За год с небольшим до смерти, в ноябре 1924 г., Есенин признавался В. Чернявскому: «Отними ‹…› Клюева, Блока ‹…› что же у меня останется? Хрен да трубка, как у турецкого святого» (Восп., 1, 215).

Восемь пунктов (с. 311). — Журн. «Гостиница для путешествующих в прекрасном», М., 1924, № 1 (3).

Печатается по тексту первой публикации. Датируется февралем-мартом 1924 г. по времени выхода в свет журнала (см.: История русской советской литературы: В 4 т. М., 1967, т. 1, с. 768).

Декларация «Восемь пунктов» была в основном написана Шершеневичем. На это указывает то обстоятельство, что ее центральное ядро (пункт 3) составила опубликованная ранее статья Шершеневича «О терминологии и об идеологии. (Дискуссионно)» (газ. «Зрелища», М., ‹1923, сент.›, № 53, с. 4–5), полемически направленная против статьи А. В. Луначарского «Еще о Театре Красного быта» (газ. «Известия», М., 1923, 1 сент.). Если Луначарский защищал «красный», или «революционный» театр в отличие от экспериментаторского театра Мейерхольда, Шершеневич выступил оппонентом Луначарского, противопоставляя режиссерскую деятельность Мейерхольда «натурализму Художественного театра и модернизму Камерного» (подробнее см.: Gordon McVay. Vadim Shershenevich: New Texts and Information. — Russian Literature Triquarterly, Ann Arbor, 1989, № 22, р. 295–296). О том, что автором декларации явился Шершеневич, свидетельствует и тот факт, что основные ее пункты в идентичных выражениях излагаются в его же «Открытом письме Александру Кусикову». — Нак., Берлин, 1924, 10 февр., № 34 (551).

С Гост., на страницах которой напечатана декларация «Восемь пунктов», формально связан окончательный разрыв Есенина с имажинизмом.

Печатный орган имажинистов (издавался на протяжении 1922–1924 гг., вышло четыре номера) затевался основательно и на долгое время.

Первый номер открывался редакционной статьей, названной не без позы «Не передовица». В ней читатели нового журнала приглашались в путешествие по «прекрасному», т. е. искусству, и это «прекрасное» мыслилось авторами как нечто оторванное от жизни, существующее вне социальных потрясений и политических программ: «Не в строении однодневного быта, не в канонах политических программ ‹…› видим мы путь художника и его большую тему». В качестве основного требования к искусству выдвигалась аполитичность: «Поэт — это тот безумец, который сидит в пылающем небоскребе и спокойно чинит цветные карандаши для того, чтоб зарисовать пожар. Помогая тушить пожар, он становится гражданином и перестает быть поэтом» (Гост., 1922, № 1).

В первых двух номерах Есенин печатался охотно. Он писал Мариенгофу из Парижа (весна 1923 г.): «Стихи берегу только для твоей „Гостиницы“. Есть чудесные».

Возвратившись после зарубежного путешествия в Москву, Есенин, после некоторых колебаний, все же отдал в 3-й номер Гост. свою «Москву кабацкую» («Мне осталась одна забава…», «Я усталым таким еще не был…» и перепечатка «Да! Теперь решено. Без возврата…»). Этот номер Мариенгоф открыл подборкой собственных стихотворений, а есенинский цикл поместил после, что не могло не задеть Есенина: во всех предыдущих номерах журнала произведения располагались строго в алфавитном порядке фамилий авторов. 7 апреля 1924 г. в письме «В правление Ассоциации Вольнодумцев» Есенин напишет: «…в журнале же „Гостиница“ из эстетических чувств и чувств личной обиды отказываюсь участвовать окончательно, тем более что он мариенгофский.

Я капризно заявляю, почему Мариенгоф напечатал себя на первой странице, а не меня» (т. 7, кн. 2 наст. изд.).

Хотя создатели и подписали декларацию «Восемь пунктов» в числе других именем Есенина, поэт, конечно, не разделял отдельных ее положений (например, такого: «Имажинизм борется за отмену крепостного права сознания и чувства»). Кроме того, и здесь не могло не задеть Есенина то обстоятельство, что Мариенгоф расположил подписи под декларацией в алфавитном порядке… имен имажинистов. Таким образом, подпись Анатолия Мариенгофа оказалась на первом месте, открывая список, а Сергея Есенина — на последнем, завершая его.

В последнем, четвертом номере Гост. Есенин среди ее «постояльцев» уже не значился, хотя в опубликованном в предыдущем номере анонсе было заявлено и его произведение: «В № 4 „Гостиницы“ прочтете Мариенгофа: „Вавилонский адвокат“, фарс; Шершеневича: „Великолепные похождения“, роман; Есенина: „Страна негодяев“, поэма». — Гост., 1924, № 1 (3). Отсутствовал литературный портрет Есенина и в опубликованных в 4-м номере «Масках имажинизма» Бориса Глубоковского (Гост., 1924, № 4).

Участие Есенина в группе имажинистов закономерно завершилось его заявлением о роспуске группы (31 августа 1924 г.).

С. 313…не напоминают ли пролетарствующий «Леф» и литературные октябристы из «На посту» — потемкинские деревни. — Леф (Левый фронт искусств) — литературно-художественное объединение. Создано в Москве в конце 1922 г. Возглавил ЛЕФ В. Маяковский, в группу вошли поэты (Н. Асеев, В. Каменский, С. Кирсанов, до 1927 г. — Б. Пастернак), художники (А. Родченко, В. Татлин), критики и теоретики искусства (О. Брик, Б. Арватов, С. Третьяков, Н. Чужак) и др. Лефовцы выдвигали идею искусства как «жизнестроения», теорию «социального заказа», призывали к созданию произведений, имеющих определенную утилитарную функцию (программа «производственного» искусства).

Объединение издавало журналы «ЛЕФ» (1923–1925) и «Новый ЛЕФ» (1927–1929). В 1929 г. по инициативе Маяковского объединение преобразовано в РЕФ (Революционный фронт искусств).

Литературно-критический журнал «На посту» (1923–1925, вышло 6 номеров, редакторы Б. Волин, Г. Лелевич, С. Родов), затем переименованный в «На литературном посту» (1926–1932, редакторы Л. Авербах, Ю. Либединский, А. Фадеев и др.), издавался Российской Ассоциацией пролетарских писателей (РАПП) и пропагандировал идеи группы «Октябрь». Выступая за «новое», «пролетарское» искусство, журнал провозглашал нигилистический подход к классическому наследию и, выдвинув лозунг «союзник или враг», к непролетарским писателям, так называемым «попутчикам» (подробнее см.: Шешуков С. Неистовые ревнители: Из истории литературной борьбы 20-х годов. Изд. 2-е, М., 1984. См. также коммент. к статье «Россияне»: т. 5, с. 540–547 наст. изд.).

«Октябристы» — игра слов: «октябристами» назывались члены одной из реакционных партий русской буржуазии; авторы имеют в виду консервативность эстетических позиций теоретиков РАПП.

«Потемкинские деревни». — В 1787 г. при осмотре Екатериной II южных губерний по приказу ее фаворита и ближайшего помощника Г. А. Потемкина (1739– 1791) сгоняли народ в якобы строящиеся деревни, получившие затем название «потемкинских». Здесь: в значении фальшивые, искусственные.

С. 314. Творческое сознание еще не перешагнуло 61-й год. — Иными словами, не освободилось от устаревших догм, сковывающих творческое сознание; 1861 г. — год отмены в России крепостного права.

В раздел «Приложения» включены фольклорные материалы: частушки и «Николины притчи». Частушки записаны Есениным, опубликованы в 1918 году. «Николины притчи» также записаны поэтом и переданы им А. М. Ремизову, который их обработал и напечатал.

В этом же разделе помещены выступления, заявления и высказывания Есенина, записанные другими лицами в виде стенограмм, интервью, бесед и т. п. Все материалы расположены в хронологической последовательности: это — неправленая стенограмма выступления Есенина на диспуте о пролетарской поэзии 26 января 1920 г.; записанная И. Н. Розановым 26 февраля 1921 г. автобиография поэта, «только что рассказанная перед этим»; беседа с Есениным корреспондента берлинской газеты «Накануне», подписанная инициалами «А. В.» (май 1922 г.); коллективное заявление для американской печати, опубликованное в газете New-York Times 2 октября 1922 г.

Отдельные краткие интервью были даны иностранным журналистам совместно Есениным и А. Дункан во время их заграничной поездки 1922–1923 гг. В газетах русского зарубежья нередко печатались пересказы фрагментов этих интервью, которые не дают целостного представления о высказываниях поэта.