— Да хрен вам он сдался!
Его люди повсюду ее разыскивали. Она работала в «Хэрродз» уже три месяца. И однажды за стеклом своего кабинета увидела трех бородатых мужчин в костюмах от Армани — они бежали вверх по лестнице прямо к маникюрному салону. Она бросила клиентку с недокрашенными ногтями — а что еще оставалось делать? — и через служебный вход рванула в дамскую туалетную комнату. Тут случилось небольшое отступление, когда Дорлин пустилась описывать жуткий этот туалет: пурпурные стены, раздолбанная сантехника — в общем, позор всему магазину. Невзирая на табличку — туалет-то был женский, — они туда ворвались, хотя она искренне считала себя в безопасности. Один сразу припер ее к стене, задрав руки над головой, и полез в карман — она подумала, что, конечно, за пистолетом и ей конец. Но он достал из кармана листок бумаги и, читая с него по-английски, проорал ей в самое ухо: «Принц спрашивает, пойдешь ли ты за него замуж!» Ну, она и сказала «да». Какой смысл препираться?
— Мужчины, они такие, — вздохнула. Дорлин. — Хотят только то, что не могут заполучить.
Так что теперь ей предстояло стать принцессой. Свадьба должна была состояться в Риаде в следующем месяце. Событие серьезное, грандиозное, обойдется в миллионы, поэтому она и приехала сюда вместе с Кимберли — подождать, когда будет готово платье от Лакруа. В Саудовской Аравии устраивают настоящие свадьбы — с белым платьем. Она всегда хотела как-то отличиться, и вот теперь ей представился шанс. Девушка она культурная, ну и всякое такое, к тому же ей даже нравятся эти арабские наряды — не надо сидеть на диете. И еще она всегда помнила, что с такой внешностью долго не протянет. Доживешь до двадцати пяти и будешь выглядеть хуже собственной мамаши, а ее мамаша, честно говоря, похожа на подзаборную шлюху.
— Я всегда ждала этого, блин, момента, когда смогу выбиться в люди, — сказала Дорлин. — Кстати, я все-таки не ошиблась — всегда считала, что лучший друг девушки — это ее девственность. Оно того стоит — сохранять девственность до последнего момента. К тому же тогда можно выходить замуж в белом, причем по-честному.
Глава 20
Я услышала, как под дверь просунули бумажку с моим личным расписанием, и неохотно встала с постели — посмотреть, что меня ждет в ближайшее время. Но вместо обычных назначений там было написано рукой Беверли, где и когда состоится сбор всех гостей — в девять в оранжерее.
Мы все собрались там, слегка недовольные. Наш портье Юан принес нам кофе с круассанами и абрикосовый джем в горшочках, а не в каких-то там плоских маленьких блюдечках, которые настраивают едоков на умеренность, манерность и самоконтроль. Нарушенный распорядок надо было чем-то возместить, вот все и навалились на джем. Мы спросили Юана, что случилось, с чего нас вдруг собрали, но он только пожимал плечами и закатывал глаза.
Беверли явилась с поджатыми губами, настроенная решительно, и ни у кого почему-то не возникло желания возмутиться отмененными процедурами. Я-то без особого сожаления пропустила назначенную мне йогу, тем более что имела о ней весьма смутное представление. Только подозревала, что меня наверняка заставят лежать на резиновом коврике, пропитанном потом тех, кто корячился на нем прежде, а в конце сеанса предложат полностью расслабиться, закрыть глаза и мысленно представить себе что-нибудь приятное — например, как я греюсь на солнышке на тропическом пляже. Я, конечно, постараюсь изо всех сил, только вот беда: ненавижу загорать, — поэтому наверняка начну воображать громадных морских чудовищ, крадущихся ко мне по песку, в ужасе открою глаза и далее вскочу, чтобы убедиться в их отсутствии, и в итоге в конце сеанса буду возбуждена даже больше, чем в начале. А посему я в общем-то даже радовалась, что Беверли созвала нас сюда.
Первым делом она сообщила, что восемь из двенадцати медработников и девять из двенадцати человек обслуги уволились и покинули территорию замка. Она, Беверли, старалась как могла распределить процедуры наилучшим образом, и в результате этих стараний каждой из нас теперь назначена только одна процедура в день. Учитывая создавшуюся ситуацию, клиенты, желающие сократить срок пребывания, могли смело рассчитывать на материальную компенсацию.
Мы прожили здесь всего три дня, но уже успели расслабиться. Разгуливали в банных халатах и привыкли к мысли, что нами руководят, — одним словом, больше не были теми деловитыми решительными дамами, прибывшими сюда совсем недавно.
Судья первая обрела дар речи:
— Но почему они уволились и уехали? Неужели из-за этого суматранского гриппа? Или мы чего-то не знаем?
Кимберли моментально придвинулась поближе к Маникюрше, всем своим видом источая угрозу. Она готова была заслонить свою подопечную от злого гриппозного вируса, рискуя собственной жизнью, точно так же как заслонила бы ее от наемного убийцы. У меня по спине побежали мурашки.
— Что это еще за суматранский грипп? — спросил кто-то.
А кто-то другой ответил:
— Ой, это жуткая зараза!
— Пожалуйста, давайте не отвлекаться, — попросила Беверли. — Кто из вас намерен остаться?
Мы молча таращились на нее. Она-то, по-видимому, ожидала от клиентов такого лее массового исхода, как и от персонала.
— Я остаюсь, — заявила я. — Только буду настаивать на скидке. И почему леди Кэролайн не приехала поговорить с нами сама? Почему взвалила на вас? Это нечестно.
Среди дам пробежал одобрительный шепоток.
— Леди Кэролайн задержали непредвиденные обстоятельства. — Беверли покраснела и нервно покусывала губы. — У нее сломался вертолет.
У кого-то вырвался смешок:
— Да, и собака съела домашнее задание.
— Как все это скверно, — сказала Трофейная Жена. — Я-то рассчитывала, что выйду отсюда во всеоружии. Неужели эта невезуха никогда не кончится?
— Я могу заняться вашими ногтями, лицом и прочей хренью, — предложила Маникюрша. — Я, конечно, не такая умная, как вы, зато у меня есть диплом косметолога.
— Как это было бы мило с вашей стороны! — воскликнула Трофейная Жена, неподдельно растроганная. — Вы не представляете, насколько много это для меня значит и насколько я здесь счастлива!
— У нас и повар уволился, — поспешила сообщить Беверли, уже не скрывая тайной надежды избавиться от нас, — Так что еда будет только холодная.
— Ничего страшного, я прекрасно готовлю, — вызвалась исправить ситуацию Бывшая Жена Викария. — Во всяком случае, гораздо лучше здешних поваров. Тот раковый супчик, который нам подавали на праздничный стол, я бы назвала сплошным дилетантством.
— Вы только не думайте, что вам всем до одной вернут деньги, — сказала Беверли. — Ничего вам не вернут. Если я тут работаю последние три месяца бесплатно, то с чего вы взяли, что к вам отнесутся лучше?
Мы сочувственно загалдели, а Беверли, вдохновленная нашей поддержкой, поспешила признаться, что уже ищет деньги на обратную дорогу до Новой Зеландии, Раньше-то она надеялась уехать в марте, но теперь будет рада, если это произойдет в июле. Ждать она больше не намерена, Чего тут ждать? У нее дома так бесстыдно жульничать не принято — там тебя не будут кормить обещаниями и ссылаться на сломанный вертолет, задерживая положенную тебе зарплату неделями только потому, что ты работаешь здесь без визы и побоишься подать жалобу.
— Так вот почему ваш персонал уволился, — догадалась Брокерша. — Им, оказывается, не платили.
— Да, поэтому, — призналась Беверли.
