— Я сама ничего толком не помню. Я их почему-то не видела…

— Ладно, ладно! Хорошо. Ты и дальше молчи. Я тебя вытащу, — быстро и горячо зашептал Павел Александрович. — Вытащу. Все будет хорошо. Ты только не говори, умоляю, ничего лишнего. Мы сами во всем разберемся…

Кирилл давно уже сидел на диване, поникнув головой. Так продолжалось уже несколько часов, но Мелехов не обращал внимания на время — оно как бы исчезло. Ему нечего было делать, ему некуда было идти…

В один день он получил два мощнейших удара. И если первый поверг его только в нокдаун, то второй — это был чистейший нокаут. После такого почти не встают.

Сначала было утро. В этот день в типографию приехал сам хозяин — Федоров Николай Петрович. Он приказал всем приостановить работу, и собраться в складском помещении — чтобы всем хватило места.

Работники почувствовали недоброе. Хозяин в последнее время очень редко бывал на объекте. Поговаривали, что он нащупал какие-то выгодные условия в областном центре, но все это было на уровне трепа. На самом деле никто точно ничего не знал.

Однако слухи оказались правдой. Николай Петрович официально уведомил всех, что типография в Максимовском закрывается, и помещение будет продано. А типография переносится в областной центр.

— А нам куда?

— Я вас всех с удовольствием приму на работу в городе.

— А как с жильем?

— Что с жильем? — раздраженно ответил вопросом на вопрос Федоров. — Будете снимать.

В этот момент Кирилл понял, что его карьера в типографии точно закончилась. Менять свой собственный дом на съемное жилье? А зарплата вряд ли увеличится — Николай Петрович хоть и приличный человек, но свой интерес блюдет строго, и лишнего никогда не переплатит. Значит, половина зарплаты уйдет только на оплату аренды. А жизнь в городе не в пример дороже, чем здесь.

И если он — инженер — электрик — завис здесь в типографии простым рабочим, то только из-за того, что работа не по специальности компенсировалась неплохой по местным меркам зарплатой и проживанием у себя дома. А теперь в гробу он видел эту типографию!

Работники приуныли.

— Так, — сердито предупредил хозяин, — все сегодняшние заказы должны быть сданы вовремя и качественно! Иначе расчетные не отдам!

Угроза была серьезная. Кирилл понимал, что новую работу в их собственном городке будет не так-то легко найти. Поэтому деньги на проживание еще понадобятся. Бог его знает, сколько времени придется проедать заначку?

К вечеру секретарша принесла новость, что за железнодорожным переездом произошла страшная авария. Много жертв.

Кирилл помнил, что Инга должна была поехать в Красный Яр. Но ему и в голову не пришло, что это как-то связано.

Потом секретарше кто-то позвонил, и она оповестила всех, что разбился личный шофер нового директора элеватора. И городская баба из нового начальства на элеваторе.

Сначала Мелехов подумал, что шофер вез куда-то эту бабу, а потом у него блеснуло воспоминание, что Инга говорила… Да! Да ведь Инга говорила, что она с этим шофером поедет в Красный Яр!

«Ну, надо же!» — подумал он. — «Отвез Ингу, а потом…».

Секретарше снова позвонили, и картина происшествия пополнилась новыми сведениями. Оказалось, что шофер директора ехал на «Москвиче», а городская идиотка — на своем «танке».

После этого Кирилл бросил работу, и под изумленными взглядами коллег рванул домой.

— Этого не может быть! Этого не может быть! Этого не может быть!

Он уже очень — очень давно так не бегал. На половине дороги он устал, и перешел на шаг. Родители Инги жили по дороге, и Кирилл решил сначала повернуть к ним.

Их еще даже не было видно, но какое-то необъяснимое ощущение беды уже витало в воздухе. Кирилл ускорил шаг, бросил калитку открытой, пробежал по дорожке до крыльца, повернул, и увидел тестя и тещу. Они молчали, и смотрели на него. Он — на них. Не было сказано ни слова, но Мелехов все понял. Такие глаза могут быть только у тех, для кого внезапно жизнь потеряла смысл.

Кирилл присел на ступеньку крыльца и опустил голову вниз.

— Нам надо поехать в морг, — мертвым голосом сказала теща…

Несколько следующих дней прошли для Мелехова словно в тумане. Сначала они доехали до морга, опознали тело, но Ингу им не отдали. Пришлось ехать еще раз. Тесть заказывал гроб. Вообще, он оказался на удивление стойким — после короткого шока он пришел в себя, и действовал очень разумно и обстоятельно. Однако он был настолько деловит, что Кирилл даже беспокоился — может быть, тесть чокнулся от горя?

Впрочем, на следующий же день после трагедии домой примчалась их старшая дочь вместе с мужем и детьми, и это очень помогло родителям Инги не впасть в полное отчаяние. Наверное, сестра Инги сделала это специально. Она ведь легко могла оставить детей родителям супруга, но не сделала этого.

Самого же Кирилла постиг еще один удар — хотя казалось, куда уж больше!?

Патологоанатом бесстрастно сообщил вдовцу, что супруга его была беременна. На очень ранней стадии — но тем не менее…

Таким образом Кирилл потерял не только жену, но и ребенка.

В эти дни Мелехов много спал. В голове у него все мешалось, и он путал сон с явью. Ему снилось, что Инга жива, что все произошедшее — просто недоразумение. Сны были такие яркие и подробные, что проснувшись, он просто не мог понять, где находится.

В других снах все было наоборот. Он пытался спасти жену от опасности, мчался изо всех сил, но постоянно опаздывал. И на руках у него оказывался труп. И слышался крик — «Папа! Папочка! Спаси меня!». От этого крика Кирилл просыпался весь в слезах. Он долго рыдал, от слез становилось несколько легче. И он засыпал снова.

В ночь перед похоронами Инга пришла во сне снова.

— Кирюша, — сказала она. — Прости меня, пожалуйста. Я была гадкой, я часто плохо о тебе думала, и была не самой лучшей женой. Но теперь я поняла, как ты был мне дорог. Я бы все отдала, чтобы исправиться. Если бы у нас родился малыш — я бы точно изменилась. Я это точно знаю. У нас был бы самый лучший на свете малыш, а мы с тобой — самая крепкая на свете семья… Ты простишь меня, Кирюша?

Кирилл глотал слезы, и не имея сил сказать что-то членораздельно, яростно кивал головой. Наконец, что-то прорвалось, и он сумел выдохнуть:

— Да! Да!! Милая, конечно, конечно! Я тебе все прощаю! Только вернись. Мне очень плохо без тебя!

Инга медленно покачала головой.

— Я не могу, милый. Я же умерла, ты забыл? Спасибо тебе, теперь мне будет легче.

Она опустила голову, повернулась, и медленно побрела куда-то прочь. Кирилл хотел догнать ее, но ноги его приросли к месту. Инга ушла молча, не обернувшись.

Кирилл проснулся. В окно стучал рассвет…

Неожиданно позвонили. Звонок был у самой калитки — даром что ли Кирилл был инженером — электриком. Кирилл продолжал сидеть, но звонивший был настойчив.

«Опять соболезновать пришли» — равнодушно подумал Мелехов.

Он тяжело поднялся, и побрел к калитке. Там стоял незнакомый мужчина, и постоянно оглядывался.

— Ты — Кирилл Мелехов? — уточнил он.

— Да, чем обязан?

— Можно, я пройду? Мне тебе надо кое-что сказать.

Кирилл вопросительно посмотрел на него, но вовсе не торопился посторониться.

— Это касается твоей жены, — прошептал незнакомец, и снова оглянулся.