— Ну, сам понимаешь! Надо быть похожим на эльфа. Я тебе принесу кое-что. У меня есть, как раз, твоего размерчика.
— Эй! А как там с удобствами? — терпеть не могу, искать место, где можно уединиться.
Сашка оправдал мои наихудшие ожидания и с готовностью выдал:
— Да под любым кустиком!
Добившись моего согласия, Сашка быстро улетучился, пообещав завтра прийти пораньше.
Я стоял в коридоре и хмуро рассматривал барахло, которое предложил Сашка моему вниманию. Именно барахло! Назвать это как-то иначе, язык не поворачивался. Чего стоили хотя бы вот эти резиновые кочкодавы! Я поднял пару, придирчиво осматривая резиновые полусапожки агрессивно-болотного цвета.
— Ты где откопал это добро?
— Зато, не протекают! — парировал Сашка.
— Я знаю, почему, — буркнул я, — потому, что никто их не одевает. Я не буду стремиться к оригинальности.
Обойдусь своими мокасинами. Мне их друг из Канады прислал. Так, а это что за штаны? Они же мне по щиколотки!
— Сашка!
— Алендриэль! — немедленно отозвался Сашка.
— Нет! Сашка! Ты что, клоуна из меня сделать хочешь?
— Ну вот, — обиделся мой друг, — я для него стараюсь, а он…!
— А он не ценит! Знаю-знаю! — перебил я его.
Так, у меня где-то остались от былых времен вельветовые джинсы. Осталось только порыться в шкафу, отыскивая их.
Что тут еще? Ветровка. Пойдет! Надену рубашку хаки, сверху ветровку.
Укладывая налучье с росским луком и колчан, услышал, как за спиной шумно сглотнул Алендриэль. Ничего-ничего! Это тебе, дружище не светит! Я прихватил еще несколько листов с мишенями. Надо будет потренироваться, а куда приспособить мишень, я уж как-нибудь найду.
Наскоро позавтракав, мы совершили марш-бросок к Площади космонавтов. Немногие утренние прохожие поглядывали на нашу толпу «ролевиков» с некоторой опаской. Так поглядывают на некоторых собак. Вроде бы ничего, и даже симпатичная, ну, а как укусит? Я не стал дожидаться всеобщей посадки, и, торопливо забравшись в салон автобуса, выбрал дальнее место у окошка.
Автобус на лесной дороге раскачивало, как корабль во время шторма. Я, одной рукой удерживая свое драгоценное оружие, другой судорожно держался за подлокотник, подпрыгивая при подъеме и хекая при приземлении. Пассажиры, которые, по-моему, уже успели принять что-то взбадривающее, дружно орали какую-то песню на незнакомом языке. Сашка, старательно им подвывая, в перерыве между куплетами сообщил мне, что это квенья. Кто такая эта «квенья», я уточнять не стал. По-моему так звали вон ту, полную тетку, которая орала самым немузыкальным образом.
Наконец-то, после десятка километров по лесным проселкам, автобусы остановились на лесной поляне. Я, слегка пошатываясь, вывалился из передней двери и пробрел к раскидистому дубу, под которым и опустил, свои измученные тяжкой дорогой, мощи.
Главы партий разложили, похожую на простыню карту и старательно елозили по ней пальцами, определяя, кого куда запихнуть. Пассажиры начали переодеваться, придавая себе облик, более подходящий для игры.
Больше всех в этой толпе было, пожалуй, орков. Во всяком случае, я их так идентифицировал. Они надевали на себя какие-то тряпки серого цвета. Мое внимание привлек здоровенный парень, цеплявший себе на пояс огромный боевой топор (вроде бы, такие называют секирой) с, уже закрепленным на спине, огромным круглым щитом.
Пока я пялился на этот образчик оркского генофонда, рядом со мной опустился Сашка. Он взглянул в направлении моего взгляда и охотно пояснил, хотя я его и не спрашивал, что это — Огромный Донд. Донд неизменный лидер оркских войск вот уже на протяжении шести лет.
Вот ведь. Делать мужику больше нечего!
— Нам назначили место дислокации у Гнилых болот, — страдающим голосом сообщил Сашка.
— Гнилые болота? — вяло переспросил я. — Это у нас где?
— Это у нас в лесу! — огрызнулся Сашка. — Самая дальняя стоянка.
— Ну, раз самая дальняя, то не пора ли туда и отправится? — не остался в долгу я.
Глава 2
Развеселая компания эльфов бодро топала на Гнилые болота. Унылый предводитель, хмуро поглядывая по сторонам, занимался пророчествами.
— Я всегда знал, что к нам относятся с пренебрежением, — бурчал Сашка. — Я им говорил, не надо нас отправлять туда. А они? Они говорят: — «Туда вам и дорога!». Это что, справедливо?
— Дан приказ ему на запад, нам в другую сторону…, - печально спел невысокий щуплый эльф, с тоской поглядывавший по сторонам.
— Это лобби! — убежденно вещал Сашка. — Орки подкупили мастеров! Дриады и друиды, так вообще, в любимчиках ходят. Нет в мире правды.
— Это потому, что мы в прошлый раз продули вчистую, — пояснил высокий брюнет, сплевывая на траву окурок.
— Ты куда плюешься? — не преминул выместить плохое настроение на брюнете Алендраэль. — Тебе что, лес — плювательница? А ну, подбери!
Брюнет отстал, разыскивая окурок, затерявшийся в густой траве.
Еще полчаса бодрого топота, и мы на месте.
Я обозрел предназначенную нам стоянку. Так. Небольшая поляна и лесное болотце. Громко квакают, потревоженные нами, лягушки, да весело звенят, потревоженные нами же, комары. Причем, если лягушки квакают возмущенно, то комары, как раз, наоборот — звенят радостно. Ну, тут их понять можно. Жратва пришла! Налетай! И налетели….
Доблестные эльфы начали активный массаж открытых частей тела, сдобренный отборным великим и могучим. Комарам на великий и могучий было наплевать. Комарам жрать хотелось.
Пламенная речь Сашки, обращенная к бессовестным лягушкам, сопровождаемая редкими аплодисментами и невнятными проклятиями, действия не возымела.
Меня комары почему-то игнорировали. Может у меня резус-фактор другой?
Когда испытанное первое средство, трехэтажный мат улучшенной планировки, не помогло. Решили применить второе, не менее мощное. Сашка извлек из своего сидора две подозрительно булькающие бутылки с прозрачной жидкостью. Прикинув на глаз количество эльфов, тоскливо вздохнул. Маловато будет.
Эльфы пришли к тому же выводу одновременно с предводителем. Снова раздались проклятия, но диапазон их касался уже не только комаров.
— Спокойно! — вдруг, просиял Сашка. — В лагере у орков этого добра немеряно! Это оприходуем и отправимся в гости. Кто «за»?
«За» были все. Даже я вяло поднял руку. Оставаться в компании лягушек и, тем более, комаров, мне категорически не хотелось. Кто их, этих комаров, знает. А как они, за не имением лучшего, за меня примутся?
В том же сидоре нашлась и закуска. Добрый кусок сала, лук, нарезанный большими кружками и буханка черного хлеба. Некоторое время раздавались бульканье, облегченные вздохи и звуки потребления
