скверны! — Задыхаясь от ужаса, Эстасия прижалась к стене, взгляд ее дико посверкивал. — Упаси меня, Боже! Упаси, упаси, упаси… — твердила она, пытаясь перекреститься, однако ногти ее, скользнув по телу, вновь вонзились в нежную кожу.

Сандро, изловчившись, схватил ее за запястья.

— Эстасия, милая, стоит ли так терзаться? — с мягким укором сказал он. — Ну, будет, будет, уймись!

В следующий момент сильный толчок в грудь чуть не сшиб его с ног. Сандро отпрянул, потрясенный неожиданным нападением. Эстасия, словно фурия, наскакивала на него, норовя вцепиться в глаза, и он вдруг понял, что это может кончиться скверно. Схватив одну из подушек, Сандро швырнул ее в донну и, когда та принялась самозабвенно с ней расправляться, совершил обходной маневр. Подкравшись сзади, он вцепился в пухлые локотки и прижал их к часто вздымавшимся ребрам кузины. Сандро, как все живописцы, был очень силен, однако сейчас эта сила не давала ему особенных преимуществ.

Эстасия извивалась в его руках, отбиваясь ногами и издавая истерические вопли.

— Спаси меня, милосердный Господь, помилуй меня, добрый Боже. Я грешна. Я очень грешна. Но вызволи меня, умоляю! — Она все-таки вырвалась и упала на пол, рыдая. — Боже, прекрати мои муки. Не покидай меня! Не оставляй в одиночестве. Спаси! Возьми меня под свою длань. Даруй мне свою любовь! Спаси меня, о, спаси меня! — Тело ее сотрясалось. — Мне нужен лишь ты! Не покидай меня, Господи! Я искуплю все свои прегрешения. Только не оставляй меня! Умоляю, прошу, заклинаю! Я раскаиваюсь, я стану твоей послушной рабой. Здесь демоны! — закричала она вдруг что есть силы. — Они терзают мое тело! — Эстасия вцепилась ногтями в свое лицо, раздирая в кровь щеки.

Сандро стоял в растерянности, наблюдая, как она корчится на полу, усеянном осколками склянок.

— Эстасия, — заговорил он опять, пытаясь приблизиться, но соблюдая крайнюю осторожность. — Перестань, Эстасия. Очнись! Ты не в аду, а я не демон.

Все было напрасно. Распростершись на полу, она как безумная продолжала истово причитать:

— Защити меня, Господи, и спаси! Избавь от демонов, закрой крыльями своих ангелов. Излечи своим прикосновением, подари мне благословенный свой взгляд! Позволь мне остаться с тобой, в сени твоего милосердия… О, я верю, я знаю, что ты не оставишь меня!

Эстасия изогнулась и села, уставясь в одну точку. Лицо ее озарила слабая, неуверенная улыбка.

Полагая, что худшее позади, Сандро нагнулся к ней, она обхватила его колени руками и горячо зашептала:

— Я — твоя. Я преклоняюсь перед тобой!

Сандро замер, не зная как быть. Внезапно женщина вздрогнула, ее руки скользнули вверх по его голым ногам.

— Ах! — вскричала она. — Ты мужчина! Ты послан, чтобы меня соблазнить!

Почувствовав, как пальчики, вооруженные острыми ноготками, ощупывают его гениталии, Сандро похолодел. Медленно, крошечными шажками, он стал отступать, соблюдая великую осторожность.

Она была уже на ногах и шипела как разъяренная кошка:

— Искуситель! Исчадие ада! Берегись — я расправлюсь с тобой!

Сандро быстро заскочил за кровать и сорвал остатки многострадального полога. Когда Эстасия подступила к нему, он накинул на нее тяжелую ткань и кое-как затянул узлом оба конца портьеры. Женщина продолжала биться, но вырваться уже не могла. Сандро усадил ее на кровать и застыл в ожидании.

Когда наконец истерические рыдания стихли, он подошел к окну и рванул на себя закрытые створки. Ночная прохлада наполнила комнату, запахи лета смешались с ароматами пролитых косметических средств.

— Господи, защити меня и спаси, — все еще бормотала донна, пытаясь освободиться.

— Послушай, Эстасия, — строго заговорил Сандро, от его мягкости не осталось следа. — Объясни, что с тобой происходит. — Он нервно вздохнул и задал вопрос, мучивший его в последнее время: — Ты ждешь ребенка? В этом причина твоих истерик?

Она зашлась в приступе дикого хохота.

— Ребенка? — Смех просто душил ее. — Я жду ребенка?

Сандро нахмурился, теряя терпение.

— У тебя было по крайней мере два любовника в прошлом году. Ты вполне могла от них понести. Что тут смешного?

Его слова не произвели на Эстасию должного впечатления. Она вновь рассмеялась, на этот раз ее смех походил на сдавленные рыдания.

— Я не хочу ребенка. Я хочу… Я хочу…

Лицо ее исказилось, и она опять бы ударилась в плач, если бы Сандро не отпустил ей пощечину.

— Я не намерен долее терпеть твои штучки! — Он ждал, она продолжала всхлипывать. — Скажи, что тебя мучает? Если не беременность, тогда что же? — Лицо его снова смягчилось. — Не бойся меня, Эстасия. Расскажи мне, что сейчас было с тобой.

Она отвернулась.

— Я побывала в аду. Я была там, и дьяволы забавлялись со мной. Они хлестали меня шелковыми плетями. Они протыкали меня горящими кольями. — Донна судорожно сглотнула, дрожь прошла по ее телу.

— Эстасия, сними грех со своей души, сходи в церковь и исповедуйся. Тогда ночные видения оставят тебя.

Она вновь рассмеялась, уже томно, и повалилась боком на скомканные подушки.

— Я не могу рассказать священнику, что эти демоны творили со мной. Он не поймет, а если поймет… — Ее дыхание сделалось частым — Это был сладкий кошмар. Он измучил меня. Мне показалось, что от меня ничего не осталось! — Она потянулась всем телом и засмеялась.

В дверь постучали, Сандро обернулся.

— Да?

Симоне — строгий, серьезный — стоял на пороге, с ним был молодой монах.

— Я привел помощь.

— Это очень разумно с твоей стороны, Симоне, — ответил Сандро, подавляя желание выбранить брата. Впрочем, возможно, поступок его и вправду разумен. Сами они с ней уже ничего не могут поделать. Он обратился к прислужнику: — Нам удалиться?

Монаху было не больше шестнадцати лет. Он бросил на связанную Эстасию опасливый взгляд.

— Я… Я не… Она одержима?

— Сейчас нет. Припадок уже прошел.

Сандро и в самом деле так думал, но, словно бы издеваясь над ним, Эстасия вновь принялась кричать:

— Священник! О господи! Тут еще и священник!

Юный монах вздрогнул.

— Успокойтесь, почтенная донна, — сказал он, но Эстасия опять закричала. Монах умолк и беспомощно оглянулся на Симоне.

— Грехи терзают ее душу, — торжественно провозгласил тот. Он слегка подтолкнул монаха к кровати. — Как только она исповедуется, адские видения покинут ее.

— Адские видения? — переспросил юноша, недоуменно глядя на Сандро.

— Так она говорит, — Сандро понял, что нужно разрядить обстановку. — Сейчас она успокоится. А ты, Симоне, помолчи.

Эстасия принялась напевать непристойную песенку, усмехаясь и выразительно двигая бедрами. Трое мужчин, словно завороженные, не сводили с нее глаз. Допев куплет до конца, донна заговорила:

— Демоны ада знают, что делать с женщиной. Не то что ты, Симоне. На тебя мало надежды. Но, Сандро, ах, дорогой Сандро! Если бы ты захотел, я ни о ком больше бы не мечтала. Ты умеешь ценить женскую красоту! Твои полотна всегда меня возбуждают! Ты получишь огромное удовольствие, взглянув на меня. Развяжи эту тряпку. Обнажи мои груди! Они благоухают, как плоды в урожайную пору. Прикоснись к ним. Попробуй на вкус…