом с аэродромом окажется ЮАРовский Мираж - охотник. Затем, один за другим в воздух поднялись и внешне неказистые 'Сухие'...

 Группу штурмовиков вел полковник Пугачев - старый ас, начинавший еще в шестидесятые. Странно - но он почему-то всегда тяготел к штурмовикам, к машинам для поддержки пехоты - хотя как и все в центре боевого применения, умел летать по меньшей мена паре десятков типов самых разных машин. Его отец всю войну прошел на знаменитом Ил-2, два раза был сбит - но остался жив. Потом Ил-2 сняли с вооружения, сняли и его модернизированный вариант Ил-10, и авиация сухопутных войск осталась без штурмовиков. Су-7, несмотря на то, что вроде как предназначались для этих целей, штурмовиками не были - это была переделка истребителя под тактический бомбардировщик. Вооружение было относительно мощное, особенно пушечное - две тридцатимиллиметровые скорострельные пушки. А вот точек подвески боеприпасов не хватало, да и живучесть у слабо защищенного самолета оставляла желать лучшего.

 И только спустя много лет, все-таки приняли на вооружение штурмовик нового поколения - Су-25. Принятию его на вооружение поспособствовал случай - на учениях 'Двина' присутствовал маршал Устинов, и при нем оказалось, что у советской авиации просто нет нормального самолета, чтобы поражать наземные цели. Сверхзвуковые самолеты показали себя плохо, высокая скорость препятствовала точному бомбометанию, а на низкой скорости и на низкой высоте самолеты начинало 'козлить' - трясти как в лихорадке. Лучший результат по поражению наземных целей оказался у допотопного дозвукового штурмовика Миг-19 - как раз низкая скорость и позволяла ему точнее осуществлять бомбометание. Стукнув кулаком по столу маршал Устинов повелел немедленно устранить проблему. Тут то и вспомнили, что в КБ Сухого по своей инициативе разработали реактивный самолет-штурмовик, и его отказались принимать на вооружение, а конструкторам попало за самодеятельность. Сейчас, после приказа маршала, было уже не до разгонов - самолет Т10[a6]  в экстренном порядке прогнали через госиспытания и отправили в производство на завод в Тбилиси.

 Полковник Пугачев был горячим сторонником принятия его на вооружение и облетывая новую машину не мог не нарадоваться. Пусть невысокая скорость - зато мощная спаренная двадцатитрехмиллиметровая пушка, десять точек подвески боеприпасов на крыльях, четыре тонны грузоподъемности. Два сильно защищенных броней двигателя, дублированная система управления. А бронирован этот штурмовик был так, что выдерживал очередь из зенитной пушки по кабине. Летчик сидел в 'ванне' из титановой брони.