сомневался. – А ты любишь его. Поэтому рано или поздно судьба сведет вас.

Холли волновалась, ибо в любую секунду их мог обнаружить Роджер.

– Мы живем в доме Роджера на берегу в Охто–Рио, – быстро проговорила она, – а сегодня переночуем в гостинице в Кингстоне, домой ехать слишком далеко. Вернемся домой завтра и…

– Нет, – перебил Нэйл, – ты встретишься со Скоттом сейчас. Я это устрою.

Он шутит? Холли покачала головой. Надо все объяснить ему. Роджер и так уже намерен избить ее. Она себе слишком много позволила.

– Нэйл, послушай, все, что я хочу…

Взяв Холли за руку, он увел ее в конец двора, откуда в темноту уходила дорожка.

– Иди по ней до маленького пруда. Днем, когда мы приехали, сэр Питер угощал нас там чаем. Возле пруда нет фонарей и много растительности. Тебя никто не увидит. Ступай, а я найду Скотта.

Она колебалась, и милый Нэйл подтолкнул ее.

– Иди, Холли!

Увидев, что она растворилась в темноте, Нэйл пошел в дом.

Роджера не было видно. Обойдя несколько комнат, капитан нашел Скотта, который беседовал с тремя официальными лицами, присланными на Ямайку из Англии. Нэйл выждал удобной минуты.

– Думаю, – проговорил, затянувшись ароматной сигарой один из мужчин, – торговля бананами снова принесет, процветание Ямайке.

– Наемные рабочие прибывают сюда из Индии, – заметил другой. – Во мне кровь вскипает, когда я вспоминаю о восстании в Морант–Бэй. По мне, так пусть эти чертовы ямайцы хоть совсем не работают.

Скотт улыбнулся и отхлебнул бренди.

– Джентльмены, я понимаю ваши чувства. Соединенные Штаты весьма заинтересованы в экспорте с Ямайки. И не только бананов, но и сахара, рома, какао, кокосовых орехов, кофе. Но давайте не мстить аборигенам. Гражданская война в Соединенных Штатах и недовольство бывших рабов на Ямайке привели к событиям в Морант–Бэй. Помните, они не просили, чтобы их привозили сюда, и не хотели быть рабами.

Мужчины обменялись взглядами, и Нэйл, воспользовавшись случаем, обратился к Скотту:

– Я должен срочно поговорить с вами, полковник Колтер.

Скотт нахмурился, ибо сейчас занимался именно тем, ради чего его послали на Ямайку, – смягчал напряжение и вел переговоры. Он кивнул мужчинам.

– Прошу извинить меня. Чуть позже мы вернемся к этому разговору.

Он отошел с Нэйлом в сторону.

– Холли ждет тебя внизу возле пруда.

Как и ожидал Нэйл, полковник молча вышел из комнаты.

Холли вошла в благоухающие кусты, которые окружали небольшой пруд, нашла мраморную скамью, опустилась на нее и положила на колени дрожащие руки.

Сердце колотилось так, словно готово было выпрыгнуть из груди. Неужели ее мечты сбываются и сейчас она увидит Скотта?

Голос, разума внезапно заставил Холли пойти назад, чтобы Роджер не заметил ее отсутствия. И тут она увидела Скотта. Высокий и сильный, он стоял на тропинке, освещенный лунным светом.

Холли тихо, почти не шевеля губами, выдохнула его имя. Сильные руки обняли ее, и Скотт крепко прижал девушку к своей широкой груди.

Он молча стиснул ее так, что им обоим стало трудно дышать. Затем Скотт схватил Холли за руку и повлек в густые кусты жасмина. Там он опустил ее на землю. Его руки нежно касались лица Холли, словно желая удостовериться, что это и в самом деле она.

Они не отрываясь смотрели друг на друга. Их губы встретились. Холли расстегнула мундир Скотта и начала расстегивать его рубашку. Проведя рукой по его волосатой груди, она прижалась к ней щекой. Охваченная неудержимым желанием, она ласкала его и, освободив набухшую плоть, взяла ее в руку. Холли пылала от страсти и сейчас точно знала, что Скотт так же сильно желает ее.

– Я хочу тебя! – прошептала она. – Войди в меня, ты нужен мне и должен быть моим!

Заглянув еще раз ей в лицо, Скотт быстро стянул брюки, снял с Холли платье и тут же накрыл ее своим телом. Она обвила его ногами, и Скотт вошел в нее. Холли издала протяжный стон.

– Скажи, если тебе больно, любимая, – прошептал он.

– Нет, нет! Делай со мной что хочешь, Скотт.

Страсть, бушевавшая в них, прорвалась наружу. Над ними пела ночная птица. Их души слились в одну, тела соединились… они стали единым целым… навсегда. Они поднимались на крыльях любви все выше и выше, в такие заоблачные дали, куда уносит лишь настоящее чувство.

Потом они долго лежали обнявшись. Холли едва сдерживала слезы. Скоро, слишком скоро придется взглянуть правде в лицо.

Скотт лег на бок и с улыбкой посмотрел на нее.

– Мы в таком виде, Холли, что едва ли можем вернуться в дом.

Она тихо застонала.

– Мы сделаем то, что следовало сделать давно: уедем вместе. Мой корабль уплывает послезавтра. Ты и твоя мать успеете собраться.

Не услышав ответа, он насторожился:

– Что скажешь, Холли?

Она разрыдалась, прижавшись лицом к влажной траве.

– Что с тобой, Холли? Скажи мне, – ласково попросил Скотт.

– Я не могу уехать с тобой. Я замужем, – еле вымолвила она.

Он отпрянул от нее:

– Замужем? Холли, что такое ты говоришь?

Внезапно увидев в лунном свете высокого темнокожего мужчину, они вскочили. Скотт сделал движение к нему, замер, заметив в его руке револьвер, и заслонил собой Холли:

– В чем дело? Мне не нравится, когда в меня целятся, сэр.

– Я не хочу стрелять в вас, – проговорил ямаец с резким британским акцентом. – Пожалуйста, не заставляйте меня делать это. Я телохранитель мистера Бонхэма. Он велел отвести миссис Бонхэм в гостиницу. Не возражаете?

– Миссис… Бонхэм? – не веря своим ушам, повторил Скотт. – Миссис Бонхэм? Холли, ты жена Роджера? Проклятие!

Ямаец чуть отступил, держа американца на мушке.

– Черт бы тебя побрал, Холли! – Скотт быстро оделся и исчез в темноте.

Полураздетая Холли бросилась было за ним, но ямаец схватил ее за руку.

– Не вынуждайте меня причинять вам боль, миссис Бонхэм. Боюсь, вам и так достанется от мужа.