– И какая же светлая мысль тебя осенила по этому поводу?
– Если эти сны отличаются от обычных только реалистичностью и последствиями, то зачем они вообще нужны?
– Что значит «нужны»?
– Да то и значит! Они же не возникают сами по себе!
– Как-то я не думал об этом, – сконфуженно признался Михаил.
– Вот она, молодежь! – отыгрался я. – Их в жопу загонят, а они ни единой извилиной не шевельнут, почему так получилось и кому это выгодно. Зачем наниматель затаскивает людей в эти странные сны? Да еще деньги платит! Немалые, между прочим. А? Это главное отличие этих снов от нормальных, неужели не понятно? Они выгодны нанимателю, он на этом, скорее всего, деньги зарабатывает.
– Ну ты даешь… Как на этом можно заработать?
– Не знаю. Но при случае попробую выяснить. Хотя есть у меня одно подозрение.
– Какое?
– Что не будет больше этих снов. Нас с тобой вроде бы как уволили. Тебя по ранению, а меня… Так получилось. Хорошо, хоть деньги дали. Ладно, Миша, давай выздоравливай.
– Спасибо тебе.
– За что? Ты сон имеешь в виду или первую медицинскую помощь?
– За это я тебя уже благодарил, – Михаил улыбнулся. – А сейчас спасибо за то, что деньги привез. Мог ведь замылить.
– С ума сошел? – я поднялся со стула и постучал пальцем по голове. – У тебя на психике серьезный отпечаток ментовской школы. Как это я мог не отдать тебе заработанные в бою деньги? Привык с барыгами общаться?
– Да я с ними никогда не общался.
– Ладно, не поминай лихом.
– Запиши телефон, позвонишь, если что.
– Это вряд ли. Не обижайся, но, скорее всего, мы с тобой никогда больше не встретимся. Просто случая не будет.
– Это в реале. А во сне?
– Это от нас пока не зависит, все, бывай.
На секунду я задержался, подумав, что мой отказ записать телефон может Михаила обидеть. А смысл? Трудно, что ли, несколько кнопок на мобиле нажать?
– А вообще давай свой номер.
Я достал телефон и записал продиктованные цифры, после чего покинул палату, забрал плащ и выбрался на улицу, под мелкий промозглый дождик.
«И все же я выясню, как нас использовали, – крутилась в голове навязчивая мыслишка. – По крайней мере попробую при первой возможности. Вот только будет ли она, эта возможность?»
До вечера я методично тратил деньги. Первое, что взял, – компьютер. Не ради развлечения, на это я бы не разорялся, но за время работы на студии я как-то обвыкся с тем, что электронные записи вести гораздо практичнее и проще, чем царапать в тетрадке. К тому же хотелось иметь дома Интернет. К этому во многом бестолковому вместилищу всемирного знания я пристрастился на работе и теперь не желал от него отказываться. Забавно, кстати, сложились мои отношения с Интернетом. Поначалу я был восхищен самой идеей, что она является, по сути, воплощением БВИ из книг Стругацких, ну, вроде как там содержалась вся мудрость мира. На поверку, правда, мудрости там оказалось до неприличия мало. Поисковая система в ответ на мои запросы выдавала сначала гору спама, то есть информации, вообще к делу не относящейся, но содержавшей ключевые слова, которые я вводил. Следом за спамом сыпалось еще большее количество непроверенной, желтой и откровенно безграмотной информации, приправленной столь большим количеством рекламных баннеров, что в глазах пестрить начинало. И лишь в конце можно было найти упоминание об одной-двух страницах, содержавших то, что надо. Да и то далеко не всегда.
В общем, после десятка подобных попыток меня охватило серьезное разочарование. Это же надо – нагородить всемирную сеть, содержать ради нее немыслимые компьютерные мощности, и все лишь для того, чтобы прыщавые подростки могли разместить там страницу, эквивалентную на заборной надписи «Здесь был Коля», или гонять по высокоскоростным каналам связи рекламные сообщения типа «Хотите разбогатеть? Дайте мне денег, и я научу вас, как заработать, не прикладывая усилий». Но больше всего меня поразило то, что эта змея только тем и занималась, что кусала себя за хвост, – процентов шестьдесят всей рекламы рекламировало рекламу в сети, а рекламные рассылки по электронной почте, кроме вирусов, содержали в основном рекламу рекламных рассылок.
Я уже собирался вовсе обойтись без Интернета, а перейти на старинный, но более надежный способ добычи информации из бумажных книг, но случайно набрел на страницу, посвященную компьютерным логическим головоломкам.
Поиграл, надоело, бросил. Но этим дело не кончилось, потому что меня осенило. Все-таки Стругацкие были наивны, как большинство тех, чье мировоззрение формировалось в шестидесятые годы двадцатого века. Они свято верили, что коммунизм – это одно, а сталинские репрессии – как бы из другой оперы. Они верили, что если будет всемирная сеть, то набьют ее под завязку чем-то до крайности нужным, эстетически выверенным, тем, что могло бы сделать людей лучше, хотя бы ненадолго, хотя бы некоторых, хотя бы иногда.
А вышло иначе. Всемирная сеть создана, но если и есть в ней нечто полезное, так это по большей части развлекательные ресурсы. Поняв это, я переориентировал свои запросы, и нужное посыпалось на меня как из рога изобилия. Музыка, фильмы, мультфильмы, анекдоты… И вот, почти насытившись всем этим, я понял о сети главное – она лишена цензуры. И это в ней самое важное, и именно эту наивысшую важность не спрогнозировали Стругацкие. Да и как им было строить такие прогнозы, когда вся их жизнь была
