руку ей навстречу, коснувшись изображения тонких пальцев на экране. Ему казалось, что он чувствует исходящий от Кафари аромат жаркого летнего дня, луговых цветов и меда.

— Что случилось? — спросил он, невольно расправляя плечи и готовясь к самому худшему. — И откуда у тебя деньги на ускоренную межзвездную связь?

— Я проникла в центр связи космопорта. Мое сообщение зашифровано. Оно автоматически расшифровывается только у тебя в компьютере, — севшим голосом ответила Кафари. — Слушай меня внимательно! Утром с Джефферсона на Вишну вылетит «Звезда Мали». Елена на борту этого корабля. Я отправила ее к тебе.

— Что?! Да что там у вас происходит?!

— Жофр Зелок убит. Вице-президент Кальвер тоже погибла. Они приказали «Блудному Сыну» разогнать демонстрацию каламетских фермеров!.. — Голос Кафари на мгновение пресекся. — Линкор начал давить людей. Я не знаю, сколько их погибло под его гусеницами. Много, очень много! Елена тоже была там с Эми-Линн и Элизабет. Я спасла нашу дочь, но ее подруги остались на улице…

Саймон смотрел в измученные глаза жены через разделявшие их световые годы и не находил слов.

— Уцелевшие демонстранты ворвались в президентскую резиденцию и подожгли ее. Мы с Еленой выбрались из Мэдисона по канализации. Сейчас там творится такое, что не описать словами. Толпы горожан охотятся за фермерами, согнанными в джабхозы, и вешают их на фонарях. Тысячи людей поджигают дома, громят и грабят магазины… — Кафари опять умолкла и перевела дух. — На борту «Звезды Мали» служит мой двоюродный брат Стефан, а капитан корабля передо мной в долгу. Елена уже на корабле. Стефан передаст ее тебе. Они выйдут на орбиту вокруг Вишну через три дня.

Саймон хотел спросить, почему Кафари осталась на Джефферсоне, но, прежде чем он успел выговорить хотя бы слово, его жена сама ответила на этот немой вопрос:

— Я не имею права уезжать, Саймон! Мои друзья попали в беду. А среди них есть и те, что разводили когда-то асалийских пчел…

— Боже мой! — Саймон внезапно понял, о ком идет речь. Кафари говорила с такой болью в голосе, что ему захотелось крепко сжать ее в объятиях.

— Я должна еще кое-что тебе сказать, — прошептала Кафари. — Ты получишь сообщение от моих родителей и, может быть, от джефферсонского правительства. Тебе напишут, что мы с Еленой погибли во время последних трагических событий. Меня считают мертвой. И это очень хорошо. Даже мои родители не должны знать, что я жива… Происходящее на Джефферсоне не может долго продолжаться. Я так или иначе положу этому конец.

— Скажи Елене… — продолжала она дрогнувшим голосом. — Скажи ей, что меня застрелили на выходе из космопорта. Так будет лучше.

— Что ты говоришь?! — в ужасе простонал Саймон, но не произнес ни одного бесполезного слова.

— Береги себя! — вместо этого прошептал он.

— Как же я люблю тебя, Саймон!.. И все-таки этого недостаточно… Если бы я полетела с Еленой, то снова увидела бы тебя, но я не смогла… Прости меня, пожалуйста! — сказала готовая разрыдаться Кафари.

«Не плачь! — однажды сказал ей муж. — Никогда не плачь перед боем!»

Кафари старалась не посрамить его. Она стояла в пустом космопорте перед похищенным передатчиком. В столице ее родного мира бушевали погромы, она готовилась к схватке с ДЖАБ’ой и ставшим теперь чудовищем «Блудным Сыном» и при этом просила у мужа прощения за то, что не сбежала к нему.

Саймон в который раз подумал, что из его жены вышел бы прекрасный офицер Кибернетической бригады, и всей душой надеялся на то, что бремя партизанской войны окажется ей по плечу.

— Никогда не извиняйся за то, что исполняешь свой долг. И помни, что я очень тебя люблю.

Кафари снова чуть не расплакалась, но смогла сдержаться,

— Береги себя! — повторил Саймон.

Кафари кивнула и коснулась пальцами объектива.

— Я дам тебе знать о себе при первой же возможности, — прошептала она.

Потом Кафари по-военному отдала ему честь. Саймон тоже отдал честь жене, чувствуя, как сжалось его сердце, в котором он бережно хранил все самое дорогое.

Сеанс связи закончился, и Саймон остался один в своей маленькой квартире. Он долго стоял перед экраном, жалея, что недостаточно мал для того, чтобы вклиниться между сигналами ускоренной межзвездной связи и оказаться рядом с женой. В конце концов он решил заняться чем-нибудь полезным, связался с бюро паспортов и сообщил, что скоро к нему прибудет дочь.

Кафари посадила похищенный в космопорте аэромобиль с предусмотрительно выведенными из строя опознавательными сигналами на крышу своего мэдисонского дома. Хотя в центре столицы Джефферсона все еще царил хаос, она все-таки решила забрать из квартиры нужное ей оборудование и осторожно спустилась с крыши. Впрочем, ее не заметили даже соседи по площадке, которые или сами бесчинствовали на улице, или сидели дома за семью замками, не осмеливаясь высунуть носа из-за задернутых штор. Во всем доме царила зловещая тишина.

Сборы Кафари были недолгими. Она забрала свой компьютер, по праву считавшийся одним из самых мощных на Джефферсоне, и военные коммуникационные устройства, купленные Саймоном на собственные деньги. Они пригодятся ей для связи с будущими бойцами! Руководителю вооруженного восстания, которое вспыхнет сегодня ночью, такое оборудование не помешает! Личные вещи Кафари поместились в одной сумке. Она взяла одежду, пригодную для самых суровых условий, крепкие ботинки, туалетные принадлежности и набитую лекарствами аптечку. Под конец она захватила несколько самых дорогих ее сердцу вещей, которые легко влезли в один карман: боевые медали Саймона, свою президентскую медаль, жемчужное ожерелье Елены и пару фотографий мужа и дочери, безжалостно выдранных из рамок.

Мужественно заставив себя махнуть рукой на все остальное, никем не замеченная, Кафари вытащила вещи на крышу. Она все еще грузила их в аэромобиль, когда бушевавшая на улице толпа подожгла дом, в котором она так долго жила. Кафари на всю жизнь запомнит его охваченные пламенем стены, на которые она смотрела, поднимаясь в воздух! Сжав зубы, Кафари полетела на север над самыми крышами домов. Добравшись до космопорта, она повернула на восток к Дамизийским горам. Оствив Мэдисон далеко позади, она настроила свой наручный коммуникатор на программу Аниша Балина. Ее автор решительно протестовал против погромов и убийств в столице и ожесточенно клеймил организаторов побоища.

Однако интереснее всего Кафари было узнать последние известия о собственной персоне. Поль Янкович и прочие звезды джабовской масс-медиа уже получили сообщения о том, что на крыше клуба находится простреленный аэромобиль, на котором, судя по всему, летела Кафари Хрустинова, и тут же начали выдвигать фантастические гипотезы. Одни говорили, что она участвовала в гнусном заговоре, закончившемся гибелью президента и вице-президента, другие — что Кафари залегла на крыше клуба со снайперской винтовкой и умудрилась вынудить Жофра Зелока прыгнуть из окна. (Это в полукилометре-то от президентской резиденции!) Но ведь эта дамочка — из каламетских фермеров и к тому же супруга кровожадного изувера полковника Хрустинова, причинившего Джефферсону столько вреда!

В ответ на эти обвинения Аниш Балин не только разнес в пух и прах очередную джабовскую ложь, но в пылу наговорил о Кафари такого, что она чуть не расплакалась от смущения. Ведь не каждый день приходится слышать, что тебя превозносят, как святую еще при жизни! Впрочем, никто не мог знать, что Кафари осталась жива. Страшно было даже представить, что чувствуют ее родные, слушая эти передачи, но ни в коем случае нельзя допустить, чтобы о ее спасении стало известно! Кафари отогнала тяжелые мысли и стала думать только о том, как поскорее добраться до студии Аниша Балина, опередив подразделения полиции государственной безопасности.

Она решила рискнуть по ряду причин. Как знать, может, Балина действительно волнует участь фермеров, и ради них он сможет взглянуть в лицо еще большей опасности, чем риск пэгэбэшных допросов, которыми ему уже не раз грозили джабовцы. Играло роль и то, что Балин был самой популярной личностью среди фермеров Джефферсона. Можно сказать, что в последние годы он стал олицетворением их образа жизни и традиций. Аниша Балина уважали, и он вполне мог помочь Кафари найти необходимых ей людей. К тому же, она не сомневалась в том, что жизни журналиста угрожает опасность, и летела на студию хотя бы для того, чтобы его предупредить.

Без приключений домчавшись до Шахматного ущелья, Кафари стала лавировать между выступами скал,