рядовыми… Если вы были офицером у себя на родине и можете доказать это, то вы будете приняты унтер- офицером, минуя положение рядового.

– Примите меня рядовым, господин полковник, – попросил я.

– Сперва мы посмотрим, что скажет о вас доктор, – ответил он. – Впрочем, я не думаю, чтобы он стал чинить нам с вами препятствия. – Он улыбнулся и достал из стола отпечатанный бланк анкеты.

– Ваше имя? – спросил он.

– Джон Смит, – ответил я.

– Возраст?

– Двадцать один год (для верности я прибавил год).

– Национальность – англичанин?

– Да, господин полковник.

– Отлично. Если вы пройдете через медицинский осмотр, то мы с вами увидимся.

Кивнув сержант-мажору, полковник возвратился к своему писанию.

Сержант открыл дверь и с той же преувеличенной любезностью пригласил меня следовать за ним. Он привел меня в комнату, где уже сидело несколько человек, по-видимому, также рекрутов Иностранного легиона.

Я мельком увидел их лица: это были люди из бедных классов. Двое из них, беловолосые и тяжелые, должно быть, были немцами. Сержант-мажор провел меня дальше, в маленькую каморку.

– Соблаговолите снять с себя все ваше платье, – сказал сержант и запер меня в каморке.

Это было неприятно, но неизбежно. Я разделся, и сразу же открылась дверь с другой стороны каморки. Меня позвали на осмотр. Врач был низенький и слишком откормленный, из-под его белого балахона выглядывали неизбежные красные штаны французской армии. Он мне не понравился. Покончив с моим бренным телом, он велел мне убрать его назад в каморку, надеть на него все, что полагается, и возможно скорее убрать его подальше. Я охотно исполнил его приказание, и сержант-мажор отвел меня обратно к полковнику.

– Так дитя мое, – улыбнулся полковник. – Значит вы приняты.

– Разрешите мне сразу записаться, – попросил я.

– Нет, – ответил он. – Сперва вы пойдете домой и подумаете над этим как следует. Потом ляжете спать. Если до завтрашнего дня вы не измените вашего решения, мы с вами увидимся и я вас, завербую… Подумайте хорошенько, – это очень серьезное дело, имейте в виду, что вы еще не подписали контракта и не приняли на себя никакого обязательства… Вы можете поступать как вам угодно, но вы должны хорошенько все обдумать.

Я искренно поблагодарил его и вышел. Я думал, что все французские офицеры, которых я встречу, будут такими же джентльменами, как этот. Мои надежды, однако, не оправдались.

– Я искренно надеюсь, что мосье вернется, – сказал в коридоре сержант-мажор. Я поблагодарил его и заверил в том, что он не ошибается. Он улыбнулся, и его улыбка показалась мне насмешливой.

Я шел по улице Святого Доминика, и мне хотелось прыгать от радости. Я был уверен, что Дигби и Майкл не успели опередить меня больше, чем на два дня, и что в любой момент я могу ожидать встречи с ними. Вероятно, они оба были еще во Франции, может быть, даже в Париже. Когда я встречусь с ними, я перестану чувствовать себя одиноким. С ними я смогу говорить об Изабель.

Все путешествия кончаются радостной встречей влюбленных. Если бы не было этого путешествия, я не смог бы испытать необычайную радость встречи с ней. Я должен быть благодарен судьбе. Скоро я буду вместе с моими братьями. Я был на пороге романтической жизни в таинственной и огромной стране.

С завтрашнего дня я должен был перейти на иждивение госпожи Республики, следовательно, я мог позволить себе кое-какую роскошь. Я вернулся на извозчике в фешенебельную часть города и решил провести остаток дня в праздности и наслаждениях.

Я решил посидеть в саду Тюильри, осмотреть Лувр, пообедать на свежем воздухе в Булонском лесу и вообще вести себя, как турист, попавший на несколько часов в Париж. Выполнив всю эту программу, я настолько устал, что проспал всю ночь без каких-либо снов.

Утром я оплатил свой счет и с чувством облегчения покинул отель. Я не имел ничего против того, чтобы стать солдатом и жить в обществе самых разнообразных людей, но мне определенно не хотелось жить в фешенебельном отеле без необходимого гардероба.

Я вновь поехал на улицу Святого Доминика. Сидя на извозчике, я пытался говорить сам с собой, изображая разговор двух мудрых людей. Боюсь, что это у меня не вышло.

«Ты можешь остановить извозчика и вернуться. Ты еще свободен и можешь вернуться в Брендон-Аббас когда угодно», – сказал я себе.

«Майк, Дигби… нельзя изменять товарищам. Авантюра. Романтика. Слава. Успех. А потом уже Англия, дом и Изабель», – отвечал я вторым голосом и продолжал в том же духе.

В вербовочном бюро сержант-мажор ввел меня в приемную.

– Мосье все-таки вернулся. Прекрасно, – сказал он и приятно улыбнулся.

В приемной сидело несколько человек. Некоторых я видел уже накануне. Тут были оба немца. Они выглядели безвредными, незначительными и совершенно нищими.

В большой комнате сидели самые разные люди, у них не было ничего общего, кроме резко выраженной нищеты. Они не выглядели преступниками или хулиганами – это были простые рабочие, отчаянно бедные и загнанные в эту комнату голодом.

Я чувствовал себя неловко, мой костюм резко выделялся среди лохмотьев моих будущих товарищей. Ведь эти люди могли оказаться значительно лучшими солдатами, чем я сам. Любопытно отметить, что