девчонка, сомнительная фея в зеленой тунике размера на три больше, чем нужно. Она снимала «Полароидом» единственных посетителей обедневшего Рождественского уголка, девочку с мамой. На законном месте Чарли торчал некондиционный Санта – заметно моложе, но и заметно толще, чем Чарли, с похожей на поднос лысиной, выставленной напоказ, так как шапку он комкал в руках, пытаясь в чем-то убедить девочку.

Я подошла ближе.

– Иди ко мне, моя милая, – услышала я улещивания Санты.

Девочка в ответ испуганно жалась к матери. Ее трудно было винить: даже на приличном расстоянии от Сайты разило дешевой выпивкой. Я сразу окрестила его Санта-Пьянусом.

– Ну же, деточка! – Он вдруг рассердился и топнул ногой. – Долго прикажешь с тобой валандаться? Иди сюда, скажи Санте свое желание и можешь мотать к своей мамочке.

Ну и ну! Я невольно подобралась для атаки, хотя происходящее не касалось меня лично. Мать девочки, конечно же, и без меня выдаст ему по первое число. В самом деле, женщина вспыхнула от возмущения. Однако до разноса дело не дошло – девочка высвободила руку, собираясь направиться к Санта-Пьянусу. Заплатив сомнительной фее за снимки, наверняка оставлявшие желать много лучшего, женщина поспешила увести дочь. Только тут заметив меня, Санта-Пьянус расплылся в щербатой улыбке:

– Хочешь посидеть у меня на коленях, деточка?

– Перебьешься, урод! – рявкнула я, резко повернулась и зашагала к прилавку Шелли. – В чем дело? – без предисловий спросила я, поманив ее за пределы слышимости покупателей. – Куда подевался ваш фирменный Санта и все остальное? И что за обалдуй занимает его место?

– Вот именно что обалдуй, – согласилась Шелли со вздохом. – Мне не хочется с ним связываться – сама понимаешь, положение обязывает, – она провела ладонью по холму живота, – но как только вернется Боне, этот тип вылетит с треском.

– Да, но где же все-таки Чарли?

– Чарли Дентумер, Ванда. В июне. – Безмятежное лицо Шелли омрачилось. – Разве Боне тебе не говорил?

Я расстроилась, но не слишком удивилась. Санта-Клаус умер. Это хорошо укладывалось в общую картину беспросветного года.

– А обалдуя зовут Лайл, Чарли приходился ему дядей. Как единственный родственник покойного, Лайл унаследовал все его имущество.

– Его надо гнать в три шеи! – в сердцах высказалась я. – Никакого толку, только детей пугает.

– Знаю, знаю, – согласно кивнула Шелли. – Уголок открылся только сегодня, и сама видишь, в каком виде. Я, знаешь ли, купилась на музыку и не зашла сразу проверить, когда же зашла и увидела, Бонса уже не было. А с таким животом меня и калачом не заманишь к этому уроду!

– Послушай, а почему он вообще там торчит? Ведь уголок открывался только после Дня благодарения.

– Лайл вызвался начать раньше, и мне это показалось хорошей идеей, но теперь-то я вижу, что ему просто не хватает на выпивку!

Шелли выкрикнула это в полный голос, глядя на угол, из-за которого слышалась музыка. Никакой реакции не последовало.

– Значит, теперь все это принадлежит ему?

– Площадь он не арендует, так что мы не обязаны держать его здесь. Или выкупим реквизит, или вытолкаем Лайла в три шеи с ним вместе.

Хм… В голове у меня с натугой завертелись какие-то порядком заржавевшие колесики.

– А сколько может стоить реквизит?

– Точно не скажу, – задумчиво ответила Шелли, – но где-то в районе семи штук.

– Семи штук? – повторила я в изумлении. – Да ты что!

– Ну конечно! Костюмы, поезд, солидное фотографическое оборудование, и не забывай про театр марионеток.

– А где все это сейчас?

– В подвале, потому что Лайл не хочет шевелить своей ленивой задницей! – Это опять было выкрикнуто с расчетом на уши Лайла, но ответа снова не последовало. Шелли со вздохом понизила голос: – К тому же следует учесть возможную прибыль, а она в урожайный год довольно высока.

– Правда? Я думала, там ничего не наскребешь.

– Отчего же, очень даже. А почему тебя это так занимает?

– Скажи, ты бы очень удивилась, если бы узнала, что у меня в банке на черный день отложено несколько тысяч долларов?

– Дорогая Ванда, меня давно уже не удивляет ничего из того, что связано с тобой, – засмеялась Шелли.

– Раз так, иду на дело.

– Если потребуется подкрепление, зови.

Я оказалась на месте действия как раз в тот момент, когда очередной малыш испуганно пятился от Санта-Пьянуса. За ним спешила возмущенная мать. Больше никого в обозримом пространстве не наблюдалось. Подойдя к трону Чарли, на котором теперь восседал этот никчемный тип, я оперлась о подлокотники, заключив его в клетку из своих рук. Это вызвало у Лайла приступ пьяного веселья.