– Стой! – повторил приказание часовой.

Мужчина кинулся к строениям, надеясь спрятаться за ними. Однако он просчитался: Леонид быстро настиг нарушителя и задержал его. Когда на пост прибыла группа военнослужащих, у мужчины обнаружили нож. Преступник им не успел воспользоваться – так стремительно и ловко действовал в схватке рядовой Шарапов.

Позже в милиции, куда доставили нарушителя, выяснилось, что он ранее был судим и всего несколько часов назад пытался совершить дерзкое преступление. Бдительность рядового Шарапова помешала осуществиться коварному замыслу...

Казалось бы, мелочи. Но эти мелочи-то и способствовали созданию безопасных условий для проведения Олимпиады, доверительной атмосферы в Москве.

За успешное выполнение задач по обеспечению общественного порядка в период проведения Игр XXII Олимпиады дивизия имени Ф. Э. Дзержинского была награждена Почетной грамотой Московского городского Совета народных депутатов.

Олимпийский огонь в судьбе соединения отразился еще одним важным событием. Мы уже упомянули о том, что при подготовке к Играм нельзя было забывать о печальном опыте мюнхенской Олимпиады. Так вот, в преддверии Московских Игр в составе дивизии имени Ф.Э. Дзержинского появляется рота специального назначения – прообраз нынешнего спецназа внутренних войск, – из которой впоследствии вырос легендарный отряд «Витязь», вписавший немало ярких страниц в летопись соединения.

Идея создания войскового спецназа принадлежала министру внутренних дел Н.А. Щелокову и начальнику внутренних войск генералу армии И.К. Яковлеву.

– Когда Международный олимпийский комитет утвердил Москву местом проведения XXII Олимпийских игр, МВД и КГБ начали активную подготовку к службе по обеспечению общественного порядка и безопасности на предстоящих спортивных состязаниях. Нужно было многое предусмотреть, – рассказывает генерал-лейтенант в отставке Александр Сидоров (в конце 1970-х – заместитель начальника внутренних войск). – О мюнхенской трагедии 1972 г. помнили все. Тогда, во время XX Олимпийских игр, террористы из организации «Черный сентябрь» совершили налет на здание, где размещалась спортивная делегация Израиля, захватили заложников и потребовали освобождения двухсот своих соотечественников из израильских тюрем. Операция по обезвреживанию преступников закончилась полным провалом. Террористы уничтожили заложников, полиция понесла потери, пострадали и зрители. Причиной неудачи стали две ошибки – просчет полиции в период, предшествовавший Олимпиаде, и психологическая неподготовленность ее рядовых сотрудников к действиям в подобной ситуации.

В ФРГ уроки из случившегося извлекли – создали специальное подразделение ГСГ-9, которое уже в 1977 г. успешно провело в Сомали операцию по обезвреживанию вооруженных террористов, захвативших самолет «Боинг-737» западногерманской авиакомпании с 82 пассажирами на борту и пятью членами экипажа.

Так вот, в середине 1977 г. в одной из бесед министра с начальником войск прозвучала мысль о создании в органах и войсках МВД спецподразделений, которые могли бы вести борьбу с вооруженными и способными на все террористами и уголовниками.

До этого в Министерстве внутренних дел не существовало структур, укомплектованных военнослужащими срочной службы и предназначенных для выполнения подобного рода специальных боевых задач. Создавали разовые и временные формирования, например, в 1973 г. сводный оперативный войсковой отряд, который участвовал в специальной операции по освобождению заложников на борту самолета, захваченного террористами в аэропорту Быково. Но так, чтобы подразделение существовало на постоянной основе, такого не было.

И вот 29 декабря 1977 г. на базе девятой роты 2-го полка дивизии им. Ф. Дзержинского в соответствии с приказом министра внутренних дел СССР начали формировать специальное подразделение – роту, предназначенную для действий при чрезвычайных обстоятельствах.

ОМСДОН выбрали потому, что дивизия комплектовалась лучшими в войсках кадрами, ее части дислоцировались компактно. То есть были все условия для отбора в спецназ лучших офицеров, прапорщиков, солдат и создания хорошей учебной базы. На 9-ю роту выбор пал тоже не случайно. По уровню общефизической подготовки она превосходила подразделения не только 2-го полка, но и всех частей дивизии. Рота, по сути дела, была спортивной, своего рода резервом для команды «Динамо». Возглавить ее, но уже в новом, спецназовском, качестве предложили тогда еще капитану Владимиру Мальцеву.

– За дело взялись с энтузиазмом, – вспоминает генерал-майор Мальцев. – Перво-наперво группа офицеров дивизии и Главного управления войск выехала в тульскую воздушно-десантную дивизию, чтобы на месте изучить опыт подготовки роты глубинной разведки. Начальник внутренних войск до этого побывал с визитом в Финляндии, где знакомился с их спецназом – группой «Медведь» («Карга» по-фински). Прежде всего у десантников нам было интересно, как они подбирают бойцов, по каким программам обучают, какую при этом учебную и материальную базу используют. Конечно, копировать слепо «голубые береты» мы не собирались, потому что задачи десантного подразделения, а тем более разведывательного, и те, которые предстояло выполнять нашей роте, были абсолютно разными. Омсдоновская «девятка» предназначалась для обеспечения безопасности во время мероприятий Олимпиады-80 и борьбы с особо дерзкими преступными проявлениями.

На следующем этапе в штабе дивизии при непосредственном участии главного управления внутренних войск разработали наставление для подразделений специального назначения. Позаботились и о том, чтобы спецназовцы внешне как-то отличались от остальных солдат и офицеров соединения. Генерал Сидоров предложил одеть их в краповые береты. Он прекрасно помнил, как в Великую Отечественную моряки гордились бескозырками. Видел, что значит для десантника голубой берет, для пограничника – зеленая фуражка. Поэтому и предложил: у войсковых спецназовцев должен быть берет, и непременно крапового цвета – цвета пролитой на поле брани крови, цвета, одинакового с погонами и петлицами военнослужащих внутренних войск.

Это сегодня многие считают, что краповый берет – непременный атрибут любого военнослужащего внутренних войск, и на военных парадах вэвэшники в них маршируют, и по телевизору, когда о них что-то рассказывают, в кадре «краповики» мелькают. Да и вообще, у десантников берет голубой, у морпехов – черный, у эмчеэсников – оранжевый: должен же у каждого рода, вида войск быть свой элемент одежды, который отличал бы его от других. Но в том-то и дело, что не так все просто. Краповый берет могут носить только спецназовцы внутренних войск, да и то те, кто заслужил это право в тяжелейшем экзамене (о нем немного позже). Это, так сказать, символ их самоидентификации и, простите за штамп, доблести и чести спецназа. И оговорено это было именно тогда, в конце 1970-х, когда во внутренних войсках родилось первое подразделение специального назначения.

Когда документы были разработаны, с внешней атрибутикой определились и роту сформировали, началось ее боевое слаживание. На первом этапе учились действовать в различных критических ситуациях, которые могли возникнуть на олимпийских объектах: при захвате заложников в наземном транспорте, в самолете. Как вспоминает генерал Мальцев, при составлении программы обучения использовали методики подготовки западногерманской группы пограничной охраны ГСГ-9 и финской полицейской группы «Медведь». Немцы были прекрасно оснащены техникой и специальными средствами, у них дзержинцы позаимствовали принципы технического обеспечения и некоторые приемы штурма здания и других объектов; финны славились отлично подготовленными снайперами, поэтому «краповики» взяли на вооружение их методику огневой и снайперской подготовки.

Ускоренной наработке и внедрению в учебную практику новых упражнений и приемов способствовало то, что рота проводила занятия обособленно, автономно. Она была, если можно так выразиться, на положении государства в государстве. В ней складывались свои правила, свои неписаные законы и традиции, которые соответствовали жестким требованиям, предъявляемым к подразделению. Оно было изолировано от всего, что мешало работе. Командир дивизии Дмитрий Алексеевич Наливалкин, замкомдива Евгений Артемьевич Мальцев, командир полка Владимир Федорович Абельчук при всех издержках и нестыковках, которые обычно сопутствуют раскрутке нового дела, неуклонно стояли на страже того, чтобы