— Не переживай, сейчас поработаешь немного, и все войдет в норму!

И действительно, минут через двадцать снова установился ровный темп труда, и заметно полегчало.

— Скоро дно, — сообщил Профессор, — ориентируясь на какие-то одному ему понятные примеры. — Давай-ка, Захар, прозвони. Глянем, есть тут что или нет?

Денисов вылез наверх, и скоро вернулся с металлоискателем. Такую штуку Кирилл видел в первый раз.

Захар включил прибор, и методично начал прозванивать площадь отрытого блиндажа. Несколько раз раздавался пронзительный писк.

— Хватает железа, — сказал Денисов. — Вот только что это? И в каком состоянии? Большой вопрос.

Тем не менее, убедившись, что «не пустышку тянут», вся троица охотников за сокровищами еще усерднее принялась за работу. Вдруг под лопатой Кирилла что-то звякнуло.

— Стой! — одновременно крикнули Захар и Профессор. — Замри!

Профессор встал на колени в том месте, где раздался звон, принял от Захара маленькую, практически детскую металлическую лопаточку, и начал очень аккуратно убирать землю.

Он пропыхтел минут пять. Потом выпрямился, смахнул пот со лба, и удовлетворенно улыбнулся.

— Это ствол. Пока не знаю, что такое, но это ствол. Винтовка.

Они долго, но с неослабевающим азартом по очереди убирали землю, и наконец достали то, что осталось от когда-то грозного оружия.

— Ого! — воскликнул Профессор. — Это СВТ-40, и в хорошем состоянии.

Глядя на этот ржавый металлический предмет, Кирилл никак не мог понять, как он может находиться в хорошем состоянии. Ему оно как раз наоборот, казалось совершенно ужасным. О чем он и не преминул сообщить.

— Ты просто пока не понимаешь, — отмахнулся профессор. — Чего ты хочешь от вещи, которая столько лет пролежала в земле? Дерево и кожа давно погнили. Но все основные детали оружия целы. Их можно обработать, подлатать, сделать все деревянные части… И я тебя уверяю, судя по состоянию ствола, если все это сделать, из нее еще можно будет стрелять.

— Вы это делаете? — осторожно поинтересовался Кирилл.

— Нет, — ответил Профессор, вздохнув. — Это уже не по моей части. Я не мастер. Просто знаю, что реставрируют оружие. Но сам этим не занимался, и не буду. Я гуманитарий, а не техник…

Кроме винтовки, ничего особо интересного найти больше не удалось. Был в плохом состоянии солдатский котелок, советская каска, большая гильза от артиллерийского снаряда, кем-то забытый перочинный нож. И все.

Был момент, когда они натолкнулись на остатки кобуры, и Захар даже в предвкушении заорал:

— Пистолет!

Но пистолета не было. И сколько Денисов не обзванивал больше землю вокруг, никакой реакции не последовало.

Они позавтракали остатками ужина, все тщательно убрали за собой, погрузились, и тронулись в обратную дорогу.

Кирилл долго помалкивал, но когда, через несколько часов, они выехали на финишную прямую, он все же решился спросить:

— Вы мне эту винтовку не отдадите?

Захар с Профессором переглянулись.

— Конечно, забирай, — сказал Захар. — Мне она незачем. Если тебе интересно, пожалуйста. Никаких проблем. Только режим секретности, хорошо? А то знаешь ли, причислят тебе к «черным копателям» еще…

— А мы что, не «черные копатели»? — с улыбкой спросил Кирилл, которого очень обрадовала покладистость спутников.

— Конечно, нет! — отрывисто бросил Профессор. — Мне не нравится эту тупое клеймо. Мы ничем не хуже так называемых поисковиков. Просто нас преследует глупый закон, а это другое дело.

Он, вроде бы, замолчал, но, похоже, замечание Кирилла все-таки задело его за живое.

— Я вот не считают себя так называемым «черным копателем». Что это вообще за странное определение? Почему «черные»? Что им инкриминируется? Ну, во-первых, так называемые официальные археологи говорят, что «черные копатели», дескать, мешают им работать, опережают, крадут ценнейшие артефакты, или, что того хуже, просто портят их. Я считаю, что это полная ерунда!

Он энергично взмахнул рукой.

— Если бы не эти копатели, то масса культурных ценностей просто пропала бы. Исчезла совершенно. Сгнила. Разложилась. У этих археологов сейчас даже толком финансирования нет. Куда они сейчас вообще ездят? Да никуда! А частники, за свой счет, не спрашивая ни у кого денег, добывают артефакты, и вносят их в культурные оборот. Вот, скажем, я пару лет назад, в одной заброшенной деревне, достал из-под земли бронзовое распятие. Явно девятнадцатого века. Что мне с ним было делать? Я сдал его в антикварный. Посмотрел, там таких распятий много. Ну и что? Пусть лучше в антикварном на полке стоит, чем пропадает в земле. Согласен?

Кирилл кивнул.

— Вот и я говорю. Что, я преступление совершил? Только при советской власти такой маразм был в отношении кладоискателей. И сейчас перешел по наследству к новой власти. А вот, например, в Великобритании, если ты наше клад, он весь принадлежит тебе. И его можно продать с аукциона. Все деньги, что сумел выручить — твои.

— А у нас в России, — подал голос Захар. — Один экскаваторщик поднял клад старинный — золотые изделия какие-то. И сообщил, куда надо. Думал, ему вознаграждение обломится!

Судя по интонации, Кирилл решил, что тому ничего не обломилось. И угадал.

— Мало того, что не обломилось, так его почти год в ментовку таскали. Думали, что он не все сдал.

— А куда находку дели?

— А хрен его знает. Разворовали, наверное. Государству, что ли, досталось?

Все трое засмеялись абсурдности такого предположения.

— Если что найдем, никому сообщать не будем, — сказал, улыбаясь, Кирилл.

— Ну да! — кивнул головой Профессор. — Только нам такой клад не светит. Я тебе уже говорил, почему.

— Да я понял.

— Да, и второе, — спохватился Профессор. — Еще говорят, что «черные копатели» оружие ищут, чтобы в незаконный оборот пустить. Но ты сам сегодня видел, в каком состоянии сейчас оружие под землей лежит. Какой тут незаконный оборот! Найти случайно в отличном состоянии оружие, это почти такая же удача, как найти клад. Если оружие закладывали на долгое хранение, то его прятали, естественно. А искать специально запрятанное, снова повторю, чрезвычайно трудно. Если только тот, кто прятал, сам не подскажет. И если еще сам помнит, где закопал.

— Да, — снова подхватил Захар. — А то был тут у нас один дед. Говорит, в огороде ППШ закопал в конце сороковых. Мы с Профессором чуть не весь огород перерыли. По десять раз с минником пролезли. Ни хрена там ничего нет! Дед божится, закопал, а нет ничего. Может, он в другом огороде закопал? У соседа? Типа, если найдут, пусть с соседа и спрашивают?

— А кстати, да! — вдруг встрепенулся Профессор.

— Я снова к деду не поеду, — сурово предупредил Захар. — С меня того раза хватило!

Они помолчали.

— А «белых копателей» я не люблю, — продолжил разговор разошедшийся Профессор. — За двуличие не люблю.

— Почему?

— Я вот что-то не слышал, чтобы они нашли вот что-то интересное. Например, МП-40, или МГ. Ни разу. Вообще, про оружие — молчок. Думаешь, не находят? Не в жизнь не поверю. Конечно, находят. Еще