— Это не ваша вина, — с симпатией отозвался Сергей. — Виноваты американки. Несмотря на то, что все знают, что на женщине бюстгальтер, она ни за что не хочет уничтожить иллюзию, которую эта часть ее туалета создает. В противном случае для чего бы ей это так прятать?

— Попробую-ка я еще раз.

— Попробуйте, но не слишком обольщайтесь. Если только...

— Если только что?

— А нельзя ли сшить бюстгальтер из той же ткани, что и блуза!

— В общем-то нет. Нет той плотности.

— А если покрыть его шифоном сверху?

— Это стоит попробовать. — Лицо модельера просветлело. — Нужно тщательно продумать расцветку. Если рисунок будет слишком крупным, может ничего не выйти.

— Попробуйте. В случае удачи это может стать сенсацией нашего весеннего показа. — Сергей внезапно улыбнулся. Собственно говоря, если что-то получится, мы так и назовем эту модель — «Сенсасс».

— Сенсасс?

— Это жаргонное словечко, во французском оно значит «сенсация».

Художник рассмеялся.

— Спокойной вам ночи!

— Спокойной ночи. — Сергей поднял телефонную трубку. — Попросите, пожалуйста, мистера Бэрри зайти ко мне.

Он встал из-за стола, потянулся. Стрелки часов показывали ровно шесть. Подойдя к окну, посмотрел вниз: на улице было уже почти темно, Нью-Йорк зажигал огни.

Услышав звук открываемой двери, Сергей обернулся — в кабинет входил Норман.

— Я хотел только уточнить, что у меня сегодня запланировано на вечер?

— На вечер?

— Да, на вечер.

— Я был уверен, что вам уже сказали — вечер у вас полностью свободен.

Сергей вернулся к столу, сел.

— То есть ты хочешь сказать, что вечером мне не предстоит никаких дел? — Норман развел руками. — Ты хочешь сказать, что я свободен? Предоставлен самому себе? — В голосе Сергея звучал неприкрытый сарказм. — И я могу даже выспаться?

Однако на Нормана сарказм не произвел абсолютно никакого впечатления.

— Боже мой! Я никогда об этом не думал!

— Не думал о чем?

— А ваши женщины? Мне почему-то всегда казалось, что у вас есть все, что вы пожелаете. Сергей рассмеялся.

— Как бы не так! Когда в последний раз ты давал мне минуту свободного времени?

— Это можно исправить. — Норман потянулся к телефону.

— Не стоит беспокоиться, я слишком устал. Все, что мне сейчас нужно, это принять горячую ванну и поужинать. В десять я уже буду спать.

— Точно?

— Абсолютно.

Когда Сергей покинул здание компании, из предоставленного в его распоряжение черного с золотом «роллс-ройса» выскочил шофер, чтобы раскрыть дверцу.

— Домой, Джонни, — с мягкой улыбкой сказал он. — А потом ты свободен.

— Отлично, босс. Уж я-то с пользой проведу это время. Сергей смотрел в окно. Улицы были необычно запружены машинами и пешеходами.

— Что-то многовато сегодня народу, а? В чем дело, Джонни?

— Такое продлится еще три недели, босс. Рождество. Поэтому-то я и обрадовался свободному вечеру. Смогу купить что-нибудь ребятишкам и жене.

В задумчивости Сергей откинулся на спинку сиденья. Три недели до Рождества. Почти пятнадцать месяцев назад он покинул Париж.

Было без четверти десять, когда Сергей, сидевший перед телевизором за ужином, который принесли из ближайшего ресторана, услышал звонок в дверь.

— Входите! — прокричал он, решив, что это официант.

Звонок повторился, и ему пришлось подняться и подойти к двери. Распахнув ее, Сергей увидел на пороге высокую привлекательную блондинку.

— Князь Никович? Он кивнул.

— Могу я войти? — Не дожидаясь ответа, женщина прошла мимо него в гостиную. — Я — Джекки Кроуэлл. Меня послал Норман Бэрри, он просил передать вам это.

Сергей взял маленький конверт, вскрыл. Внутри лежал квадратик бумаги с написанным от руки единственным словом «Развлекайся».

По непонятной ему самому причине он почувствовал смущение. Впервые, наверное, с тех пор, как он был мальчиком, кровь бросилась ему в лицо.

— Боюсь, что тут какая-то ошибка. Видите ли, — Сергей указал на стол, — я только что поужинал. И не собираюсь никуда выходить.

— Вот и хорошо, — блондинка улыбнулась. — Я тоже.

Она сняла норковую шубку и небрежно опустила ее в кресло. Расположение комнат в номере ей явно было знакомо — она направилась прямиком в спальню.

Пока Сергей добрался до двери, она уже успела сбросить с себя платье и стояла теперь, улыбаясь, в одном лифчике и крошечных трусиках. Глядя на него, она завела руку за спину, чтобы расстегнуть застежку.

— Прошу вас, — сказал он, — не нужно. На мгновение блондинка заколебалась, в глазах ее мелькнуло удивление.

— А ты не гомик? Обычно я узнаю их сразу.

— Нет, я не гомик, я просто устал. Очень устал.

— О. — На лицо ее вернулась улыбка, она наконец справилась с лифчиком. — Тогда все в порядке. Норман предупредил меня, что в последнее время тебе пришлось попотеть на работе. Ни о чем не беспокойся, тебе не придется ничего делать. Ложись и просто наслаждайся.

Сергей уставился на ее груди. Только в этот момент он впервые осознал, до какой степени американизировался. Груди торчали, они были упругими, с твердыми сосками — этакий символ секса. Он ощутил, как внутри него нарастает желание. Как загипнотизированный он вошел в спальню, закрыв за собой дверь.

Джекки усмехнулась, наблюдая за его взглядом.

Утром Сергей валялся в постели и лениво наблюдал за тем, как Джекки подкрашивает губы. Затем она вышла в соседнюю комнату, чтобы через минуту появиться вновь, но уже в накинутой на плечи шубке. У постели она остановилась.

— Все нормально?

Медленным движением он закинул руки за голову.

— Отлично.

— А было бы еще лучше, если бы не одна мелочь.

— Что за мелочь?

— Если бы ты не был влюблен.

— Влюблен? — Сергей расхохотался, но тут же смолк. — С чего ты взяла?

— Я ведь профессионал и отлично знаю, когда мужчина на верху блаженства, а когда просто доволен. Ты был просто доволен.

— А мне, значит, полагалось быть в восторге? — с неожиданной злостью спросил он. — В экстазе, и большем, чем ты?

На лице Джекки не отразилось никаких чувств.

— Наверное, нет. — Она направилась к двери. — На всякий случай, если мы не успеем увидеться,