В гробу, под парчой серебристой, созерцал я последнее счастье,Блаженство, последнее в жизни, озаренной лучами заката;И сердце стучало так ровно, без надежд, без любви, без пристрастья,И факелы грустно горели, так спокойно, так ясно, так свято.Я думал, безропотно верил, что навек для меня отзвучалиВсе яркие песни восторга, восклицанья живых наслаждений;В мечтах я покорно поставил алтари Неизменной Печали,И душу замкнул от лукавых, как святилище, воспоминаний.Но в Книге Судьбы назначали письмена золотые иное:От века в ней было сказанье о магически-избранной встрече,И я узнаю богомольно, что нас в мире, по-прежнему, двое,И я, как пророчество, слышу повторенные милые речи.О, радость последнего чуда и любви безнадежно-последней!Как яд, ты вливаешь в желанья опьянительно-жуткую нежность.Стираешь все прежние грезы беспощадней, чем смерть, и бесследной,Даешь угадать с содроганьем, что таит для людей неизбежность!Все то же, что нежило утром, этим вечером жизненным нежит,Но знаю, что нового чуда на земле ожидать не могу я,И наши сплетенные руки только божия воля развяжет,И только с лобзанием смерти я лишусь твоего поцелуя!
8 октября 1914
Опять мгновения
1. Снежный призрак
Томно-мятежныйСдержанный трепетРуки нам свяжет;Радостной дрожьюГубы нам сцепит;Заповедь божьюВкрадчиво-нежныйВнутренний лепетТайно доскажет;В дали безбрежнойСлитою с ложьюПравду покажет;Образы — снежнойСтатуей — слепит, —И, безнадежный,Дух наш к подножьюПризрака ляжет!
22 апреля 1917
2. Качели
Вот опять мы уносимся, взброшенныеБеспощадным размахом качелей,Над лугами, где блещут некошеныеСнеговые цветы асфоделей.То — запретные сферы, означенныеВ нашем мире пылающей гранью…И сердца, содроганьем охваченные,Отвечают безвольно качанью.Лики ангелов, хор воспевающие,Вопиющие истину божью,Созерцают виденья сверкающиеС той же самой мистической дрожью.И, свидетель их светлой восторженности,