зажигалкой. Огонь не появлялся, зажигалка сыпала искрами, но Юрка щелкал колесиком, как заведенный. Зажатая зубами сигарета плясала у него во рту.

— Слушай, Орешин, довольно, — лениво заметил Зинченко и переложил ноги на столе: левая внизу, правая сверху. — Даже открытое окно не спасает от твоего дыма.

Юра, резко вскинув руку, зашвырнул свою зажигалку в окно и повернулся к Зинченко. Такого каменного и чужого лица я у брата не видела с тех пор, как он начал выздоравливать после ранения.

— Дай твою, — хрипло потребовал он у Зинченко.

— Я же не курю, Юра, — мягко ответил Игорь и закрыл глаза.

— Олег! — повысил голос Юрий. — Хватит, выходи!

Дверь в ванную комнату отворилась, и оттуда показался Олег. Боже, ну и вид был у него! Растерзанные собаками джинсы обрезаны по колено, голени перебинтованы. Кроме этих импровизированных шорт на нем ничего не было. Правая кисть замотана в виде рукавицы, выше кистей руки искусаны и исцарапаны, на лице несколько кровоподтеков и большая ссадина на подбородке. Но он был жив, и это самое главное!

Я почувствовала такое огромное облегчение, что от нахлынувших вдруг эмоций стала терять восприятие. Картина смылась, поплыла, я стала видеть сквозь комнату гостиницы очертания моих апартаментов в Раю. Но, собравшись, я все-таки восстановила контакт. Я не могла просто так их бросить, мне нужно было побыть с ними хотя бы таким способом.

— Спички дай! — требовательно произнес Юрий, когда Олег вышел, наконец, из ванной.

Ссутулившись и волоча ноги, Олег побрел в холл. Там что-то упало, потом задвигались стулья, наконец, из открытой двери вылетел коробок и упал Юре под ноги. Подняв его, Юрка сломал не меньше полудюжины спичек, прежде чем ему удалось закурить. Сделав несколько глубоких затяжек, он крикнул, повернувшись к двери:

— Иди сюда, где ты застрял?!

— Не надо, — Зинченко открыл глаза.

— Что «не надо»? — переспросил Юра.

— Не надо его трогать. Что ты его дергаешь? — недовольно пробурчал Зинченко и поморщился, вдохнув свежий дым.

— Я бы не трогал его, если бы ты смог вместо него восстановить картину, — возразил Юра.

— Он же уже тебе рассказал. Все рассказал, — Игорь развел руками и нервно поменял ноги местами: правая внизу, левая сверху.

Я до сих пор не могла понять, как Зинченко оказался в Сылве, но в ту же секунду все прояснилось. Зинченко вдруг резко сбросил свою ленивую апатию, легко вскочил с кресла и сел на столик. Глаза его заблестели:

— Я приехал сюда по твоей просьбе. Я сорвался из Волхова по первому звонку, едва успев закончить дела, но не потому, что я верю во всю эту сверхъестественную чушь, а потому что верю тебе, Орешин. Ты сказал, что дела плохи, и я не стал сомневаться в этом…

— И что? Ты разочарован? — отрывисто спросил Юрий, не выпуская изо рта сигарету.

— Идиот! Я это к тому, что неплохо бы и тебе доверять моим словам хоть немного, думаю, они кое- чего стоят…

— Ну и?

— Оставь ты парня в покое хоть на несколько часов, пусть отойдет немного.

Я была согласна с Зинченко. Уж кому-кому, а ему по его службе было хорошо известно, как безнадежны и болезненны потери. Но и Юрка это прекрасно знал, однако я никогда еще не видела его таким безжалостным.

— Нет, пусть сначала все выяснится… Я не понял, она жива или нет?!! — заорал Юра в открытую дверь. Зинченко сокрушенно покачал опущенной головой.

Голова Олега высунулась из-за двери. Не входя в комнату, он остановился на пороге и произнес, глядя на Зинченко и говоря будто бы только ему одному:

— Она не шевелилась, не разговаривала…

— Ей было больно, — Юрка тоже возразил не Олегу, а лично Зинченко.

— Она не открывала глаз и не реагировала ни на что… — продолжал Олег.

— Просто была без сознания, — немедленно парировал Юра. Зинченко, лицо которого выражало искреннее сочувствие, переводил взгляд с одного на другого, слушал и молчал, поняв, что друзьям сейчас легче разговаривать через посредника.

— Кровь напоследок уже не текла из ран, — выдохнул, наконец, Олег самое страшное и склонил голову.

— То есть ты хочешь сказать, что Катька умерла? — холодно отчеканил Юра.

— Не знаю! Не знаю!! — Олег отчаянно замотал головой и ударил кулаком дверь так, что чуть не сбил ее с петель. — Не знаю!!! Я!.. Ничего!!.. Не знаю!!!..

Его сумасшедшие крики оборвались внезапно, он метнулся обратно в холл и изо всех сил захлопнул за собой дверь. Юрий закрыл лицо руками, постоял несколько секунд в наступившей тишине и, добравшись до столика, сел рядом с Зинченко.

— Мне не хотелось бы показаться жестоким, — начал Зинченко, — но впустую обнадеживать тебя было бы еще более жестоко…

Юра оглянулся на него:

— Ну?

— Судя по тому, сколько крови было на мостовой, когда я нашел Середу, тысяча против одного, что человек, потерявший эту кровь, умер.

— Может быть, эта кровь не только Катина…

Зинченко вздохнул и положил руку на плечо Юрия:

— Послушай меня… — снова мягко начал он. — Конечно, я не могу ничего утверждать, тем более если учесть, что в этом месте невозможно провести элементарную судебно-медицинскую экспертизу… Если говорить о подробностях случившегося, то там не было второй жертвы… Я верю всему, что рассказал Олег. Конечно, его здорово потрепали, но поверь мне: с головой у него все в порядке.

— Да, я знаю, — процедил Юра и замолчал, задумавшись.

— Давай сделаем так, Орешин, — Зинченко поднялся на ноги и взял куртку с кресла. — Пока не стемнело, я доберусь до Кепы и попробую несколькими звонками расшевелить кое-кого… Если кому-то и выгодно похерить этот городок и оставить его в заложниках у маньяка, то я знаю нескольких парней наверху, которым не все равно.

— Если ты выйдешь не на тех, тебя сделают, — мрачно предупредил Юра. — По себе знаю, это место под особым покровительством.

— Руки у них коротки меня сделать. Пусть я взял отпуск, я помню, кто я такой, и какие мне даны полномочия. И они это помнят. Не знаю, чем еще занимается окопавшийся здесь придурок, но это похлеще всего, что я видел до сих пор, — Зинченко раздраженно передернул плечами. — Взорвать бы эту махину к чертям! Вместе с ее содержимым… Значит, договорились?

— Твои штурмовики тут не помогут. Его не взять внутри Рая.

— Значит, возьмем его в аду, — отозвался Зинченко. — Выманить можно кого угодно и откуда угодно. Только нужно узнать, чем. Вот вы тут пока и помозгуйте. Особенно меня интересует, ограничивается ли сфера влияния этого парня границами Сылве. Могут ли его прихвостни орудовать за пределами города? Если нет, то почему?

— Не забудь про серебро, — напомнил Юра, когда Зинченко уже взялся за ручку двери.

— Это, ей-богу, смешно… — вздохнул Зинченко, и тут же поправился. — Извини меня, я не это хотел сказать.

Зинченко вышел. Юрий прижал сигарету, от которой остался один фильтр, к поверхности столика и затем смахнул ее на пол. Несколько секунд он сидел неподвижно, потом согнулся, накрыв голову сцепленными руками и простонал что-то сквозь зубы.

Открылась дверь и вошел Олег, в других, целых джинсах и черной майке. Он был уже спокоен, только разметавшиеся длинные волосы и кровь, проступившая сквозь повязку на руке, напоминали о его недавнем