потеряв интерес к своему занятию, Тоби повернулся и быстро зашагал по дорожке.

— Стой здесь! — прошипела Берди, увидев, что Кэт тоже двинулась к дому. — Смотри и слушай!

— Мистер Тоби! — вдруг зазвенел в чистом прозрачном воздухе голос Бетси.

Каблучки дробно простучали по ступенькам и по цементной дорожке, и она появилась из-за угла, свежая, бело-розовая, чёрные, только что уложенные волосы сверкали на солнце.

— А-а, миссис Тендер! — Тоби был официально приветлив. — Вы знаете, зачем мы здесь? — Вопросительной интонации в голосе почти не чувствовалось.

— Муж сказал, что вы приедете, но как-то не понял — зачем. Бедняжка Уилфи не всегда… Я вам хотела сказать, мистер Тоби, что когда вы звоните — не сочтите за труд попросить меня, это гораздо удобнее, уверяю вас…

— Вы уж извините, миссис Тендер, но, сказать по правде, мне было не до того… — Тоби чуть повысил голос, и в нём появились ворчливые нотки. — Всё несколько усложнилось, поэтому мне придётся снова опросить кое-кого из вас.

— Как, опять? Что это значит?! — истерично выкрикнула Бетси.

Кэт уловила в её голосе неподдельный ужас, и у неё самой засосало под ложечкой. А может, это только кажется? Ведь Бетси наверняка хорошо знала, на что идёт.

У Кэт загудело в голосе, и она расслышала только последние слова Тоби: «…поговорить с вашей дочерью Анной Трелор».

Анна? Что ж, они хотят заставить Анну давать показания против собственной матери? Она на это не пойдёт. А может, и пойдёт, если ей скажут, что Дамьена убила Бетси?

— Нет-нет, мне очень жаль, но Анну сейчас тревожить нельзя. Она с утра неважно себя чувствует.

Снова ледяной тон, железная выдержка — главное её оружие в критические моменты. Кэт видела, как расправились плечи под зелёным шерстяным свитером, как надменно вскинулась изящная черноволосая головка на точёной белой шее. Бетси стояла спиной, но Кэт была уверена, что глаза её сверкают, а губы плотно сжаты.

Наступило молчание, потом Тоби слегка повёл плечами.

— Я не стал бы её тревожить, миссис Тендер, если бы обстоятельства не вынуждали. Я выполняю свой долг и убеждён, что вы поймёте…

Тоби внезапно умолк; выражение лица не изменилось, но он скосил глаза в сторону двери, и Бетси медленно повернула голову, чтобы проследить за его взглядом. В профиль на лице был написан с трудом сдерживаемый гнев и что-то ещё — отчаяние, может быть?

— Анна! Родная моя, зачем ты… встала с постели? Тебе нельзя выходить. Сейчас же ступай в дом!

Но сапоги тяжело простучали по лестнице, и Анна, такая хрупкая, с опухшими глазами, подошла, положив руку на плечо матери.

— Всё в порядке, мама, мне не холодно. И потом, я не могу сидеть в доме, пока ты тут… Я всё-таки… как-никак, я была женой Дамьена. И я должна всё знать. — Анна в упор посмотрела на Тоби. — Папа сказал, что события развиваются, как это надо понимать?

— Мне очень жаль, миссис Трелор, но смерть вашего мужа не была случайной. Патологоанатомы установили, что пока неизвестный нам убийца нанёс преднамеренно ему на кожу сильнодействующий яд.

— Что?! — Анна глядела на него безумными глазами. — Но ведь кругом нашли огрызки яблок. Он съел…

— Как выяснилось, огрызки подброшены специально. Их довольно неумело смазали тем же ядом, брызги которого обнаружены на коже убитого. Кроме того, огрызки несвежие, они пролежали больше суток, а ваш муж не съел ни одного яблока. Вечером он вообще ничего не ел.

Кэт локтём толкнула Берди: та прижала к губам палец.

— Я хочу вам кое-что показать, миссис Трелор, — медленно выговорил Тоби. — Пойдёмте.

Он махнул рукой в сторону гаража, и Анна покорно побрела рядом с ним по траве

Бетси постояла в нерешительности, затем повернулась к дому и стала делать кому-то лихорадочные знаки. На крыльце послышались неторопливые шаги. Бетси в нетерпении скрипнула зубами и снова устремила взгляд на дочь. Анна и Тоби уже почти дошли до гаража, где их поджидал констебль Макглинчи.

Берди схватила Кэт за руку.

— Пошли, — прошептала она.

Они двинулись напрямик по газону. Анна и сыщик теперь стояли друг против друга, засунув руки в карманы; он что-то показывал ей на земле. Вдруг Анна встряхнула головой и пошла прочь.

— Миссис Трелор! — прозвенело в воздухе.

Анна остановилась, обернулась.

В глазах Кэт картина выглядела какой-то нереальной, словно во сне: образовался странный треугольник, вершину которого составляли Анна и Тоби, к ним с одной стороны приближались они с Берди, а с другой — Бетси и Уилф. Но те двое как будто никого не замечали: они глядели вниз, на вытоптанную глину под высоким окошком гаража. Поодаль, сбившись в кучку, стояли и наблюдали Ник, Джилл, Джереми и Родни. Когда Кэт взглянула на них во второй раз, кучка уже рассыпалась и сборщики яблок тоже направились к гаражу.

До неё донёсся низкий, напряжённый голос Анны:

— Я вам ещё раз повторяю, мистер Тоби, хотя это и не доставляет мне удовольствия. Никакой возможности для нашего примирения не было. Об этом вам говорила мама, и я тоже. Не понимаю, зачем опять возвращаться к этому? Он…

— Что здесь происходит?! — раздался пронзительный крик.

Бетси вцепилась в руку Уилфа: видимо, ей необходимо было на что-то опереться. Она раскраснелась и тяжело дышала.

А ведь она уже не молода, вдруг подумала Кэт. Почему-то все забывают о её возрасте. Господи, она же не переживёт этой истории. Кэт захотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, но, повинуясь какой- то непонятной силе, она не могла оторвать взгляда от Бетси. Казалось, страх так сковал эту женщину, что она уже готова отказаться от борьбы. И всё же нет…

— Что за нелепость! Вы превышаете власть, мистер Тоби! Кто дал вам право врываться сюда и третировать больную девочку! Возмутительно! Анна, пойдём отсюда!

Анна невольно подалась к ней, но Тоби как-то бесстрастно взглянул на Бетси из-под полуопущенных век (его смуглый лоб был весь покрыт морщинками до того самого места, где когда-то начинались волосы) и сказал:

— Мисси Тендер, здесь совершено убийство. Сомнения исключаются. Я уже сказал вашей дочери, что вы имеете право отвечать на вопросы в присутствии адвоката. А моё право — даже обязанность — задавать вам эти вопросы. Пока что я никого и ни в чём не обвиняю, а просто пытаюсь прояснить для себя некоторые странные детали. Вот одна из них: ваша дочь утверждает, что не выходила из дома позапрошлой ночью, и мне нужно знать, почему тогда её следы отчётливо видны возле гаража — вот здесь, под окном. — И он показал место.

На влажной глине, посыпанной гравием, следы отпечатались очень хорошо — хоть гипсовый слепок делай. Это были тупоносые сапоги на высоком, устойчивом каблуке, их обладательница, должно быть, стояла здесь довольно долго и неподвижно. Кэт непроизвольно глянула на ноги Анны. Да, скорее всего, она была тут, и в этих самых сапогах. Они до сих пор все в глине. Прямо скажем, вид у них неважный. А у их хозяйки и того хуже: лицо стало серым, губы дрожат, из глаз вот-вот брызнут слёзы.

— А я вам говорю, что не была здесь, — судорожно выкрикнула она. — Я никогда… Зачем бы я стала лгать? И вообще… это моё личное дело. Моё замужество касается только меня, и я бы хотела…

— Мама! Ради бога, что случилось?

Крис остановился рядом с матерью. Из-за спины у него выглядывали лица: красное и взволнованное — Родни, белое — Джилл, мрачное — Ника.

— Уходите отсюда! — кричала Анна. — Все, все уходите! Я не потерплю! Это… просто нелепо… Я