Буш взглянул на уязвленного до глубины души военного министра и тот счел за благо немного помолчать.
— Но все-таки, британский МИД выработал позицию? Они будут признавать новую власть у Советов?
— Лорд Хоу сказал, что они находится в зоне действия советских бомбардировщиков поэтому у них нет иного выхода. Тем не менее — Рейнская армия скрытно приводится в полную боевую готовность, на случай если русские попытают счастья.
— Британский юмор всегда был странным… — процедил вице-президент — а остальные?
— Полного понимания я добился только у Мойсова.
— Кого?
— Лазарь Мойсов, он в Югославии… что-то типа Президента. Бывший посол Югославии при ООН. Он заявил о том, что Югославия резко осудит происходящее. И будет склонять движение неприсоединившихся стран к тому, чтобы они тоже выразили осуждение.
В дверь неслышно вошел сотрудник Секретной службы, прошел к судье Уэбстеру, что-то прошептал ему на ухо
— Извините, господа, срочный звонок — судья поднялся и немедленно вышел, следом за ним вышел и сотрудник Секретной службы, аккуратно закрыв за собой дверь.
— Русские идут — пошутил Бейкер
Вопреки обыкновению — никто не засмеялся.
— А Франция? ФРГ?
Буш не смог вспомнить, кто их возглавляет.
— Джордж, президент Франции Миттеран социалист, лидер социалистической партии. Русские должны сделать что-то совсем безумное, чтобы Франция их не поддержала. А канцлер ФРГ Коль заявил что им жить рядом с русскими и он не будет делать никаких резких движений. Он же сообщил, что по данным немецкой БНД в ГДР идут повальные аресты диссидентов, священников… увы, и сотрудников иностранных разведок. Кто-то дал сигнал.
— То есть, они знали?
— Возможно, сэр — осторожно сказал Херд.
Вице-президент Соединенных штатов Америки Джордж Герберт Уокер Буш сцепил руки так, что заболели пальцы. Самое плохое — это когда ты видишь победу, чувствуешь ее, предвкушаешь ее — и тут она выскальзывает у тебя из рук, и приходится начинать все сначала.
Вернулся судья Уэбстер, непривычно возбужденный и чашкой кофе в картонном стаканчике, который он раздобыл где-то по дороге.
— Примерно два часа назад, джентльмены — в Нью-Йорке один русский попросил политического убежища у нас.
— Кто именно?
— Сотрудник Аэрофлота. Представился как Николай Шаврин.
Буш выпрямился. Он был директором ЦРУ и знал, что представляет из себя Аэрофлот с конторами во многих странах мира — крышу для русских шпионов.
— А на самом деле?
— На самом деле — сотрудник КГБ. Но самое главное … — судья выдержал эффектную паузу — он прибыл в Нью-Йорк сегодня!
Вице-президент насторожился
— Где он?
— Я дал команду везти его прямо сюда. Вертолет позаимствуют у полиции Нью-Йорка.
— Правильно. Если его нам не подставили русские.
— Не думаю, сэр. Парень серьезно напуган, при первичном опросе это отметили.
— Хорошо. Ричард, мы можем дать пинка русским по твоей линии?
Министр земледелия Ричард Ланг пожал плечами.
— Можем, сэр. Русские почти каждый год нуждаются в зерне, им нужно его от десяти до тридцати миллионов тонн.
— И кто им может его дать?
— Мы, Канада или Аргентина, сэр. Больше ни у кого свободных объемов нет.
Буш моментально прикинул — дело верное. Канада — это Великобритания, а в Аргентине работает Международный валютный фонд, потихоньку разрушая страну, скоро они будут не экспортерами, а импортерами. Если русским будет нечего жрать — они поумерят свои аппетиты.
— Но я бы предпочел этого не делать сэр.
— Это почему?
— Сэр, зерновой рычаг он действенен, но до определенных пределов. Во-первых — найдутся страны, которые будут рады закупить зерно от своего имени и перепродать его русским. Во-вторых — мы проанализировали баланс продовольственной безопасности русских в целом, и выяснили, что дела у них обстоят не так плохо, как это принято считать. Во-первых, они закупают зерно не только для себя, но и для множества стран, которым они помогают. Во-вторых — даже нехватка зерна не приведет к голоду, достаточно будет ввести некоторые ограничительные меры. Дело в том, что у русских хлеб столь дешев, что его скармливают скоту, у них есть даже наказание за это. Достаточно это прекратить, и ситуация у них сразу улучшится. Наконец, это оружие, которое можно применить только один раз. Самое худшее что может случиться — это если русские начнут реформировать сельское хозяйство. У них огромные площади пахотных земель, обрабатываемые нерационально, и если они пригласят тех же немцев, или французов — то через несколько лет они будут уже не покупать, а продавать зерно. Лично я бы не рисковал с жесткими условиями для русских, сэр.
— Вы ошибаетесь, Ричард…
— Сэр?
— В том, что если русские начнут рационально хозяйствовать, это самое худшее, что может случиться. Это далеко не самое худшее. Мы можем надавать на них через ООН?
Вернон Уолтерс, постоянный представитель США при ООН, назначенный вместо довольно известной Джин Киркпатрик отрицательно покачал головой.
— Сэр, мы можем устроить демарш — но не более того. Советский союз — постоянный член Совбеза, они вправе заблокировать любое решение.
— Черт, зачем их сделали постоянными членами…
С историей у вице-президента тоже было худо. Впрочем — этим он ничуть не отличался от среднестатистического американца, отличавшегося в истории и международных делах просто таки дремучим невежеством. В США почти не было общенациональных газет политического толка, а местные газеты на первые полосы помещали информацию о том, что происходило в их городишке, потом в штате, потом в стране и только потом — в мире. Если начнется третья мировая война — американцам придется перелистать всю газету, чтобы узнать об этом.
Хотя нет, им сообщит CNN.
— Еще у кого-то есть какие-то соображения, что мы можем сделать прямо сейчас?
— Мы можем начать серию учений с привлечением наших партнеров — сказал Карлуччи. Учения тоже были золотым дном
— С кем?
— Сэр, я бы в первую очередь подумал об угрозе на юго-востоке. Китай и Южная Корея — наши союзники. И те и другие могут здорово напугать русского медведя.
— С каких пор Китай стал нашим союзником? — спросил Бейкер, снова начавший что-то рисовать в блокноте
— По факту он наш союзник
— Он наш союзник только до тех пор, пока не запахнет жареным. Как только запахнет — китайцы сбегут. Тем более — это такие же коммунисты, как и русские.
— Сэр, китайцы ненавидят русских. Они скорее близки к германским фашистам, нежели к
