своя музыка - гитара и мандолина. Играем с удовольствием, получается неплохо, нам нравится. Есть кое- какие книжонки из беллетристики, а у меня еще этот дневник. При желании можно не скучать. Кормят нормально. В общем, жизнь - обижаться нельзя. Интересно, скоро ли мы доберемся до места назначения? Думаю, что еще дней 5 - 6 проедем. Впрочем, нам торопиться особенно некуда, ведь не на свадьбу едем. В сводках Информбюро уже несколько дней затишье. Немцы сопротивляются, а наши, очевидно, готовят новые удары. Интересно, каковы они будут и где последуют. На Знаменке меня назначили дежурить по эшелону. На сутки. Задачи, в общем, несложные: наблюдать за порядком, правильностью несения караульной службы и не разрешать проезд посторонним. Но как же не разрешать, если людям нужно ехать, а пассажирские поезда здесь не ходят. В вагон караульного помещения посадил несколько человек командиров, ну, и на проезд гражданских, где это можно было, смотрел 'сквозь пальцы'. К себе в машину посадил одну молоденькую медичку и майора. Около машины на платформу посадил трех летчиков, одного капитана и еще двух военных. Часов в десять вечера над станцией послышался гул самолета, и поднялась отчаянная стрельба зенитчиков, которые едут на каждом эшелоне. Самолет не бомбил, и все скоро стихло. Однако мои летчики при первых выстрелах бросились бежать с площадки. Они говорят, что в воздухе не так страшно, как на земле. Майор тоже смылся, а медичку я обнял и на мой вопрос, не хочет ли и она искать укрытия, получил ответ, что она никуда не побежит. Между прочим, женщины очень часто спокойнее относятся к опасности, чем мужчины.

23 апреля 1944 г.

Ползем 'черепашьим шагом'. Везде стоим по нескольку часов, а когда движемся, то скорость наша не превышает километров 10 в час. Места пошли более красивые, пересеченные лесами и речушками. Здесь гораздо холоднее: кое-где по обочинам ж/д в кустах остатки снега. Продукты здесь становятся все дешевле и дешевле. Яйца - 25 р., молоко - 12 р. Самогон тоже дешевый 100 р. литр. Хорошо, что предыдущая получка ушла у нас на строительство танков, а то понапились бы многие. Мы втроем купили литр и десяток яиц. Выпили культурно. Самогон из свеклы, но хороший. Нам этой дозы, конечно, мало, а денег больше нет. Начали изыскивать другие средства, ну и, конечно, как всегда, нашли. Насажали в свою машину баб штук шесть. Провезти их нужно было километров 60 - 80. За эту услугу получаем с них контрибуцию - по пол-литра самогона с каждой. В общей сложности получается подходяще, и вечером устраиваем солидную выпивку. Конечно, на ходу поезда, чтобы не нагрянуло начальство, которое (вероятно, из зависти) на стоянках весьма ретиво осматривает машины и выгоняет обнаруженных пассажиров. Но обнаружить их нелегко, и почти во всех транспортных машинах, где есть наши ребята, едут и бабы. Они взяты и для выгоды, и для забавы, и они тоже ничего не имеют против последней. Некоторые, не имеющие самогона, платят нашим шоферам натурой, а многие не жалеют ни того, ни другого. Но это только одни сутки у нас такие получились, а потом это дело кончилось. Едем без пассажиров. По краям дороги очень много разбитых горелых машин, паровозов, вагонов. Иногда они тянутся беспрерывной чередой. На полях видно довольно много скота. Пашут на лошадях. Огромные площади, насколько хватает глаз, покрыты зелеными всходами озимых хлебов. Это весьма отрадно. Немца отсюда выгнали 1,5 месяца назад.

25-го. 44

Через Винницу проехали на Проскуров.

28 апреля

Утром прибыли в Каменец-Подольск. Разгрузились и своим ходом добрались до г. Хотина. Ехать было интересно. Вся дорога по обочинам завалена немецкими машинами. Почти все эти машины обгорелые и поломанные. Наверно, было много и годных, но их, очевидно, уже пустили в дело. Перед городом Хотином мы переезжали через Днепр. Немцы, очевидно, имели здесь очень веселую переправу. Вдоль берега и по мелководью валяется масса трупов лошадей. Подъезды к переправе и берег загромождены битыми немецкими машинами. Даже из реки торчат кое-где оглобли и прочие предметы. Переехав через Днестр, мы увидели сотни молодых здоровых мужчин в гражданской одежде, занятых работой по ремонту дороги. Оказывается, это местные жители, украинцы. Одежда их нам показалась очень странной. Большинство - босые. Здесь босиком ходят, как только сойдет снег и лед и до следующего снега, и мужчины, и женщины. И вот видишь, иной раз в холодную погоду идут бабы: голова закутана теплым платком, сама одета в бараний тулуп, а ноги босые. Мужчины носят белые полотняные штаны, очень длинные и узкие, но не в обтяжку. Рубахи тоже белые, полотняные и очень длинные, до колен. В общем, сзади если посмотришь, то можно спутать, с непривычки, мужчину с женщиной. На плечи одет или черный шерстяной армяк, или меховой жилет, иногда расшитый узорами. На головах у большинства самые нормальные европейские шляпы. У некоторых высокие меховые шапки, заостряющиеся кверху.

2 9.IV

Переночевав в Хотине, тронулись дальше. Погода солнечная. Местность красивая. Холмы. Все распаханы и засеяны, причем поля эти издали имеют очень интересный вид - все состоит из небольших квадратиков и полосок. Это потому, что здесь все хозяйства индивидуальные, следовательно, каждый сеет, что хочет и как ему вздумается, - вот и получается пестрота. Дорога хорошая и идет все время с горы на гору. Вдоль дороги и далеко в стороне от нее беспрерывно тянутся домики. Все они, без исключения, чистенькие, аккуратненькие, выбеленные, даже с красочными панелями. Многие даже разрисованы, и есть много замечательных домов. Дворики все огорожены плетнями или дощатыми заборами. На дворах - зеленая травка, как ковер. Много хозяйственных построек, тоже весьма аккуратных. На дворах так чисто, что и окурок постесняешься бросить. Здесь все мужское население дома (нашим ребятам здесь насчет баб будет туго, уж не будет такой 'малины', как на Кубани). Скота здесь много и птицы тоже. В среднем каждое хозяйство имеет 1 - 2 коровы, телку, 1 - 2 лошади, свинью, штук 5 - 8 баранов, уток, гусей, кур. Есть и такие, у которых всего этого вдвое больше, чем я тут перечислил. Мы имеем строжайший приказ: ничего ни у кого не трогать. Продуктов питания здесь до черта. Цены очень дешевые. Молоко - 2 р. литр. Яйца - 7 р. десяток. Мясо - около 10 р. Сало - около 20 р. Сахар - 5 - 8 р. стакан. Масло - 50 р. Хлеба вообще в каждой хате сколько хочешь. Он здесь за товар не считается. В обед прекратили движение. (Ночуем в одном из придорожных сел. Познакомились с внутренним содержанием домиков. Внутри еще лучше, чем снаружи. Чистота необыкновенная.)

Ночевали в одном из селений, имели случай ознакомиться с внутренним содержанием домиков, таких красивых и чистеньких снаружи. Внутри, то есть в комнатах, такая же красота и чистота. Некоторые комнаты настолько раскрашены и расцвечены, что напоминают хоромы какого-либо восточного хана. Тем более, что здесь масса подушек, паласов и др. шерстяных изделий. Между прочим, здесь очень любят спать на перине, а другой периной закрываться. Я не разделяю такого вкуса.

Под вечер видел похоронную процессию. Гроб провожало много мужчин и еще больше женщин. Я полагал, что хоронят какую-либо знатную для этих мест особу, но оказалось, что это просто-напросто померла весьма дряхлая старушка. Похороны таковой где-либо у нас в Москве, пожалуй, не привлекли бы более десятка человек. И то это, вероятно, были бы ближайшие родственники покойной, считающие сопровождение своей бабушки или прабабушки в последний путь по этой земле своей обязанностью. Здесь же другие нравы, за гробом шло не менее 100 человек, все празднично одеты. Шествие имело вид очень красивый.

Характерно, что все женщины одеты совершенно одинаково, издали можно подумать, что это какая-то армия. Одежда их такая: голова обвязана черной шалью, прямо на голое тело надевается длинная рубаха из белого полотна (нижнего белья, в том смысле, как у нас принято, здесь не существует). Юбок здесь не носят, а носят так называемые спидницы. Это прямоугольный кусок шерстяной черной материи. Длина около одного метра, ширина, в зависимости от роста, мм 800. Тот край, который будет опущен вниз, имеет узорную расшивку красным и зеленым, в виде широкого канта. Эта материя обертывается вокруг талии, и один угол ее подтыкается под широкий, тоже расшитый пояс. Получается некоторое подобие юбки. Спереди совсем как юбка, а сзади, от левого бедра к правой икре, получается открытый угол и сверх него диагональная цветная полоса, создаваемая нижним, расшитым кантом отвернутого утла спидницы. На плечи надет кожушок бараний. Верх у него белый, внутри - черный бараний мех. Кожушок расшит узорами очень красиво. На ногах или высокие ботинки, или вообще ничего нет. По нраву народ здесь очень тихий, скромный, трудолюбивый. К нам относятся приветливо, по крайней мере с виду. Что у них в душе - черт его знает.

30 апреля

Прибыли в другой населенный пункт, находящийся несколько правее города Черновицы, в 14 км от него. Местность, строения и население - аналогично вышеописанному. В этом селе спиртной завод. Спирт гонят из картошки. Ее здесь такая масса, что она во многих местах просто насыпана на дворах. Много ее вообще пропадает, перепроизводство. Немцы и румыны ушли из этих мест без боев. Население здесь войны не видело.

Спиртной завод был брошен в целости, и с большим запасом спирта. Наши пришли через дня два после ухода немцев и румын, так что население имело все возможности растащить спирт по домам, что оно и сделало весьма добросовестно. Спирт имеется в каждой хате. Он, конечно, спрятан. Все же хоть в малых количествах, но нас угощают. Ежедневно приходится где-либо выпить.

Многие из нас злоупотребляют этим делом, то есть ходят пьяные. Есть и такие 'герои', которые вымогают этот спирт у населения, причем способы к