Но разговоры об Арбене были лишены оттенка зависти. «А ведь он, в сущности, неплохой парень», — так говорили теперь о нем те, кто какой-нибудь месяц назад терпеть его не мог.

Внешне это был тот же Арбен, но как будто кто-то наделил его новой душой, щедрой и отзывчивой. Если раньше Арбен отличался крайней вспыльчивостью и вздорностью характера, то теперь он был покладист и добр, и это отмечали — редкий случай! — все без исключения сотрудники.

Постепенно к нему стали обращаться со всевозможными делами, отнюдь не связанными ни с Уэстерном, ни с проблемами, волнующими отдел.

Итак, инженер Арбен предстал перед всеми, с кем он общался, в новом свете. Но и сам он все увидел по-новому.

Мисс Шелла, к которой он раньше относился с неприязнью — (надо сказать, это чувство было взаимным), казалась теперь Арбену совсем иной. Что общего было у той злюки с этой же начавшей блекнуть женщиной? Трагическая складка, едва обозначенная в уголках ее губ, говорила Арбену куда больше, чем ее крикливая и в чем-то жалкая красота.

И каждый человек с его мелкими горестями и радостями стал кровно близок и дорог Арбену. Он готов был помочь — и помогал любому, кто в этом нуждался.

И удивительная вещь! Шеф, который терпеть не мог, как он неоднократно говорил, слюнтяев и бесхребетных, испытывал, подобно другим, необъяснимую симпатию к преображенному Арбену. Сам шеф — олицетворение железной воли и удачи!

Но сейчас Арбен видел шефа совсем другим. Какой же это счастливчик, избранник судьбы? В сущности, это несчастный старик, подавленный огромной ответственностью. Ежесекундно дрожать за свою шкуру — какое уж тут счастье? За начальственными раскатами — Арбен это ясно видел — скрывается панический ужас: один неверный ход — и дивиденды компании вылетят в трубу, и тогда подлинные, хотя и неизвестные простым смертным хозяева Уэстерна, а также конкуренты сожрут шефа без остатка, как подраненного волка его сотоварищи.

Несколько раз Арбен ловил в глазах шефа плохо скрытый страх, и некогда грозный олимпиец стал ему так же ясен и понятен, как и престарелый вахтер Дон Фоеш, отставной космонавт, единственный из вахтеров, которого невесть за какие заслуги все еще не заменили в компании стандартным роботом с фотоэлементом.

Работа Арбену тоже удавалась. Его математический расчет был теперь безошибочен, а его хладнокровие и смекалка успели войти в поговорку. За что он ни брался — все получалось. Приступая к тончайшему эксперименту, он сразу видел суть, схватывал главное, оставляя подчиненным второстепенные детали. Шеф проникся к нему доверием и прощал своему новому любимцу любые причуды, — например, то, что он обклеил все стены в отделе желтым пластиком.

Кое-кто говорил, что тут не обошлось без гипноза. А некоторые всерьез верили в таинственную силу, излучаемую Арбеном. Мисс Шелла — та вообще закрывала ладонью глаза и отворачивалась, едва увидев инженера. Правда, делала она это всякий раз как будто в шутку.

Но никто не знал, что все это благополучие только внешнее, что инженер никогда не выходит из своей комнаты, отключил видеофон и отчаянные звонки Линды остаются без ответа.

— Вот так встреча! — удивился Ньюмор. Его удивление было искренне: он меньше всего хотел этой встречи и делал все, чтобы избежать ее.

— Да, действительно, — Арбен криво улыбнулся, пожимая холодную руку физика.

Он четыре часа прождал за углом дома, который называли мозговым центром концерна. Сидеть в машине было не очень-то приятно. Отопление не работало, и он совсем окоченел, а выйти не решался: Альва стал в последнее время дьявольски чуток. Кабина машины была обклеена пластиком. Арбену удалось изготовить специальные стекла, обладающие теми же защитными свойствами, что и пластик, и здесь он чувствовал себя в безопасности.

О том, что Ньюм бывает в этом доме, Арбен узнал случайно: шеф накануне вскользь упомянул, что физик Ньюмор стал вхож в высшие сферы, поскольку там заинтересовались каким-то его новым изобретением.

Арбен давно уже хотел встретиться с Ньюмором, но последний был неуловим. Никто из тех, к кому обращался Арбен, не знал, где он живет и где бывает.

Что подумали бы коллеги, увидев гордого, самоуверенного Арбена, испуганно оглядывающегося по сторонам.

Погруженный в свои мысли, Арбен едва не пропустил Ньюмора. Каплевидный аппарат на воздушной подушке плавно подплыл вплотную к входу. Только когда черная торпеда зашипела и плавно опустилась на асфальт, Арбен спохватился. Он выскочил из машины, в три прыжка покрыл расстояние и показался из-за колонны в тот самый момент, когда Ньюмор уже закрывал бронированную дверь.

По выражению лица инженера Ньюмор понял, чтб ему не избежать неприятного разговора. Все же он сделал попытку:

— У меня важная встреча. Может быть, договоримся о другом подходящем времени?

— Неизвестно, когда наступит такое время. Я больше ждать не могу. А тебя найти невозможно.

— Ладно, — решил Ньюмор. — У меня есть несколько минут. — Он озабоченно взглянул на часы. — Только здесь, пожалуй, неудобно…

Арбен напряженно стоял рядом. Казалось, он вцепится в Нью-мора, если тот попытается улизнуть.

— Здесь через два дома есть неплохой ресторанчик… — физик дружески взял Арбена под руку.

Арбен шел быстро, стараясь миновать открытое место. Как ты разыскал меня? — спросил Ньюмор, когда они сели за столик.

— Проезжал мимо, — небрежно бросил Арбен. — Вижу — ты.

Ньюмор покосился на его лицо, посиневшее от мороза, и ничего не сказал.

— Как ведет себя Альва? — спросил Ньюмор. — Надеюсь, не очень тебя беспокоит?

— Поэтому я и искал тебя, — не совсем последовательно ответил Арбен.

— Помнишь, о чем мы договорились? Эксперимент продлится год, больше — можно, но никак не меньше. А прошло только два месяца.

— Сегодня шестьдесят четвертый день.

— Это не меняет дела. Пойми, я вложил в эту штуку все свое состояние. Если опыт прервется — все погибло. А чем тебе плохо? Ты стал другим человеком, освободился от многих переживаний и не выложил за это ни одной монеты.

— Альва ведет себя странно, — махнул рукой Арбен. — Кстати, ты можешь объяснить мне, почему он сначала оказывал больше внимания Линде, чем своей биологической половине?

— Как это? — спросил заинтересованный Ньюмор, отодвинув недопитый стакан.

Арбен рассказал. Ньюмор живо расспрашивал о подробностях, затем задумался.

— Неужели Альва развивается не так, как я предполагал? — размышлял он вслух. — Нет. Дело в другом. — Он хлопнул по столу так, что бутылка подпрыгнула. — Понимаешь, Линда слишком много о тебе думает. Больше, чем ты сам о себе.

Встревоженный Арбен смотрел на его помрачневшее лицо.

— Линда ничего тебе не говорила? — неожиданно спросил Ньюмор, откинувшись на спинку стула.

— О чем?

— Обо мне, об Альве.

— Мы не видимся.

— А раньше?

— Разве Линда в курсе?

— Спрашиваю я, а не ты, — резко бросил Ньюмор.

— Никогда мы об этом не говорили, — голос Арбена звучал неуверенно.

— Ладно, — сказал Ньюмор. Казалось, он принял какое-то решение. — Чего ты хочешь от меня?

— Ньюм, верни все как было.

Физик молчал.

— Я согласен: пусть ко мне вернутся прежние недостатки, — попробовал пошутить Арбен.