На следующее утро я встал пораньше с намерением провести время на яхте до того, как после полудня отправлюсь встречать жену, прибывающую на пароме. Принимая душ и одеваясь, я раздумывал, что отвечу, когда она спросит, как я провел выходные. Подумал: «Самому будет интересно послушать».

Я вышел на веранду, ожидая, что лепрекон может появиться из-за угла в любую минуту. По всему было видно, что предстоял еще один прекрасный день. Поверхность океана была гладкой, как стекло, отражение восходящего солнца колыхалось на воде золотым потоком света длиной в шестьдесят миль. Идеальный день, чтобы провести его на яхте, отдавшись на милость течений.

Руди уже ходил за мной следом, полагая, что я собираюсь на прогулку, еще не подозревая, что мы отправляемся на яхту, что он не очень-то любил. Особенно когда мимо проходила другая яхта, и нас покачивало на встречной волне.

После короткого завтрака и привычных утренних дел (ответить на несколько имейлов и отослать полудюжине корреспондентов файлы с книгой «Посланник») я приготовил бутерброд, чтобы взять с собой, собрал несколько нужных вещей и отправился в путь.

Лепрекон пока не показался, но я был уверен, что за ним дело не станет. Яхту я швартую на противоположном берегу острова, так как это единственное безопасное место для стоянки. Берег острова в основном представляет собой скалы, среди которых есть несколько заливов, где можно бросить якорь. Но все причалы находятся на противоположной стороне острова. В машине по дороге к яхте я думал о моей первой книге и о том, как сложилась ее судьба.

Я никогда не умел правильно писать слова — независимо от того, сколько читал или писал. После того, как я больше года писал книгу слово за словом, оказалось невозможно найти кого-нибудь, кто бы взялся за то, чтобы откорректировать текст. Люди говорили: «Присылайте, я взгляну», — но не перезванивали мне. Тогда я связывался с ними и интересовался, как дела, но всегда в той или иной форме получал холодный отказ. Да, я признаю, что правописание было ужасным, но деньги-то, которые я предлагал, были настоящие!

Так или иначе, мне помогли создать веб-сайт, на который я и выложил книгу, чтобы люди могли ее оттуда бесплатно скачать. Без какой бы то ни было рекламы книгу заметили в мгновение ока. Читатели писали мне, что она нравится им именно в таком, не редактированном виде. Конечно, были и другие, писавшие, что я должен отдать ее в редактирование. Со временем я нашел компанию, взявшуюся за редактирование книги, а затем заменил сырую изначальную версию отредактированной. Но в течение некоторого времени предлагал для скачивания обе версии, и, что странно, многие сообщали мне, что нередактированная версия нравится им больше, а те, что изначально говорили, что книга нуждается в обработке, все равно не были удовлетворены. Издателей тоже было не удовлетворить, как я ни старался, потому я самостоятельно издал книгу так, как посчитал нужным, — в ней были исправлены ошибки, но не все. Как только я сделал то, что хотел (а не то, что считал должен делать), то большинство читателей как будто было удовлетворилось. Но не издатели! Последние считали, что я сделал неправильно все, что только возможно, и нарушил все существующие правила. Однако книга была успешной, и восемь из каждых десяти человек, получивших от меня файл с текстом, позже приобрели бумажную книгу.

С одной стороны, мне нравится писать, особенно когда это приносит радость в жизни других людей, но с другой стороны, я терпеть не могу это занятие. Пожалуй, больше всего раздражают правила, бюрократизм и снобизм, прижившиеся в этой сфере. Литература — это искусство, самовыражение, тут не может быть