растянувшегося на кровати Джейка. – Извини, я не знала, что у тебя гости.

– Это не гость, а пока только заноза в боку, но с амбицией стать жерновом на моей шее. Джейкоб Грейстоун – Лана Кэмпбелл.

– Мы уже знакомы. Я позавчера заезжала на раскопки. Рада снова видеть вас, доктор Грейстоун.

– Джейк, – поправил он. – Как дела?

– Спасибо, прекрасно. – Кем бы он ни был – занозой в боку или жерновом на шее, – он явно чувствовал себя здесь как дома. – Послушай, Колли, если сейчас не время, мы можем назначить встречу на завтра.

– Сейчас самое подходящее время. Правда, тут несколько тесновато, – и Колли бросила красноречивый взгляд на Джейка.

– Места полно, – он похлопал по постели рядом с собой.

– Честно говоря, то, что я должна обсудить с Колли, подпадает под определение конфиденциальной информации, – сказала Лана.

– Ничего страшного, – заверил он ее. – Мы женаты.

– Разведены, – Колли шлепнула его по ноге. – Если ты что-то узнала, можешь говорить прямо при этом придурке. Он знает расклад.

– Что ж, на данном этапе это означает, что он знает больше, чем я. – Лана огляделась и решила с риском для себя присесть на узенький складной стул у двери. – У меня есть информация о Маркусе Карлайле. Он действительно имел адвокатскую практику в Бостоне в указанный тобой период. До этого он в течение четырнадцати лет практиковал в Чикаго, а затем еще тринадцать лет – в Хьюстоне. После Бостона, где он прожил десять лет, Карлайл переехал в Сиэтл, где практиковал еще семь лет.

– Поносило же его по стране, – заметил Джейк.

– Верно. Он закрыл свою практику в 1986 году. После этого его след теряется. Я продолжу поиски или могу нанять частного детектива, который сможет, в отличие от меня, съездить из Сиэтла в Бостон, а оттуда в Чикаго и в Хьюстон и собрать информацию на месте. Тебе это будет стоить гораздо дороже. Пока ты еще не решила, – продолжила она, не давая Колли ответить, – тебе необходимо узнать, что еще мне удалось обнаружить.

– Если ты будешь копать так быстро, не успеешь отработать задаток в пять косых.

– Успею. – Лана открыла портфель и вынула бумаги об удочерении Колли. – Я скопировала их для себя и подшила в дело. Кроме того, я провела стандартную проверку. Эти бумаги никогда не проходили утверждения в суде.

– Что это значит?

– Это значит, что с юридической точки зрения удочерения не было. Не было формальной процедуры ни в одном из судов Бостона и вообще нигде на территории штата Массачусетс. Нигде, ни в одном архиве нет записей о том, что Эллиот и Вивиан Данбрук удочерили ребенка в день, указанный в бумагах, ни в какой- либо другой день, раньше или позже указанной даты.

– Повторяю вопрос: что, черт побери, это значит?

– Это значит, что Маркус Карлайл не подавал прошения в суд. Номер судебного дела, указанный в бумагах, как и номер окончательного решения, – вымышленный. Его не существует. Подпись судьи на судебном решении, как и печать суда, скорее всего, подделаны. Поскольку этот судья в 1986 году умер, окончательно подтвердить эту версию я не могу, но могу восстановить ход событий. У тебя на руках, Колли, имеются бумаги, состряпанные в юридической конторе Маркуса Карлайла, которые никогда не покидали этой конторы. Это значит, что удочерение не имело места.

Колли могла лишь молча смотреть на бумаги с именами своих родителей.

– Я ничего не понимаю.

– Многое станет понятнее, если ты скажешь, зачем тебе понадобилось разыскивать этого адвоката.

Джейк поднялся, взял Колли за плечи и заставил ее опуститься на кровать.

– Присядь, детка. Хочешь, я расскажу?

Она смогла только кивнуть.

«Умеет он излагать факты четко и ясно, – подумала Колли, – выстраивать их в единую картину. Так уж устроен его ум: он умеет добраться до сути дела, отбрасывая ненужные детали». Она как будто слушала изложение событий, которые лично ее не затрагивали. Впрочем, он, скорее всего, именно этого и добивался.

Пока Джейк говорил, Колли встала, прошла в ванную и взяла аспирин из походной аптечки. Она проглотила три таблетки, а потом просто постояла у раковины, изучая свое лицо в зеркале. Когда она вернулась в комнату, Лана деловито строчила в своем блокноте. При появлении Колли она вскинула голову.

– Колли, я должна задать тебе один очень важный вопрос, и я прошу тебя ответить, отбросив всякие эмоции. Существует ли хотя бы теоретическая возможность того, что Эллиот и Вивиан Данбрук были каким- либо образом замешаны в похищении?

– Моя мать чувствует себя виноватой, если задержит возврат книги в библиотеку. – Господи, до чего же она устала! Если бы Джейк сейчас похлопал по постели, она, наверное, рухнула бы на нее лицом вниз. – Мой отец так ее любит, что согласился держать мое удочерение в секрете. Но он человек настолько порядочный, что сохранил документацию в потайном сейфовом ящике. Они не имели никакого отношения к похищению. Это просто исключено. И, помимо всего прочего, я видела их лица, когда рассказала им о Сюзанне Каллен. Они такие же жертвы, как и она.

«Такие же, как и ты, – подумала Лана, но вслух ничего не сказала, только кивнула. – Ребенок Калленов. Сестра Дугласа Каллена. Внучка Роджера. Сколько жизней еще перевернется вокруг тебя?»

– Ты их не знаешь, – продолжала Колли, – поэтому мои слова вряд ли тебя убедят. Можешь их