смеешься-то? Ты ж не знаешь!
– Хорошо, а от меня-то ты чего хочешь?
– Ну как же чего – возьми и… улыбнись ей хотя бы!
– А тебе, Маша, зачем это надо? – откровенно спросил он. Мысли он ее читает, что ли?
– Это же моя подруга! – справедливо оскорбилась Маша. – И это мой долг – сделать ее счастливой!
– Ага… понял… Только вот вчера, пока ты неизвестно где и с кем шарахалась, я тут не только улыбался, я тут клоуном скакал, – напомнил Матвеев. – А теперь, значит, надо этой Веранде персонально улыбнуться, так?
– Так! – кивнула Маша. – Можешь еще ее в кино пригласить… Или лучше знаешь что? Лучше напросись к ней на спектакль! Она ж у нас актриса! Ей будет жутко приятно. Тем более что у них сейчас премьера намечается.
– Актриса? – удивился Матвеев. – А где она работает? Можно и в театр, почему бы и нет.
– Она в кукольном театре, – торопливо пояснила Маша. – У них сейчас премьера намечается, «Иванушка-дурачок», и ты…
– Ну, знаешь! – вспыхнул Матвеев. – Сама на этого дурачка иди! Или лучше Игорька своего отправь! Я уж как-нибудь… да хоть на «Конька-горбунка» лучше схожу! Дурачка нашла…
Он обиженно выпил минералки и вышел, хлопнув дверью.
– Не поняла… – пожала плечами Маша. – И чего он взбесился-то?
Она на всякий случай еще раз посмотрела в окно – машины Матвеева не было. И Маша тут же набрала номер Игоря:
– Привет, Игорек, ты как?
– Да все так же, – невесело ответил любимый. – Только что босс звонил, выражал недовольство. Можно подумать, я это дело лично расследую!
– Игорь, я тут знаешь что придумала? Я тут придумала Матвеева с Вероникой свести!
– На кой черт ему Вероника? – недоверчиво спросил Даров.
– А на кой черт мужикам нужны женщины? А?
– Ну там… чтобы стирать, готовить… Так он и сам…
– Чтобы любить! – прервала его Маша. – А Вероника, если захочет, может любому голову вскружить! У них там, в театре, уже все через нее прошли… в хорошем смысле слова. Вот и пусть Матвеева к рукам приберет.
Игорь усмехнулся.
– Так она тогда не только Матвеева приберет, но и домик наш тоже.
– А вот здесь ты ошибаешься! – радостно хихикнула Маша. – Вероника не терпит земельных участков в принципе. Она мечтает жить только в городе. Как она говорит: «Я не могу, когда у меня под ногами одуванчики! Мне кажется, что я и сама пухом покрываюсь!» И потом, она страшно боится водить машину. А без машины в загородном доме делать нечего – как же она будет успевать на свои репетиции?
– Ты думаешь? – с надеждой переспросил Игорь. – А Матвеев?
– А что Матвеев? – горячо убеждала Маша. – Если он влюбится в нее – а он влюбится (в крайнем случае, можно Верку на слабо взять), – то он и про дом забудет. Ему же просто негде жить, а у Верки-то хоромы – мама дорогая! Вот пусть к ней перебирается. И ей хорошо, и ему тоже. А нам и вовсе замечательно.
– Да, но… Матвеев же не дурак отказываться от тех денег, которые он уплатил за дом. Будет с нас пожизненно трясти.
– А почему это с нас? – возмутилась Маша. – Мне этот дом тоже не подарили! Я за него свои кровные заплатила. Пусть он с продавца и трясет… Правда, он тебя дергать станет.
– А что меня? – тоже воспротивился Игорь. – Я ему только документы подготовил да дом нашел, а уж расписываться и деньги продавцу отдавать – это он сам.
– Вот и все! – воскликнула Маша. – Теперь только надо придумать, как их с Веркой столкнуть. Вот бы он ее на спектакле увидел. Нет, она там, конечно, не Дездемону играет, а всего лишь Лягушку, но так талантливо…
– Так пусть она ему завтра сама билеты принесет, он не сможет отказать. А уж после спектакля пусть они к Верке и едут!
– Точно! Здорово бы было. А где вы работаете? Куда Веронике билеты-то привозить?
Игорь расписал, как лучше доехать до их офиса, и Маша решила сегодня же переговорить с подругой. Пусть себе нормального мужика отвоевывает.
– Маш, – протянул в трубку Игорь. – А когда мы встретимся? Ты сейчас можешь? Подъезжай к старому фонтану возле школы. Я тебя там ждать буду.
Ну конечно же, Маша могла! Да если бы у нее была встреча с самим министром, она бы все отложила и приехала!
– Я сейчас буду.
Глава 6
– Машенька, ну не уезжай так рано, – просил ее Игорь, когда она уже поздно вечером собиралась домой.
– Игорь, мне еще к Веронике заехать надо, – горько вздыхала Маша. – Ну сколько же мы можем по кустам прятаться? Мы же взрослые люди. У меня есть прекрасный дом, где мы можем не только встречаться, но и спокойно жить. И пусть уже скорее этот Матвеев перебирается к Верке, а то житья от него нет.
– Пусть, – тоже грустно вздыхал Игорь, прижимал Машу к себе и снова так нежно целовал, что она забывала про всех Вероник на свете.
Но надо было ехать.
Она поймала подругу прямо на пороге дома – еще бы минутка, и та бы унеслась на свидание к очередному состоятельному пенсионеру.
– Привет, Маш, – поздоровалась подруга, продолжая собираться. – Маш, меня ждут, так что мы с тобой по дороге поговорим, ага? Ты меня заодно и подбросишь, идет?
– Верка! – воскликнула Маша. – Как здорово, что я тебя поймала! У меня для тебя новость!
– Чего? – недовольно остановилась подруга (наверняка к любовнику она уже минут на пятьдесят опоздала). – Опять купила себе слишком большой лифчик и решила мне его сбагрить?
– Все гораздо серьезнее, – таинственно прищурила глаза Маша. – Это касается не лифчика, но… но тоже вещь сердечная. Верка, в тебя Матвеев влюбился!
– Чего-о-о? – не совсем поняла подруга, но потом глаза ее округлились, рот раскрылся, а руки отчего-то стали быстро застегивать блузку на все пуговицы. – Ты… ты не шутишь? Серьезно? Прямо взял и влюбился?
– Вера, – покачала головой Маша. – Такими вещами не шутят!
– А… он тебе чего, вот так прямо взял и сказал, что ли? – уже светилась счастьем Вероника. – Сам?
– Да разве он сам скажет? – грустно вздохнула Маша. – Он сейчас будет сохнуть и погибать от неразделенной любви. А мужик-то какой хороший… Главное, состоятельный. И не старик совсем. Нас года на два старше, а то и вовсе ровесник…
– Да какой же он старик? – вытаращилась Вероника. – Он же… А как ты узнала-то?
– Но я ж не без глаз совсем, – развела руками Маша. – Ты меня чаем-то будешь поить или мне засыхать у тебя здесь?
Вероника мгновенно забыла, что ее ждут, скинула босоножки и понеслась в кухню. Маша за ней теперь просто не успевала. Пока она разувалась, у подруги на столе уже стояли чашки, а чайник пыхтел во
