– В сравнении с другими приемами, которые устраивал отец, здесь не так уж много гостей. Поскольку дом небольшой, он пригласил на помолвку только избранных, но на свадьбе будут все первые лица государства: политики, правительственные чиновники. Она станет самым значительным событием года на Миссисипи, а возможно, и на всем Юге.

Что–то в тоне Роджера насторожило ее.

– Вы не одобряете этот брак, я знаю.

– Дорогая, я никогда не одобрял действий отца, поскольку он идет к намеченной цели, ничуть не считаясь с окружающими. Поверьте, ваша мать здесь ни при чем. Она очаровательная женщина, и я полюбил ее. Беда в том, что я не люблю отца и поэтому отрицательно отношусь ко всем его поступкам.

Правда ли, что он ненавидит отца? Холли захотелось побыть одной.

– Простите, я должна привести себя в порядок.

Холли поспешно направилась к двери, надеясь, что свежий ночной воздух поможет избавиться от внезапно нахлынувшей тоски. Пересекая вестибюль, девушка вдруг замерла как вкопанная, ощутив одновременно ревность, досаду и унижение.

Полковник Скотт Колтер, необычайно красивый в парадном мундире, шел под руку с Лайзой Лу Поллак, которая с явным пренебрежением посмотрела на Холли.

Та, едва сдержав слезы, бросилась к лестнице, ведущей на второй этаж. «Черт возьми, почему меня так сильно задело это? Почему я позволила себе так отреагировать?» Она быстро пошла наверх, моля Бога, чтобы никто не заметил ее слез.

Никто не обратил внимания на взволнованную Холли. Радуясь, что в дамской комнате никого нет, она наполнила водой из кувшина чашу, смочила руки и приложила их к горящим щекам.

Посмотрев на себя в зеркало, девушка решила, что все это крайне глупо, и вскоре овладела собой. Потом ей даже удались заставить себя улыбнуться. «Ни одному янки не удастся вывести меня из равновесия. Сейчас я спущусь, высоко подниму голову и постараюсь получить удовольствие от этого вечера в обществе Роджера». Однако что–то в нем по–прежнему настораживало Холли. Стараясь избавиться от этого ощущения, девушка тряхнула головой, поправила прическу и велела себе радоваться жизни.

В эту минуту дверь отворилась, и в комнату вошла Лайза Лу. Холли сдержанно кивнула ей.

Лайза Лу выглядела бы чудесно в бледно–голубом атласном платье, если бы не злоба, исказившая ее лицо.

– Ты точно такая же, как и твоя мать, – бросила она.

– Что?!

Лайза бросила на Холли высокомерный взгляд:

– Да, такая же! Уж если тебе понравится мужчина, ты будешь преследовать его, пока он не станет твоим. Все в Виксбурге знают, что Роджер Бонхэм ухаживает за мной. Друзья рассказали мне, как крепко ты в него, вцепилась. Ты же упросила Роджера сопровождать тебя сюда, не так ли? У тебя совсем нет гордости. – Холли хотела выйти, но Лайза Лу преградила ей путь. – Нет уж, послушай меня! Что ты о себе возомнила, Холли Максвелл? Живешь в лесу, как белая нищенка, стреляешь в мужчину, а потом как ни в чем не бывало являешься сюда, где собрались порядочные люди! Думаешь, что модное платье превратило тебя в леди? Ты пустила в ход всю свою хитрость, чтобы завлечь такого джентльмена, как Роджер Бонхэм! Жалкая маленькая шлюха!

– Хватит! – крикнула Холли, потеряв терпение. – Я не позволю тебе разговаривать со мной в таком тоне, Лайза Лу!

– Думаешь, я испугалась? Уж не собираешься ли ты пристрелить меня?

– Я хочу одного, – твердо проговорила Холли, – чтобы ты немедленно убралась. Ну же, иди!

Но Лайза Лу не унималась:

– Тебе не удастся заполучить Роджера! Я заметила, как смотрит на тебя полковник Колтер. Охотничий кобель моего отца точно так же пожирает глазами сучку, когда у нее течка. А твоя мать! Она сделала все, чтобы заполучить Джарвиса Бонхэма. И все из–за того, что он богат.

Холли оттолкнула ошарашенную Лайзу и выскочила за дверь.

Дрожа от ярости, она все же испытывала удовлетворение, ибо не ударила злобную девчонку.

Понурившая голову девушка не заметила, как наткнулась на Скотта. Он схватил ее за плечи:

– Что, черт возьми, с тобой?

– Не ваше дело, полковник. Пропустите меня.

Скотт отступил, однако Холли обернулась:

– Лучше поищите Лайзу Лу, полковник. Увидев нас вместе, она скажет, что я сука, а вы – кобель.

С этими словами девушка пошла прочь, но у самой двери перед ней вырос Джарвис Бонхэм.

– Что–нибудь случилось, Холли?

– У меня разболелась голова. Мне придется уйти.

– Ты не можешь так поступить. Это огорчит твою мать. Мы вот–вот объявим…

– Я знаю, что вы собираетесь объявить о вашей помолвке с моей мамой и…

– И не желаешь присутствовать при этом, – продолжил он. – Я предполагал, что ты воспротивишься этому, однако прошу тебя: из уважения к матери проведи этот вечер снами.

– Поверьте, мистер Бонхэм, мне небезразлична судьба матери. Если она хочет выйти за вас замуж, отлично. Вы очень милы с мамой и, видимо, намерены заботиться о ней. Зачем мне возражать?

Он внимательно посмотрел на девушку.

– Так почему же ты расстроена? Кто–то обидел тебя? – Не дождавшись ответа, он заявил: – Твоя мать очень опечалится, если ты уйдешь. Пожалуйста, не порть этот вечер. – Джарвис повел Холли в гостиную. Интересно, как сложатся отношения с этим властным человеком?

Роджер, увидев их, подошел к Холли и взял ее за руку:

– Что–то не так?

Джарвис бросил на сына холодный взгляд:

– Будь любезен, веди себя как подобает джентльмену и не отходи от леди. Она чем–то огорчена, и я настиг ее возле двери.

Когда Джарвис отошел, Холли сказала:

– Все в порядке. Ваш отец немного взволнован. Я хорошо себя чувствую.

Джарвис дал знак музыкантам, и оркестр смолк. Тогда он направился к Клаудии, и они поднялись на подиум. Гости почтительно наблюдали за ними. Наконец Джарвис заговорил:

– Я пригласил вас сюда, чтобы кое о чем сообщить вам. Надеюсь, вы разделите со мной радость. Но сначала позвольте сказать, как много значило для меня попасть в Виксбург. Не секрет, – он усмехнулся, – что далеко не все встречали нас, янки, с распростертыми объятиями. Но вы помогли мне почувствовать себя здесь, как дома, и я хочу поблагодарить вас за это.

Кто–то весело крикнул:

– Война закончилась!

Раздались аплодисменты.

«Каждому – свое, – раздраженно подумала Холли. – Пусть они радуются приходу янки».

– Так вот, – продолжал Джарвис, гордо расправив плечи и сияя от счастья, – мне очень приятно сообщить вам, друзья мои, эту новость. Клаудия Максвелл оказала мне честь, согласившись стать моей женой.

Снова раздались аплодисменты, и гости бросились поздравлять их. Клаудия, окруженная давно знакомыми людьми, вспомнила старые счастливые времена.

Холли подошла к матери, обняла ее и холодно пожала руку Джарвису.

Краем глаза она увидела Скотта и, когда оркестр заиграл, обратилась к Роджеру:

– Вы обещали мне танец.