Что ныне мучит роковой загадкой.Но знаю: убаюкан негой краткой,Не в адской бездне, не в святом раюОчнусь, но вновь — в родном, земном краю,С томленьем прежним, с прежней верой шаткой.Там будут свет и звук изменены,Туманно — зримое, мечты — ясны,Но встретят те ж сомнения, как прежде;И пусть, не изменив живой надежде,Я волю пронесу сквозь темноту:Желать, искать, стремиться в высоту!
22 марта 1917
В альбомах
Мы
Мы — гребень встающей волны.
«Tertia Vigilia»Мы были гребень волны взнесенной…Но белой пеной окроплены,Мы разостлались утомленно,Как мертвый плат живой волны.Мы исчезаем… Нас поглощаетВолна другая, чтоб миг блестеть,И солнце зыби позлащаетВолн, приходящих умереть.Я — капля в море! Назад отринут,Кружусь в просторе, — но не исчез.И буду бурей снова вскинутПод вечным куполом небес!
1917
В альбом Н***
Люблю альбомы: отпечатокНа них любезной старины;Они, как дней иных остаток,Легендой заворожены.Беря «разрозненные томыИз библиотеки чертей»,Я вспоминаю стих знакомыйКогда-то модных рифмачей.Он кажется живым и милымЛишь потому, что посвященВиденьям серебристокрылымДавно развеянных времен.И, вписывая строки этиВ почти безгрешную тетрадь,Я верю, что еще на светеОсталось, для кого писать!
6 марта 1916
П.И. Постникову
Что в протоплазме зыблил океан,Что древле чувствовал летучий ящер,В чем жизнь была первичных обезьян, —Всё ты впитал в себя, мой давний пращур!