когда она целует меня. Поэтому давай лучше всегда будем друзьями.

— Ей есть за что тебя целовать, мой друг, — с улыбкой успокоил меня Шелар, — ты принёс в наш дом и в дома наших соседей множество прекрасных вещей и мы отдали за них так мало, что мне из-за этого бывает неловко. Ты подарил нам животных с удивительно вкусным мясом, которые дают так много молока, а вместе с ними роботов, освобождающих нас от нудной и утомительной работы. Только теперь я могу заниматься своим самым любимым делом, во время которого стихи сами слетают с моего языка — лепить горшки так нужные людям в других мирах, на твоей спине я смог даже посетить вместе со своей семьёй и другими диари некоторые из них и везде нам были рады. Поэтому ты давно уже стал для меня братом, а если моя Зэира для тебя тоже всё равно, что сестра, о чём я и так давно знаю, то её поцелуи это всего лишь лёгкий ветерок.

До того, как я проложил путь на Дарию, её народ жил в основном охотой, садоводством и собирательством, хотя у львов уже имелись города. Охотились они не часто, всего раз в две недели, но при этом забивали столько животных, чтобы мяса хватила на всех. В садах у них росли деревья с плодами напоминающими тыкву, а также нечто вроде груш, только очень крупных, и необычайно сочных слив. Собирательством же занимались преимущественно дети постарше, которые приносили из степи ароматные травы. В общем нельзя было сказать, что они бедствовали, но иногда случалось и так, что не видели мяса по три, четыре месяца. Тогда их выручала вирайя — тыквенное дерево, из круглых семечек которого сначала выжимали масло, а из желтоватого жмыха потом вымывали ещё и нечто вроде крахмала, из которого пекли вкусные лепёшки. Плотные, вкусные плоды вирайи запросто заменяли мясо и именно из-за садов львы жили осёдло.

Самое удивительное зрелище на Дарии это города львов, что обусловлено следующими обстоятельствами. Суша этого мира состоит из трёх континентов, два из них просто большие, они находятся в южном полушарии, а один — огромный, который дари называют Литруваром, расположен в северном полушарии, но так, что на юге не доходит до экватора, а на севере до полярного круга. При этом угол наклона оси Дарии невелик и потому Литрувар это континент вечного лета. И вот чего больше всего это невысоких гор и просто холмов, сплошь состоящих из не очень прочных лавовых пород, причём без хребтов, среди которых петляет множество рек и находится множество озёр. Наверное в глубокой древности вся Дария представляла из себя один громадный вулкан, породивший столько горок.

Климат Литрувара весьма своеобразный, с двумя дождливыми сезонами, во время которых все реки разливаются, но вода выше, чем на полтора метра, не поднимается. Поэтому самое лучшее место для строительства жилищ это невысокие, широкие горы и холмы, а самый доступный строительный материал — пористый лавовый камень, легко поддающийся обработке. В общем почти каждая мало-мальски пригодная горушка или холм с пологими склонами облюбована диари для строительства небольшого города, окруженного лесостепью. За сотни лет диари превратили облюбованные ими горы и холмы в террасы, на которых построили на редкость красивые городки из пористого камня, окруженные пышными садами. Общая численность населения на Дарии уже перевалила за миллиард львов.

Единственный недостаток этих городков это то, что за водой ходить далеко, но диари ведь мало того, что не дураки, так им ещё и лень ходить за водой. В общем благодаря тому, что они знают толк в керамике, в каждом доме имеется здоровенный водяной склад, состоящий из множества трёхсотлитровых цилиндрических ёмкостей, соединённых керамическими трубами. Во время сезона дождей они собирают столько воды, что её хватает до следующего ливня, а ведь дожди на Литруваре случаются и в межсезонье. Поэтому от недостатка воды дарийцы никогда не страдают.

Свою керамику дари делают из особых сортов лавового камня, истолчённого в муку и небольшого количества куда более ценного сырья, смешанных с соком некоторых растений, после чего просто сушат на солнце. Этого вполне хватает, чтобы керамическая посуда приобрела такую прочность, что её не каждый лев разобьёт. Уважая чужие секреты, я никогда не лез к львам с расспросами и потому не могу сказать о деталях, но в целом процесс мне известен. Всё равно мне без разницы, из чего они делают свою керамику. Между прочим, львы очень высоко оценили мою тактичность в такого рода делах и рассказали мне практически всё, что касается свойств их посуды и не её одной, ведь из толчёного лавового камня они делают немало других вещей, а с некоторых пор стали даже изготавливать из неё жаропрочные дюзы для реактивных двигателей, облицовочную плитку для космических кораблей и лопатки для турбин. Вот уж чего-чего, а лавового камня на Дарии, как грязи, а с того момента, когда я завёз в этот мир роботов-кротов, способных достать нужные им виды камня из-под земли, и шаровые мельницы, им стало жить намного веселее.

Дария относится к числу миров земного типа и потому отравиться на ней очень сложно. Во всяком случае я не встретил ещё ничего такого, что нельзя есть. Именно поэтому львам так понравились коровы с Земли, большое стадо которых я растил для отправки на другую планету, но решил передать его им. Скотоводы из них никакие и потому вместе с коровами я приволок дари на своём горбу ещё и множество роботов. Едва познакомившись с таким удивительным миром, я сразу же отправился на Тернир, сильно пострадавший в результате глобальной термоядерной войны. Вообще-то тернирцы просто уничтожили свою планету и превратили её поверхность в жуткую радиоактивную пустыню, но к тому моменту океаны, озёра и реки уже очистились и повсеместно шло озеленение, так что этот мир начал выздоравливать, а ведь я помню его чуть ли не настоящим адом. Мне срочно были нужны сельскохозяйственные роботы, а у них в то время стали высвобождаться бывшие военные роботы, которых можно было использовать и в этом качестве.

К счастью у меня нашлось в моей бездонной торбе немало таких товаров, которые сразу же приглянулись львам и я выгреб всю керамику из целых семи городов. Когда я показал некоторые образцы керамики, разрисованной вручную тонкими, изящными линиями своим друзьям с Тернира, то кое-кому мне даже пришлось подносить к носу ватку, смоченную нашатырным спиртом. Хотя тернирцы к тому времени уже малость очистили свой мир от радиоактивной грязи, пятнадцать лет назад они ещё жили в своих подземных городах и вид такой неописуемой красоты привёл кого в восторг, а кое-кто не просто распустил нюни, а заревел во весь голос. Президент этой многострадальной планеты примчался тотчас, как только ему доложили, что его лепший кореш Валера Дымов припёр на Тернир нечто совершенно невероятное и ему на это нужно посмотреть.

Сайдер попытался было наложить лапу на всё моё дарийское богатство, так как в тот момент больше всего нуждался хоть в чём-то, что смогло бы поднять боевой настрой тернирцев, но я согласился передать ему только половину глечиков, сказав, что напряг львов и те согласились забросить все свои дела, чтобы начать лепить посуду и разрисовывать её, причём совершенно особым образом, с использованием пейзажей самых памятных тернирцам мест. Вот как раз Сайдеру Такеманку и потребовался нашатырь. Ту первую партию дарийской керамики мои друзья-тернирцы назвали «Вторым Глотком Чистой Воды», такое впечатление произвела её красота на этих хотя и мужественных, но чокнутых на всю голову, людей, спаливших свою планету. Её распределили по всем подземным городам и каждый человек мог в свободное время воспользоваться ею по прямому назначению, но гораздо чаще тернирцы просто любовались посудой. Теперь она есть у них в каждом доме и является чуть ли не предметом культа.

Президент Такеманк немедленно приказал подготовить для отправки на Дарию сто тысяч роботов, хотя мне столько и не требовалось. Он же предложил мне взять ещё и пару тысяч роботов шахтёров, а также вооружить львов шаровыми мельницами как сухого, так и мокрого помола. Башковитый мужик Сайдер, ничего не скажешь, не зря его уже в седьмой раз избрали президентом. Мне бы и в голову не пришло автоматизировать самые трудоёмкие процессы и вот ведь что удивительно, львы пришли от этого в восторг, хотя и скептически отнеслись к моей идее относительно коров и роботов, которые станут их для них разводить. Молоко, масло и сыр им видите ли очень понравились, а вот то, что за коровами нужно будет убирать говно, привело в ужас. Ничего, роботы, как и танки, грязи не боятся.

Как сейчас, так и в то время у меня каждый день был расписан по часам, а потому на Дарии я при всём своём желании не мог задержаться больше, чем на сутки. Едва изучив язык львов, я сразу же увеличил оба транспортных контейнера объёмно-пространственного сжатия, выставил из них на террасу- улицу три с половиной десятка контейнеров с ширпотребом, предназначенным для молодых миров, а затем выгнал самый большой транспортный флайер. На его борт я погрузил тридцать контейнеров, а пять открыл и сказал Зэире, что из них можно забрать всё, но в качестве ответного жеста загрузить все пять контейнеров до отказа керамикой. Увидев ткани редкостной красоты, золотые и серебряные ювелирные