Лейтенант продолжал стоять истуканом, не вполне соображая, что же ему делать. Полковник недоуменно оторвался от документов: «Что застыл?.. Кру-у-гом! Шаго-о-м марш!».

Мазепа вылетел из кабинета и пошел на второй этаж искать полковника Зубова. Он нашел его: полковник был маленьким и печальным евреем, длинный и слегка загнутый нос которого делал его слегка похожим на Гонзу из «Маппетс — Шоу».

«Вам чего?», — вежливо спросил Зубов. «А меня полковник Шмаков к вам отправил. Сказал, чтобы я у вас служил». «Да-а…», — протянул вежливый полковник. — «А почему в службу ГСМ»? «Так я, это, экономфак закончил в сельхозинституте. А учет горючего у нас там на первом месте был», — Сережа слегка приврал.

Зубов довольно долго молчал. Он очень внимательно рассматривал Мазепу, ощупывал его своими темными семитскими глазами, пытался заглянуть внутрь души, понять — что там. Сережа чувствовал себя как под рентгеном, и из-за этого внутренне напрягся. Пауза в разговоре явно затянулась.

«Ну, хорошо», — наконец разорвал тишину полковник. — «Ладно. У меня есть вакансия сейчас, временно. Прапорщицкая должность. Тебе повезло».

Новоиспеченный лейтенант не вполне понимал, чем ему повезло с прапорщицкой должностью. Впрочем, этим же вечером в офицерском общежитии ему вполне доступно объяснили смысл его везения.

Во-первых, и для пиджака это очень важно, у него не было личного состава. Добиться не то чтобы уважения, а просто видимости послушания со стороны солдат и сержантов, особенно старослужащих, «пиджаку» было бы невероятно трудно.

«Можешь избить солдата?», — спросили его. Мазепа открыл рот. «Ну да, а это ты чего думал? Тут у нас был до тебя пиджак, уволился уже. Так он был боксером — разрядником. Мучился — мучился с «дедами», а потом по одному стал вызывать на караульный городок, и бил — очень больно. Трех самых борзых загасил с одного удара, там потом вся батарея была как шелковая». «А ты сможешь так?». Сережа проблеял, что, пожалуй, наверное, нет. «Ну вот и зачем тебе это все? Будешь на складе с бумажками возиться, и никакой головной боли — в прямом и переносном смысле».

Во-вторых, как объяснили лейтенанту, «Зубов жук хитрый». «Он сам уже третью машину меняет, да и помощники у него тоже не бедствуют. Так что смотри, нас не забывай угощать, а то побьем». Сережа не совсем понял, шутка ли это, и ему стало не совсем уютно. Честно говоря, лейтенанту уже хотелось удрать из этого города домой, и никогда больше здесь не появляться.

Он весь вечером пил водку и закусывал ее арбузами, и ночью ему было необыкновенно плохо. Но к утру заметно полегчало, и к месту несения службы он направился в более — менее презентабельном виде.

Сложно сказать, какой получился бы из Мазепы офицер, но экономистом он стал неплохим — спасибо профессорам экономфака.

На той должности, которую он должен был занять, до сих пор работала жена одного из местных офицеров, не так давно получившая сержантские лычки.

«Мне надо принять дела», — сказал ей лейтенант. «Принимай», — спокойно ответила она. — «Хорошо, что ты пришел, а то меня это все так достало!». Мазепа промолчал. Он вообще не мог понять, а зачем тогда она служила в части? Кто ее заставлял? Впрочем, это его не особо интересовало. Они пошли замерять остатки бензина и дизтоплива в бочках. После составления акта замера и сравнения данных с записями в журнале приема — выдачи ГСМ, Мазепа, открыв рот, увидел, что не хватает нескольких тонн.

Более — менее сходились цифры только по смазкам и маслам. Мазепа не был уж очень наивным юношей, и догадывался, что такое возможно. Но вот что с этим делать, он совершенно не представлял. На «гражданке» он просто не стал бы принимать дела, и вообще ввязываться в эту историю. Однако из армии не уйдешь по собственному желанию, и идти к личному составу, который надо бить, иначе они тебя сами забьют, ему и вовсе не светило.

Так и не поставив подпись в акте о передаче дел, Мазепа помчался в штаб, в службу ГСМ.

— Товарищ полковник, разрешите доложить!

Зубов пристально посмотрел на взъерошенного лейтенанта, и приказал всем выйти из кабинета, а ему остаться и не так сильно орать.

— Товарищ полковник! — снова начал Сергей.

— Так, — прервал его Зубов. — Потише. Можешь говорить тихо, и называть меня Лазарем Моисеевичем.

Это был хороший знак, и лейтенант слегка перевел дух.

— Как тебя зовут, — спросил его полковник.

— Лейтенант Мазепа, — несколько обалдев, ответил Сергей.

— Это я знаю прекрасно, — несколько раздраженно сказал Зубов, — как твое имя?

— Сергей.

— Ну так вот, Сережа, теперь объясни спокойно, что случилось.

Лейтенант протянул ему документы, и начал объяснять, что он обнаружил, и спрашивать, как ему поступить.

Мазепу несколько удивила реакция полковника — он явно не был шокирован. Местами даже легкая улыбка касалась его губ.

— Ты измерял по линейке, да? — спросил он.

— Ну да, конечно, а как же еще?

— А ты обратил внимание, что там цистерны под наклоном?

Лейтенант немного обалдел, и промычал нечто нечленораздельное. (Строго говоря, это он просмотрел).

Полковник Зубов явно посмеивался.

— Так вот, товарищ лейтенант, там, где вы измеряли, то есть куда линейку засовывали, туда цистерна наклоняется. Понятно. Надо было поправку вводить — в сторону уменьшения. Так что, на самом-то деле, топлива по вашим расчетам должны быть еще меньше, чем у вас в акте.

Мазепа растерянно молчал. Он вообще не понимал, что происходит.

— А тебе Алина об этом ничего не сказала?

— Нет, ничего.

Зубов щелкнул языком:

— М-да, туповата девица… В общем так. Я уже хотел было сам этим делом заняться, но раз ты появился, то вот тебе мой приказ. Дела пока не принимай, но проведи ревизию всей первичной документации по этой заправке, и доложи мне, что нашел. Все, приступай. Посмотрим, что ты накопаешь.

Лейтенант Мазепа добросовестно перебирал бумаги, которые передала ему Алина. В общем-то, сразу выяснилось, что часть документов была вовсе не отражена, а часть отражена неправильно. Пересчитав все заново, Сергей установил, что недостача значительно уменьшилась. Но все равно оставалась ощутимой.

С этой папкой и новыми расчетами лейтенант пришел на прием к Зубову.

— Ну — ну, — удовлетворенно хмыкал полковник, — ну-ну… Что ж, неплохо, я думал, будет хуже… Значит, так. Принимай дела, и начнем исправлять ситуацию.

Лицо у Мазепы вытянулось:

— Как же так?! А недостача? Я же должен отразить ее в акте!.. С кого она будет взыскиваться?

— Так! Спокойно, лейтенант, спокойно. Ничего мы с Алины взыскивать не будем. Это нехорошо.

— Да, но ведь она материально-ответственное лицо! — Лейтенант даже не заметил, как перебил начальника.

Зубов поморщился.

— Так, — еще раз повторил он. — Ничего с Алины взыскивать не будут. Я ее держал временно, чтобы заменить на более подходящую кандидатуру.

— Да тут же местных прапорщиков полно! Да на такую должность наверняка конкурс!

Зубов усмехнулся, пожевал губами, и, поморщившись, ответил: