— Ну, — проворчал Брокхерст, — если все настаивают…

Он закрыл глаза, сосредотачиваясь, и его черты начали колебаться и таять.

Я не следил за всем процессом. Мои мысли отчаянно помчались обратно к хижине Гаркина, к тому моменту, когда Ааз поднял обугленную голову убийцы. Я поспешил представить рядом с ней свое собственное лицо и начал работать, делая определенные модификации в его внешности для исправления поврежденного огнем.

Закончив, я взглянул на них одним глазом. Двое других уже изменились. Мое внимание сразу привлек их цвет. Их лица, в отличие от моего, были розово-красными. Я поспешно закрыл глаза и сделал поправку.

Удовлетворенный, я открыл глаза и огляделся. Двое бесов демонстрировали теперь явно заостренные уши и подбородки. Ааз выглядел, как Ааз. Ситуация с тех пор, как прибыли бесы, полностью изменилась на обратную. Вместо того, чтобы находиться нормально окруженным тремя замаскированными демонами, я находился в окружении трех демонов, в то время как замаскированным был я. Восхитительно.

— Ага. Вот так-то лучше, — фыркнул Ааз.

— Знаешь, Трокводл, — сказал Хиггенс, чуть склоняя голову на бок. — Какой-то миг при свете костра ты выглядел иным. Фактически…

— Бросьте, бросьте, господа, — перебил Ааз. — Нам надо обсудить серьезное дело. Иштван знает о существовании Фрумпеля?

— По-моему нет, — ответил Брокхерст. — Если бы знал, то либо завербовал бы его, либо поручил бы его убить.

— Хорошо, — воскликнул Ааз. — Он вполне может оказаться ключом к нашему замыслу.

— Какому замыслу? — спросил я.

— Нашему замыслу против Иштвана, конечно.

— Что? — воскликнул Хиггенс, полностью отвлекаясь от меня. — Вы с ума сошли?

— Нет, — огрызнулся Ааз. — Это Иштван сошел. Я имею ввиду: подумайте, разве он вел себя особенно последовательно?

— Нет, — признался Брокхерст. — Впрочем это относится к любому другому встреченному мой магу, включая и нынешнюю компанию.

— Кроме того, — перебил его Хиггенс, — я думал, вы отправились помочь ему.

— Это было до того, как услышал ваш рассказ, — заметил Ааз. — Я не особенно рвусь работать на мага, который натравливает друг на друга своих же собственных сотрудников.

— А когда он это сделал? — спросил Хиггенс.

Ааз сделал сердитый жест.

— Подумайте, господа! Неужели вы забыли о нашем друге с каменным лицом? — он ткнул большим пальцем в сторону фигуры на единороге. — Если вы правильно помните свою повесть, его слова, кажется, означали, что он послан Иштваном вам на перехват.

— Это верно, — подтвердил Брокхерст. — Ну и?

— Что значит “ну и”? — взорвался Ааз. — Вот то-то и оно! Иштван послал его убить вас! Либо он пытался сократить накладные расходы, убивая своих убийц до расплаты, либо он настолько психически неустойчив, что хлещет вслепую по всем, включая собственных сотрудников. В любом случае, он не кажется самым благонадежным из нанимателей.

— Знаете, я считаю, что он говорит дело, — заметил я, решив оказать какую-нибудь помощь в этом обмане.

— Но если это правда, то что же нам делать? — спросил Хиггенс.

— У меня нет твердого плана действий, — сказал Ааз. — Но у меня есть кое-какие общие идеи, которые могут нам помочь.

— Такие, как?.. — подтолкнул Брокхерст.

— Вы возвращаетесь к Иштвану. Совершенно ничего не говоря о своих подозрениях. Если вы скажете, то он может найти вас опасными и выступить против вас немедленно. И далее, откажитесь от любых новых заданий, чтобы находится как можно ближе к нему. Узнайте все о его привычках и слабостях, но ничего не предпринимайте, пока там не появимся мы.

— А куда отправитесь вы? — спросил Хиггенс.

— А мы отправимся немного поболтать с Фрумпелем. Если мы собираемся выступить против Иштвана, то поддержка девола может оказаться неоценимой.

— И, вероятно, неприобретаемой, — проворчал Брокхерст. — Никогда не встречал девола, принимающего чью-либо сторону в бою. Они предпочитаю находиться в положении продающих обе стороны.

— И что значит “мы”? — спросил Хиггенс. — Разве Трокводл не отправится с нами?

— Нет. Я привык к его обществу. Кроме того, если девол не согласиться на помощь, то никак не помешает иметь под рукой убийцу. Фрумпель слишком могуч, чтобы можно было позволить ему помогать Иштвану.

Пока Ааз говорил, Брокхерст небрежно нагнулся назад, выходя из его поля зрения и произнес Хиггенсу одними губами слово: “извращенец”. Хиггенс тихо кивнул, соглашаясь, и они оба бросили на меня сочувствующие взгляды.

— Ну, что вы думаете? — спросил в заключение Ааз.

— Хмм… а что будем делать с ним? — Хиггенс, дернув головой, указал на статую Квигли.

— Мы возьмем его с собой, — поспешно вставил я.

— Конечно! — согласился Ааз, бросив на меня темный взгляд. — Если вы вернетесь с ним к Иштвану, тот может заподозрить, что вы поняли его вероломство.

— Кроме того, — добавил я, — мы, может быть, сумеем оживить его и убедить присоединится к нам в предстоящей битве.

— Тогда, я полагаю, вам понадобиться противоядие, — вздохнул Хиггенс, выуживая из-под плаща пузырек и бросая его мне. — Просто побрызгай на него, и через несколько минут он превратиться в нормального. Однако, поберегись. В нем есть что-то странное. Он кажется, способен насквозь видеть наши личины.

— А где меч, о котором вы говорили? — спросил Ааз.

— У него в сумке. Поверьте мне, это барахло. Если бы он не придавал ему такое большое значение, мы не стали бы брать его с собой. Когда он оживет, любопытно будет выяснить, за что он его принимал.

— Ну, я считаю, что это как раз охватывает примерно все, — вздохнул Брокхерст. — Я предлагаю нам выспаться; а утром сразу же отправиться своей дорогой.

— Я предложил бы отправиться в путь сейчас, — намекающе сказал Ааз.

— Сейчас? — воскликнул Брокхерст.

— Но ведь сейчас полночь, — заметил Хиггенс.

— Могу ли я напомнить вам, господа, чем дольше вы вдали от Иштвана, тем больше шансов, что он пошлет к вам другого убийцу?

— А знаете, он прав, — задумчиво проговорил я.

— Полагаю да, — проворчал Хиггенс.

— Ну, — сказал Брокхерст, поднимаясь на ноги, — тогда, я полагаю, мы тронемся в путь, как только разделим добычу Гаркина.

— Напротив, — заявил Ааз. — Мы не только не будем делить добычу, но я бы еще предложил вам передать нам все имеющиеся в вашем распоряжении капиталы.

— Что?! — хором воскликнули они, мгновенно схватившись за арбалеты.

— Подумайте, господа, — успокаивающе проговорил Ааз. — Мы же попытаемся торговаться с деволом за его поддержку. Как вы сами сказали, деволы чудовищно неразумны в своих ценах. Мне было бы очень неприятно думать, что наши переговоры могут провалиться из-за отсутствия капиталов.

Наступило вполне содержательное молчание. Бесы пытались найти изъян в логике Ааза.

— А, ладно, — уступил наконец Брокхерст, опустив арбалет и потянувшись за кошельком.