корпуса. В настоящее время удивляет отсутствие малейшего намека на бюрократизм во всех эшелонах управления (командования) фронтом. Теперь мне ничего не надо было спрашивать у девчат–регулировщиц — в кармане у меня был точный маршрут следования. С рассветом я снова в пути.
ПО дороге встретил сержанта и лейтенанта из нашего корпуса, из братской 6–й гвардейской кавдивизии. Стало веселей. Они не знали, как догнать корпус, обрадовались тому, что я знаю маршрут, и присоединились ко мне. Двигаясь на попутных машинах по основной военной автомагистрали, мы после полудня, отойдя от дороги, сделали привал в тихой живописной местности, у небольшого озера. На возвышенности, по другую сторону озера, виднелось красивое двухэтажное здание, похожее на наши старинные помещичьи усадьбы. На озере слышались выстрелы. Присмотревшись, мы увидели офицера, стреляющего в воду из пистолета. После его выстрелов в воду спускался солдат и что–то вытаскивал оттуда. Подойдя поближе, мы стали свидетелями своеобразной рыбалки. Офицер, а это был капитан, комендант населенного пункта, стрелял в зеркальных карпов, которые хорошо просматривались в чистой воде озера. Его ординарец вытаскивал из воды карпов, когда они, оглушенные или убитые выстрелом, всплывали на поверхность. Капитан и нас пригласил принять участие в этой рыбалке, но, когда услышал, что мы проголодались и нам надо отдохнуть, пригласил нас погостить у него, в доме коменданта, в бывшем имении прусского генерала. Мы согласились. Прием был оказан поистине генеральский! Ванну мы принять отказались, но умылись по пояс С большим удовольствием. Стол был накрыт в большой столовой, с белой скатертью и многочисленными столовыми приборами.
Обслуживала нас стройная фрау в белоснежном переднике. Капитан соскучился без русских. Ему до смерти надоела немецкая речь. Он был доволен нашим присутствием, предлагал нам задержаться у него и погостить еще дня два–три или четыре. Обещал выдать любую официальную справку. Как ни хорошо было у него, мы не могли воспользоваться таким предложением. Корпус мог уйти еще дальше от нас. Мы рвались на фронт, ведь Победа была уже не за горами. Поблагодарив его за гостеприимство, мы сказали, что рано утром мы покинем его роскошный дворец и будем опять в дороге. Спали мы, как говорится, без задних ног, на мягких барских постелях. Ранним утром нас уже ждал обильный завтрак и набор продуктов в дорогу. Распрощавшись с капитаном и поблагодарив фрау за угощение и продукты, мы направились к автостраде, по которой непрерывным потоком двигалась на запад военная техника. Остановив первый «студебеккер», мы вдвоем втиснулись в кабину, сержант забрался в кузов. Проехав километров десять, обогнали броневик с опознавательным знаком 6–й кавдивизии.
Остановили «студебеккер» и вышли навстречу броневику. Водитель броневика сообщил, что он отстал от дивизии и едет без точного маршрута. Обрадовался нашей встрече, особенно после того, когда узнал, что я имею точны! маршрут нашего корпуса. Решили ехать вместе. Лейтенант с сержантом забрались вовнутрь броневика, а я, решив подышать свежим воздухом, вскарабкался на башню. Сидеть на башне было удобно, ствол пулемета у меня между ног, а обзор местности был просто прекрасный. Командую водителю — трогай! .. И мы с ветерком, уже на новом транспорте, покатили по дорогам Германии.
Навстречу нам сплошным потоком шли, везли тележки со скарбом и ехали на подводах беженцы всех национальностей. Впереди показался небольшой городок, и мы покатили по брусчатке. На окраине решили сделать привал и перекусить. Остановив броневик у небольшого опрятного дома, вошли в дом. Нас встретила миловидная девушка лет шестнадцати. На наш «гутен таг!» ответила «добрый день!». Оказалось, что она украинка, была угнана в Германию, живет в прислугах у старой фрау, хозяйки дома. Мы попросили ее приготовить нам что–нибудь перекусить.
Она уже собралась пойти в погреб, но с испугом остановилась, взглянув на старую фрау. Тут только мы заметили, что в углу на кресле–коляске сидела старая фрау и зло сверкала глазами, что– то выговаривая нашей юной соотечественнице. Пришлось нам вмешаться и объяснить хозяйке и Гале (так звали девушку), что власть переменилась, что Галя свободна и теперь под охраной Красной армии. Командовать теперь может Галя, а не старая фрау. Галя накрыла на стол. Мы поели, усадив за стол и Галю, но ей не шел кусок в горло. Она все еще рабски оглядывалась на свою старую, властную хозяйку. Боялась наказания. На наше приглашение к столу и фрау хозяйка сердито отказалась. Немного отдохнув после обеда, а мы закусили и продуктами капитана, простившись с Галей и поблагодарив ее и хозяйку за обед, на что фрау только резко махнула рукой, мы собрались в дорогу. На прощание посоветовали Гале обратиться к советскому военному коменданту. «Оседлав» свой броневик, мы снова тронулись в путь. Теперь уже стали попадаться на дороге машины и брички нашего корпуса. К вечеру, когда уже стемнело, мы въехали в город
Кезлин. Встретили еще четырех офицеров из разных полков, которые, как и мы, догоняли свои части нашей дивизии.
В Кезлине разместился штаб нашей 5–й дивизии. Один из офицеров нашей группы доложил начальнику штаба, что семь офицеров дивизии после госпиталя догоняют свои части и просят пристроить их на ночлег. Начштаба, довольный прибытием пополнения, дал распоряжение коменданту города разместить нас в гостинице и накормить. В благоустроенном доме, временно превращенном в гостиницу, к нам приставили англичанина, бывшего военнопленного. Он оказался довольно расторопным и радушным малым. Показал нам ванную комнату, спальню, накрыл на стол в столовой, принес откуда–то французского вина. Мы с ним разговаривали на плохом немецком языке, так как английского мы не знали, а он не знал русского. После первых тостов стали пони мать друг друга превосходно. Застолье затянулось надолго … Спали отлично. Поднялись в десятом часу. Пока умывались, завтракали, похмелялись, пробило уже 11 часов. Я начал справляться, где мой 24–й полк. Оказалось, что полк утром рано прошел мимо нашей гостиницы и теперь находится километрах в двадцати от города. Надо было срочно догонять полк, пока он не затерялся в так называемом оперативном просторе. Распростившись с англичанином, мы вышли за город на дорогу. Нас было трое однополчан.
Начали ловить попутные машины. Но машин не было. У дороги была свалена целая гора новеньких велосипедов. Я предложил продолжить путь на велосипедах, пока нас не обгонит попутная машина. Оба моих спутника согласились. Выбрав из кучи по новенькому велосипеду, двое из нас поехали, а третий продолжал вести его руками. Выяснилось, что он ни разу еще не садился на велосипед! Делать было нечего. Мы выбросили велосипеды в кювет и стали голосовать. Первая машина, а это был трактор с прицепом, нас не устраивала, двигалась довольно медленно. Через 15 минут нас догнал «студебеккер», И уже через полтора часа мы «сели на хвост» нашего полка. Поравнявшись со своим взводом, я остановил машину. Спрыгнув из кузова, я оказался в объятиях своего помкомвзвода Чернова. Он командовал взводом во время моего отсутствия. Коновод подвел мне моего коня. И вот я, уже в седле, веду свой взвод в походной колонне. Не успев доложить комбату, я вынужден был первый свой рапорт отдать командиру полка, гвардии подполковнику Ткаленко, который стоял на обочине, проверяя движение колонны. Приняв мой рапорт, Ткаленко удивился моему неожиданному появлению в полку, тем более на марше. Подозвав к себе, он расспросил меня о том, как я оказался в колонне. Я коротко доложил о своих приключениях и о том, как я вместо запасного полка вернулся в свой родной полк. Похвалив меня за находчивость, он поздравил меня с награждением орденом Красной Звезды за минувшие бои в Восточной Пруссии. Поблагодарив за награду словами: «Служу Советскому Союзу!», я, получив разрешение, при шпорил коня и поспешил к комбату Агафонову. Теплая встреча … И я вновь со своими боевыми друзьями!
Полк двигался к побережью Балтийского моря, к полуострову Леба. Перед корпусом поставлена задача держать оборону и готовиться к последним боям, последнему штурму, к Берлинской операции. До полуострова Леба мы добрались без особых приключений. Подошли к одноименному городку Леба. Дома с островерхими крышами, на улицах безлюдно. Боев здесь не было, и городок полностью сохранился. В городе разместились штаб и службы полка, а мы всей батареей проследовали в район нашей дислокации, к побережью Балтийского моря, в пяти километрах от города. Там нас уже ждали наши квартирьеры. Место расположения было прекрасное. Нетронутое войной, оно сохранило свой курортный ландшафт. Небольшие довоенные здания, свежий морской воздух, чистота и порядок во
