англо-американскими войсками Эйзенхауэр и Монтгомери. —
А дело состояло в следующем. В конце декабря 1944 года Гитлер, пользуясь наступившей передышкой на советско-германском фронте, сосредоточил на узком участке Западного фронта вместе с приданными частями около 40 дивизий, в числе которых было 23 танковых и моторизованных соединений СС. Этим бронированным кулаком гитлеровский фельдмаршал Герд фон Рунштедт должен был ударить на стыке, иначе говоря, по полосе разграничения наступавших теперь уже с малой интенсивностью английских и американских войск, и через Арденны (так же, как это было и при разгроме Франции в 1940 году) рассечь фронт союзников на две части.
Дальше имелось в виду продолжить контрнаступление по трем расходящимся направлениям, чтобы, во-первых, прижать войска союзников к морю и тем самым устроить им второй печальной памяти Дюнкерк и, во-вторых, прямой атакой захватить город Антверпен — основную базу снабжения союзнических войск, узел коммуникаций и порт.
Так что Черчилль прекрасно знал значение посланной Сталину телеграммы и с нетерпением ждал результата. А ответом ему было мощное наступление советских войск на центральном участке фронта — от Балтики до Карпат, хотя наступлению мешали неблагоприятные погодные условия, усталость войск от только что закончившихся таких же наступательных боев. У руководителей антигитлеровской коалиции на повестку дня встал сакраментальный вопрос: быть или не быть активным второму фронту в Европе и не придется ли ему переходить на позиционную оборону, что грозило затяжкой всей военной кампании.
Тогда-то под командованием маршала Жукова и Конева был совершен мощный и стремительный прорыв советских армий двух фронтов, которые и довершили все дело. И когда танковые ударные армии, вклинившись на полную тактическую глубину обороны немецко-фашистских войск, стали уже выходить на оперативный простор, немцы вынуждены были в срочном порядке снять с Западного фронта бронетанковые и механизированные соединения, чтобы тут же, спасая положение, перебросить их на Восток.
Несмотря на, казалось бы, огромный успех, который был достигнут войсками уже на первых порах, подготовка к этим боям, проведенная командующими фронтами — 1-м Белорусским и 1-м Украинским, была сопряжена с неимоверными трудностями. Особенно они усилились подле получения Сталиным секретной шифровки от Черчилля. Надо полагать, что в советском генштабе вполне ясно представляли, что, если фон Рунштедт опрокинет союзников в море или хотя бы надежно блокирует их пусть даже на несколько месяцев, бои на советско-германском фронте могут принять более затяжной характер.
Фашистская Германия располагала еще достаточными резервами и в данный период представляла собой до предела сжатую пружину, которая, распрямившись в каком-либо месте, могла принести много беды. Дважды в сутки командующие фронтами или их начальники штабов лично докладывали Сталину о ходе переброски оперативных резервов, требуемой рокировки некоторых родов войск по рокадным дорогам, кстати, представлявшим собой в это время года далеко не безупречное зрелище.
Сложность состояла и в том, что еще с предыдущих напряженных боев отстали тылы, присутствие которых вблизи линии фронта необходимо было во всяком случае до первого сигнала к наступлению. Но Сталин торопил и торопил, грозя каждому командующему разными карами и не хотел признавать никаких отсрочек.
И вот, когда в прорыв стали постепенно втягиваться резервы, часть которых была изъята у маршала Конева и передана на направление главного удара к маршалу Жукову, этим немедленно воспользовались немцы. В германском главном штабе сухопутных войск, размещавшемся близ Берлина, в Подземных бункерах местечка Цоссен, тоже сообразили, что непродолжительная пауза, образовавшаяся между двумя наступлениями, явно недостаточна для восполнения сил советских войск, и в таком случае могут быть использованы как максимум не стратегические из глубины страны, а лишь оперативные резервы противостоящих фронтов.
Это также не прошло мимо внимания немецкой разведки, и образовавшееся слабое звено у советских войск было определено почти точно. Учитывая сложившуюся обстановку, командование вермахта тотчас перебросило с Западного фронта ранее направленные туда для наступательных операций через Арденны моторизованные и танковые соединения, в том числе отборные бронетанковые дивизии СС: «Великая Германия», «Райх», «Мертвая голова» и «Адольф Гитлер».
Все эти силы они сосредоточили в районе озера Балатон. Основной их задачей было нанесение сильного флангового контрудара по частям и соединениям 1-го Украинского фронта, чтобы на главном направлении затормозить тем самым наступательный прорыв войск 1-го Белорусского фронта, направленный в центральные области Германии. При достаточном успехе ставилась дополнительная цель — разгромить в основании фронт маршала Конева или хотя бы отбросить войска под его командованием к юго-востоку, подальше от южных границ фашистского логова.
Командующий группой армий «Южная Украина» генерал-фельдмаршал Фердинанд Шёрнер, который незадолго до этого принял командование от уволенного Гитлером в отставку генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна, предпринял все возможные и невозможные меры, чтобы выполнить поставленную верховным командованием задачу.
Несколько недель продолжались упорные кровопролитные бои, и потери с обеих сторон оказались огромны. В конечном итоге подошедшие наконец стратегические резервы, предназначавшиеся вначале для усиления войск главного направления, выправили положение окончательно, и линия фронта стабилизировалась. На короткое время наступило относительное затишье.
После закончившегося Арденнского сражения, наделавшего столько переполоха англо-американским войскам, а также принесшего значительные потери, дела-союзников вошли в нормальную колею. И если поначалу, при высадке сил вторжения в Нормандии и на юге Франции, происходили ожесточенные бои, то теперь положение в корне изменилось.
Правда, наступление экспедиционных войск в глубь Германии шло своим чередом, однако, кроме незначительных авангардных боев и разведывательных действий патрулей, дальнейшее продвижение их на восток походило скорее всего на миссионерскую прогулку, чем на военные операции. Бывали даже случаи, когда целые укрепленные пункты и города капитулировали с извещением об этом по телефону.
Тем временем немецко-фашистское командование все более или менее боеспособные части вермахта спешно перебрасывало на советско-германский фронт. Что же касается западных участков и без того уже сузившегося фронта, то они немцами оголялись и сразу проводилась массовая сдача в плен вместе с оружием, хотя все же часть войск разбегалась кто куда.
Но финал этой трагической эпопеи уже назревал, Советское Верховное командование стало обстоятельно готовить Берлинскую операцию, успешное окончание которой означало бы конец войны на европейском театре военных действий. Использовали передышку, причем последнюю, при ее подготовке и немцы. Поэтому не случайно английские спецслужбы, причем неоднократно, в истерических тонах предупреждали советский генштаб о якобы готовящемся немецким командованием «страшном» ударе в правый фланг и тыл наступающим войскам на Берлин.
Немцы действительно хотели использовать представившийся шанс и имели вполне осознанную цель если и не остановить наступление, то хотя бы несколько оттянуть свой последний час. Стремясь к реализации этих замыслов, они сосредоточили со стороны Поморского Поозерья, кроме регулярных войск, также формирования из полицейских подразделений, «спешившихся» моряков, отрядов фольксштурма, и таким образом их набралось в общей сложности около двух десятков дивизий.
Конечно, при внезапном ударе они тоже могли составить немалую силу, хотя изменить ход войны уже не могли. Час их пробил!
Верховная ставка распорядилась: совершенно не затрагивая усиленный 1-й Белорусский фронт и наступавший совместно с ним на Берлин 1-й Украинский фронт под командованием маршала Конева, они должны были решать свою непосредственную задачу.
Для ликвидации создавшейся угрозы флангового удара со стороны противника командующему 2-м Белорусским фронтом маршалу Рокоссовскому было дано указание часть корпусов развернуть фронтом на север и тем самым обезвредить любые попытки немцев помешать наступлению на Берлин. Однако и на
