Будь расстояние до переезда длиннее, они бы нас догнали в один момент. На прямом-то участке! Но поезд приближался, и я забыл обо всем на свете, такой меня одолел кураж.

Под капотом истошно ревел мотор, впереди зажглись красные огни закрытого переезда, справа приближался поезд, сзади догоняли бандиты, а рядом сидела замечательная, лучшая на свете девушка. Да за такую минуту и целой жизни не жалко! Вот вам и вестерн, как он есть.

Позади грохнул выстрел, но пуля прошла стороной. Видать, у Веника нервишки стали сдавать. В отличие от меня у него не было полной уверенности, что при создавшейся расстановке сил можно проскочить переезд. И он прав – не проскочит. Интересно, остановится или нет? Похоже, я так ребят раззадорил, что они совсем с катушек слетели.

Машинист поезда, заметив, что мы играем в опасные игры, дал испуганный протяжный гудок, но остановиться он уже не успеет, это как пить дать. Товарняк грохотал, разгоняясь под уклон небольшого холма, изгибался, как чудовищная змея-анаконда из фильмов ужасов. Только железная. Меня распирало от адреналина, риска и скорости. Вспомнилось, как в пятом эпизоде «Звездных войн» Хан Соло вел свой «Сокол» через астероидное поле. В детстве я ему часто завидовал, а сейчас судьба предоставила мне возможность ощутить то же самое на собственной шкуре. Было чему завидовать!

– Держись! – выкрикнул я Кате, влетая на переезд.

Поезд загораживал половину неба, нависал, надвигался, как многотонный пресс. Грохнули под колесами рельсы, нас подкинуло хорошенько, но уже ясно было, что мы прошли. Я глянул в зеркало заднего вида и встретился с осатаневшим от злобы и куража взглядом Веника, они тоже почти проскочили переезд, но поезд на полном ходу все же их зацепил. Вскользь, самым краешком, но машину от удара волчком завертело на месте, а затем выбросило с дороги в кювет.

Честно говоря, я от этого удара ожидал большего – судя по незначительным повреждениям багажника, внутри все целы. Но от того, чтобы останавливаться и смотреть поближе, я был далек. Раз уж так получилось, то надо использовать заминку противника, чтобы оторваться подальше,

– Что-то не сработал твой гениальный план, – обернувшись, сказала Катя. – Может, мы сегодня всю отпущенную удачу использовали?

– Типун тебе на язык!

Мне и думать не хотелось, что с нами будет, если она права, догнать нас тут проще простого, меня пристрелить, а от Кати добиться чего угодно. Оставалась надежда, что машину Веника все-таки повредило серьезно и они не смогут снова пуститься в погоню. Или побоятся, хотя это вряд ли. Я глянул в зеркало и стиснул зубы – позади за деревьями снова мелькнул красный сполох лакированного бока спортивной машины. Нога невольно придавила газ, но было понятно, что соревнования мощностей «Хонда» наша не выдержит.

– Осторожно! – вскрикнула Катя. – Там поворот!

– Вижу! – механически ответил я, сбавляя скорость и поворачивая руль.

Однако столь крутой поворот оказался не единственным – спускаясь с холма, дорога начала сильно петлять. С одной стороны плохо, что не разгонишься, но с другой – это здорово меня обнадежило, поскольку на таких виражах за счет одной мощности не потягаешься, тут голова нужна… Между тем и ребята не отставали – за деревьями то и дело мелькало красное пятно и поблескивал голубоватый свет фар. Да, пожалуй, чересчур я их раззадорил, теперь не отступятся.

Влетев на следующий поворот, я едва не опрокинул машину, но удержал ее и вцепился в руль, стараясь сохранить равновесие. Вот тут-то лучше был бы клиренс пониже, не то что на грунтовой дороге. Похоже, у противника теперь будет еще одно преимущество, а что осталось у нас – неизвестно, вдруг Катя права и мы растратили всю сегодняшнюю удачу? Но я отогнал эти мысли, поскольку в критические моменты нельзя позволить неуверенности одолеть себя.

Машина Веника мелькнула в зеркале и снова пропала за поворотом. Мне показалось, что на крутых виражах водитель ощущает себя не очень уверено, наверное, ему приходилось учиться разгонять машину на прямых участках, вроде тех, на которых соревнуются по ночам уличные гонщики, а вот гонять по узким извилистым дорогам ему не довелось. Со мной же как раз наоборот – я много ездил по Кавказу и Крыму, так что опыт горного вождения был немалый.

«На удачу надейся, да сам не плошай», – подумал я и прибавил скорость.

Живо представилось, как Веник орет на шофера, обвиняя его в некомпетентности и трусости. Сейчас паренек психанет и поддаст, по всему видать ведь, что молодой, не очень опытный и горячий. И точно, словно в ответ на мои мысли, красным болидом из-за поворота выскочил спортивный автомобиль, я прошел крутой поворот по самой бровке, на грани фола, что называется, а когда попался ровный участок, разогнал «Хонду» до предела. Преследователи, пользуясь большей устойчивостью своей машины, тоже проскочили поворот, хотя и с заметно меньшим изяществом – выскочив на обочину и подняв клубы пыли.

Приближался еще один вираж – почти девяносто градусов, и я понял, что он будет решающим. Мы или оба слетим с него и разобьемся вдребезги, или кто-то из нас останется на дороге, а другой полетит гореть в кусты, как сбитый летчик во время войны. Почему-то лучше представилось, как горит наша «Хонда».

Недоброе предчувствие заставило меня собраться, я резко ударил по тормозам, крутанул руль, а когда машина начала опасно заваливаться, пустил ее в свободное движение по круто завернутой траектории. Ощущение полета было столь сильным, что у меня душа ушла в пятки, но через миг я уже понял, что вираж почти пройден, что, пользуясь передним приводом, надо только чуть поддать газу, и, если есть запас мощности, он нас вытянет на прямую. Важно только не переборщить, а то колеса сорвутся в занос, и тогда точно каюк.

Мягко коснувшись газа ногой, я выровнял машину и успел заметить в зеркало, как крутую спортивную тачку Веника занесло, накренило, а затем она, как из катапульты, вылетела высоко в воздух, бешено кувыркаясь, и шаровой молнией метнулась между деревьями. Я вдавил тормоз до упора, и тут же в лесу грохнуло, как будто у меня под ногой не тормоз был, а кнопка детонатора, над деревьями взметнулся уже не воображаемый, а самый настоящий оранжево-дымный сполох взорвавшегося высокооктанового бензина.

– Черт! – сквозь зубы шепнула Катя.

Мы выскочили из машины и рванули к обочине. Оттуда было видно, как пылает искореженный до неузнаваемости спортивный автомобиль.

«Как сбитый во время воздушного боя летчик, – снова подумал я. – Но в этот раз судьба подарила победу нам. Честно заработанную, между прочим. Все же мы использовали наше преимущество в