огни вокруг погасли. Весь район Мид-Левелз застыл в оглушительном безмолвии.
Потом послышались крики…
В туннеле под Синклер-роуд задыхался наполовину погребенный массой обломков и камней Суслев. Верх туннеля частично снесло, из разорванных труб хлестала вода, уровень которой в подземном проходе быстро поднимался. Выбравшись из-под завала, русский вылез на поверхность и беспомощно замер, не понимая, что происходит, что случилось, и единственная мысль билась в его расстроенном мозгу: должно быть, его схватили, накачали наркотиками и теперь он очнулся в кошмаре «красной комнаты», чтобы потом опять заснуть и вновь проснуться. В панике он огляделся по сторонам: дома стоят тёмные, света нигде нет, вокруг лишь чудовищное нагромождение ещё движущихся со скрежетом обломков. Суслева охватил животный страх, и он сломя голову бросился бежать по Синклер-роуд…
Выше по склону холма, на Коутуолл-роуд, люди, стоявшие по другую сторону оползня, остались целы и невредимы, но застыли в шоке. Те, кто удержался на ногах — среди них и Кейси, — не могли поверить в то, что произошло у них под носом. Широкая полоса дороги, насколько хватало глаз, была сметена обрушившейся землей. Большая часть того, что минуту назад было террасированным склоном, превратилась в безобразное колышущееся месиво из грязи, земли и камней — проезды исчезли, зданий нет, а Данросса и всех, кто был с ним, унесло куда-то вниз.
Кейси хотела закричать, но голос пропал. Потом из горла вырвалось: «О господи боже! Линк!», ноги сами пришли в движение, и, не успев ещё что-то толком понять, она уже куда-то карабкалась, падала и пробиралась дальше на ощупь к обломкам. Тьма стала невыносимой, крики жуткими; отовсюду доносились голоса, призывы о помощи; то тут, то там невероятно перекрученные горы обломков ещё двигались, что-то ещё падало и разбивалось. Ночь неожиданно озарилась снопами искр, которые разлетались во все стороны вдоль обрывков лопавшихся электрических кабелей.
Не помня себя, Кейси рванулась туда, где был вестибюль. Внизу, в тёмных глубинах, среди причудливого нагромождения обломков, бетонных блоков и толстых балок проступали очертания обуви, игрушек, кастрюль, сковородок, диванов, стульев, кроватей, радиоприёмников, телевизоров, одежды, чьих- то конечностей, книг, трех машин, которые были припаркованы рядом с домом, и оттуда неслись крики. Дальше по склону вспышки рвущихся проводов высветили изуродованный остов лифта, из которого торчали сломанные руки и ноги.
— Линк! — изо всех сил прокричала она, потом опять и опять, не сознавая, что плачет, не замечая катящихся по лицу слез.
Она чуть не упала, пробираясь ощупью среди груды обломков. Вокруг раздавались вопли мужчин и женщин. Потом до неё донесся еле слышный испуганный плач, и под развалинами что-то шевельнулось. Она опустилась на колени — чулки уже были порваны, платье тоже, ноги усеяны синяками — и, вытащив несколько кирпичей, обнаружила под огромной потрескивающей горой камней пустое пространство, в котором сидела ничего не понимающая от страха, кашляющая, почти задыхающаяся китайская девочка лет трех-четырех.
— О боже, бедная крошка. — Кейси в отчаянии оглянулась, но помочь ей было некому.
Часть обломков с пронзительным визгом и скрежетом стронулась с места, и большой кусок бетона с торчащей из него арматурой повис, почти ни на что не опираясь. Не думая об опасности, Кейси яростно раздвигала обломки содранными в кровь пальцами. Глыба нависла над ней ещё больше, частично соскользнув вниз по склону. Отчаянно работая руками, Кейси расчистила небольшой проход, взяла девочку за руку, помогая ей протиснуться наружу, потом схватила на руки и стрелой метнулась в безопасное место. Глыба обрушилась у неё за спиной, она стояла одна, держа на руках ребенка, целого и невредимого, а малышка, дрожа, крепко ухватилась за неё ручонками…
Когда лавина повалила многоэтажный дом, сметя большую часть дороги и парапета, Данросс и остальные, кто находился у самого края, полетели вверх тормашками вниз по крутому склону, но их задержали заросли кустарника. Очнувшись в полумраке, тайбань, потрясенный, тупо ощупал себя, обнаружив, к своему удивлению, что цел и невредим и даже может стоять. Откуда-то неподалеку доносились мучительные стоны.
Скользя по раскисшей грязи, он стал карабкаться вверх на эти звуки. Стонала Диана Чэнь. Она лежала почти без сознания, одна нога была страшно вывернута под ней. Часть большеберцовой кости выступала сквозь кожу, но насколько он мог видеть, артерии остались неповрежденными и обильного кровотечения можно было не опасаться.
Стараясь действовать как можно осторожнее, Данросс попытался уложить её тело и ногу прямо. Диана издала дикий вопль боли и потеряла сознание. Почувствовав, что рядом кто-то стоит, Данросс поднял глаза. Это была Рико: платье порвано, туфель нет, волосы растрепаны, из носа маленькой струйкой сочится кровь.
— Господи, вы живы?
— Да… да, — слабым голосом проговорила она. — Это… было землетрясение?
В этот момент раздался страшный треск: замкнуло кабели, и снопы искр на мгновение озарили все вокруг.
— О боже мой! — ахнул он. — Как в Лондоне во время «блица»[363] .
Тут Данросс заметил Филлипа Чэня, который застыл недвижной массой рядом с молодым деревцем, распростершись головой вниз по склону.
— Оставайтесь здесь, с Дианой, — приказал тайбань и полез вниз. Замирая от страха, он перевернул Филлипа на спину. Его компрадор ещё дышал. Данросс с облегчением перевел дух. Уложив старика поудобнее, он огляделся во мраке. Остальные тоже приходили в себя. Рядом оказался Кристиан Токс: редактор тряс головой, чтобы очухаться.
— Черт бы его побрал, — снова и снова бормотал он себе под нос. — Там жили по меньшей мере человек двести. — Пошатываясь, он встал на ноги, поскользнулся, упал в грязь и снова выругался. — Я… мне нужно добраться до телефона. Подайте мне, подайте мне руку, пожалуйста. — Токс рухнул и снова ругнулся. — Голеностоп подвывихнул, черт возьми.
Данросс помог ему встать, и потом они вдвоем с Рико, поддерживавшей Токса с другой стороны, с трудом взобрались на то, что осталось от дороги. Люди ещё стояли там, в оцепенении, другие перелезали через первый обвал, чтобы предложить помощь, здесь же было несколько жителей дома, голосивших в отчаянии. Какую-то женщину держали за руки, она рвалась к развалинам, куда уже бегом, падая и спотыкаясь, устремился её муж на поиски троих детей и ама, которые должны были быть где-то здесь.
Как только они оказались на ровной земле, Токс поковылял вниз по Коутуолл-роуд, а Данросс помчался к своей машине за фонариком и аптечкой.
Лима нигде не было. Потом Данросс вспомнил, что, когда обрушилась лавина, шофер был вместе с ними. Найдя ключи, чтобы открыть багажник, он стал вспоминать. «Кто ещё был с нами? Токс, Рико, Жак? Нет, Жак ушел. Филлип и Диана Чэнь, Барр… Нет, мы оставили Барра на вечеринке. Господи боже! Вечеринка! Я совсем забыл! Кто ещё там оставался? Ричард Кван с женой, Пламм, Джонджон… Нет, он ушел раньше. Роджер Кросс? Нет, постой, разве он не ушел?»
Данросс открыл багажник и вынул оттуда два фонарика, аптечку и трос. Потом бегом вернулся к Рико. Теперь падение напомнило о себе болью в спине.
— Вы не могли бы вернуться к Диане и Филлипу и присмотреть за ними, пока я позову на помощь? — Он нарочно произнес эту просьбу твердым голосом. — Вот. — Он передал ей фонарик, бинты и флакон аспирина. — Идите. У Дианы сломана нога. Что с Филлипом, не знаю. Сделайте, что в ваших силах, и оставайтесь с ними, пока не приедет «скорая» или пока не вернусь я. Хорошо?
— Да-да, хорошо. — Она взглянула вверх, и в её глазах мелькнул страх. — А не будет ли… есть ли опасность нового оползня?
— Нет. Там вполне безопасно. Идите быстрее!
В его словах было столько силы, что она, позабыв про страх, стала спускаться по склону холма, освещая себе путь фонариком и тщательно выбирая дорогу. Только тут он заметил, что Рико босая, и тогда
