Отец улыбнулся. Дакс здорово вырос, он был ему уже по плечо. Еще год, и он уже не сможет смотреть на него сверху вниз.

— Я не был уверен, сумею ли приехать.

— Я рад, что ты приехал. — Отец впервые приехал к нему в школу.

— Мы можем где-нибудь здесь выпить чая?

— В деревне есть кафе. Они сели в машину.

— Тренер сказал, будто ты пообещал, что в следующем году у меня будут собственные лошади.

— Да.

— Но где мы возьмем деньги? — спросил Дакс. — Мы не можем себе этого позволить. Консул улыбнулся.

— Президент пришлет нам четыре горных пони. Дакс молча смотрел на отца.

— Что-то не так? — спросил консул.

Лицо его светилось такой убежденностью, что у Дакса просто не хватило смелости сказать, что для подготовки хороших лошадей для игры в поло требуются годы тренировки. Напротив, Дакс взял отца за руку и крепко пожал ее.

— Это чудесно.

— Не будь дураком, — сказал Сергей. — Поехали с нами на лето в Канны. У отца Роберта там вилла и яхта.

— Нет. Мне надо заниматься с лошадьми, чтобы подготовить их к осени.

— Ты просто напрасно потеряешь время, — убежденно сказал Сергей. — Из этих горных козлов ты никогда не сделаешь лошадей для игры в поло.

— Тренер считает, что у меня есть шанс.

— Не понимаю, почему твой отец не купил нормальных лошадей? Все знают, что вы, южноамериканцы, набиты деньгами.

Дакс улыбнулся — если бы Сергей знал правду.

— Если все получится, это будет очень полезно для моей страны. Как обычно говорит мой отец: возможно, это убедит европейцев, что мы можем кое-что еще, кроме выращивания кофе и бананов.

Сергей поднялся.

— Я собираюсь в деревню, там в кафе появилась новая официанточка. Пойдешь со мной?

Дакс покачал головой. Свои пять франков он мог потратить с большим толком.

— Нет, я буду готовиться к экзаменам. Сергей ушел, а Дакс остался сидеть за своим столом. Почувствовав усталость, он поднялся и подошел к окну, устремив взгляд на лужайку и аккуратные клумбы. Он жил во Франции уже три года.

Внезапно его охватила тоска по лесу, он заскучал по диким, пустынным горам. Здесь повсюду царил порядок. Здесь нельзя было испытать радости, отыскав новую тропу в горах. Здесь везде были уже готовы.

И, наверное, так было во всех цивилизованных страдах. Даже его отец, всегда готовый соблюдать и уважать законы, не считал повсеместные ограничения правильными. С каждой новой неудачей, с каждым новым разочарованием он все больше и больше замыкался в себе. Предательство Рамиреса было только началом.

Были случаи более изощренные и губительные, были лживые обещания поддержать Кортегуа в ее стремлении добиться политической и финансовой независимости от Америки и Англии. На лице отца появились морщины, которых Дакс не видел раньше, а в поступках — нерешительность, что свидетельствовало о том, что он начинает стареть. Последние три года, сплошь сопровождавшиеся неудачами, сделали свое дело.

Дакс все это прекрасно понимал, и иногда ему хотелось крикнуть отцу, что такая жизнь не для них, что им нужно вернуться домой к полям и горам, в тот мир, который они понимали. Но слова эти так и остались невысказанными. Он знал, что отец не будет его слушать, просто не сможет. Он еще крепко верил в то, что сумеет выполнить свою миссию и добиться успеха.

Раздался осторожный стук.

— Войдите, — крикнул Дакс оборачиваясь. Открылась дверь, и в комнату вошел барон де Койн. Дакс не был знаком с ним.

— Я отец Роберта. А ты, наверное, Дакс?

— Да, мсье.

— Где Роберт?

— Он скоро вернется.

— Можно присесть? — Не дожидаясь ответа, барон опустился на стул и бегло осмотрел комнату. — Мало что изменилось с тех пор, как я был здесь.

— Не сомневаюсь.

Внезапно барон посмотрел на Дакса.

— Я считаю, что на самом деле редко что меняется, как бы нам ни хотелось этого.

— Не знаю, мсье. — Дакс не совсем уловил смысл слов, сказанных бароном. — Наверное, это зависит от того, что мы хотим изменить. Барон кивнул.

— Рорберт упоминал, что ты, возможно, проведешь лето вместе с нами.

— Боюсь, нет, мсье. Но я очень благодарен вам за приглашение.

— А почему ты не можешь поехать?

— Я тренирую кортегуанских пони для игры в поло, — сказал Дакс и почувствовал неубедительность своего ответа.

Барон понимающе кивнул.

— Очень похвально. Я буду внимательно следить за твоими успехами. Если ты выиграешь, это поднимет престиж твоей страны. Тогда Франция увидит, что Кортегуа умеет что-то еще, кроме выращивания кофе и бананов.

Дакс изумленно уставился на барона. Так, почти слово в слово, говорил его отец. Дакс почувствовал прилив душевных сил. Если такой человек, как отец Роберта, рассуждает подобным образом, то, возможно, дела не так уж плохи. Может быть, еще есть надежда на то, что отец выполнит свою миссию.

Сильвия начала собирать тарелки, и Дакс поднялся из-за стола. Спустя некоторое время он вышел на улицу. Арнуиль и Котяра удобно устроились в креслах, Котяра принялся сворачивать сигарету.

Арнуиль несколько минут молчал, потом сунул в рот окурок сигары и подождал, пока Котяра дал ему прикурить.

— Парню, наверное, скучно. Он никогда не улыбается, — наконец сказал он.

Клубы дыма окутали лицо Котяры, он промолчал.

— Ему не надо было оставаться здесь и работать все лето, — продолжал тренер. — Надо было уехать вместе с друзьями.

Котяра пожал плечами.

— Разве он плохо готовит пони?

— Хорошо, а кроме того, эти пони просто рождены для поло, это будет настоящая революция в игре. Но все-таки отцу надо было бы проследить, чтобы парень развлекался.

Котяра вынул изо рта сигарету и посмотрел на нее. Не так плохо для французского табака, возможно, несколько сладковат, но, в общем, ничего.

— Дакс не похож на других мальчишек. В один прекрасный день он станет лидером нашей страны, а может быть, и президентом.

— Даже Наполеон когда-то был мальчиком, — ответил трекер. — Но я уверен, что он не лишал себя юношеских забав во имя своей цели.

— Наполеон стал солдатом добровольно, ему не пришлось быть воином уже в возрасте шести лет.

— А Даксу пришлось?

Котяра посмотрел на тренера и кивнул.

— Когда Даксу еще не было семи лет, президент лично дал ему автомат, и Дакс расстрелял убийц своей