– Всего два килограмма двести граммов! – радостно сообщил консультант, словно по внешнему виду Пацифеева было понятно, что он собирается восходить с компьютером на Эверест.
Глядя, как продавец распахивает перед ним дверь на выходе, Пацифеев сделал на лице озабоченную мину и поинтересовался:
– Слушай, приятель, у меня мобильник забарахлил. Где ближайший магазин сотовой компании?
– «БиЛайн»? «GSM»? – моментально среагировал продавец.
– У меня «GSM».
– На Пушкина. Это сразу за углом, через два дома в сторону увеличения номеров. Спасибо за покупку! Мы верим, что наш компьютер послужит вам гарантией наших дальнейших…
Не желая утруждать себя выслушиванием бреда человека, только что заработавшего рублей триста— четыреста, Пацифеев шагнул под морось, подворачивая пакет так, чтобы в него не залилась вода.
Приблизительно то же самое произошло в магазине «Мобильные системы». Только там продавцы были более сдержанны и менее учтивы, из чего Пацифеев сделал вывод, что в Заболоцке больше пользуются мобильниками, нежели компьютерами. Оно и понятно. Разница в цене – раз, потребность в пользовании – два. Сунув «Эрикссон» в карман куртки, главврач вышел из магазина. На этот раз дверь ему никто не открывал и не расшаркивался.
Летнее кафе притягивало под свой матерчатый купол только потому, что шел дождь. Посетители разместились за столиками и от нечего делать, пережидая все усиливающийся дождь, заказывали пиво и кофе с пирожными. Пацифеев сидел один за столиком и листал местную двадцатиполосную газету – единственный печатный разносчик рекламной информации в Заболоцке. Изучив цены на автомобили и видеотехнику, Пацифеев углубился в раздел «Разное». «Ремонтирую печатные машинки»… «Делаю переводы с фарси»…
Пацифеев криво усмехнулся. Фарси…
«Шью на дому»… «Непьющий костоправ ищет работу»… «Приворожу любимого»…
Вот оно. «Специалист по программному обеспечению выполнит работу на ваших условиях». Пацифеев поднял со столика «Эрикссон» и набрал номер. Ответили лишь спустя полминуты.
– Я вас слушаю.
– Я по объявлению. Вы специалист в области оргтехники? – Главврач, удерживая маленькую трубку одной рукой, второй пытался достать из кармана сигарету и закурить.
– В общем, да.
– В «общем» и я специалист. Мне нужен профессионал. – Наконец удалось прикурить, и Пацифеев выпустил под купол кафе сизую струйку дыма.
– Что вас интересует?
– Давайте встретимся. Где вам удобно? Я сейчас нахожусь на улице Пушкина, в каком-то кафе. Тут разливают пиво «Толстяк» со вкусом прокисшего «Жигулевского» и не протирают столики.
– А! – В трубке послышался смех. – Это рядом с магазином «GSM»! Да?
– Совершенно верно. Вы подойдете?
На том конце замялись.
– Понимаете… Я месяц назад попал в аварию и сейчас нахожусь в инвалидном кресле. Врачи говорят, что ничего страшного, через полгода я снова встану на ноги, но пока… А вас не затруднит самому прийти?
Пацифеев согласился. Какая ему разница? На работу к больным он не торопится, погони за ним нет. Встреча у инвалида была бы самой удобной. Вот только «светиться» не хотелось…
– А мы родных не побеспокоим?
– Ну, что вы! Я один живу. Раньше со мной сиделка постоянно находилась, но сейчас дела идут на поправку, так что я один управляюсь. Соседка раз в три дня приходит – мусор вынести да продуктов принести…
– А кофе у вас есть? – усмехнулся Пацифеев, сворачивая газету.
Он шел по улице, морщась от назойливых капель, и вспоминал тот день, когда получил от
– Ты сделал
– Да! Да!.. – хохоча, закивал головой, как лошадь, пришедший. – Он дохлый, учитель!.. Я вынул у него глаза. Мне нужны новые глаза! Вы обещали…
Врач брезгливо сглотнул слюну и, стараясь не смотреть на него, приказал:
– Садись. Сейчас будешь есть.
Человек в сером плаще в сладостном ожидании пищи стал яростно расчесывать свой заросший седой щетиной подбородок. Опустившись на пол прямо в прихожей, он задрал брючину и начал чесать ногу.
– Он дохлый, учитель. Дохлый, как морская свинка. Я у него вынул глаза. Вы обещали мне сделать новые…
В ванной комнате, задыхаясь от слепой ненависти к пришедшему, кидалась на дверь собака. Она готова была разорвать в клочья
Пацифеев вернулся из кухни с большой тарелкой гречневой каши с мясом. Глотая слюну и мотая головой, человек встретил взглядом еду. Взяв тарелку из рук врача, он, сидя на полу, стал брать грязными руками пищу и засовывать в рот.
– Я опять сделал это… – чавкая, промычал он.
Врач, глядя на творение рук своих, стоял над чудовищем и думал, что делать дальше. Несмотря на интеллект шестилетнего ребенка, тот очень чутко улавливал мысли и настроения. Он заподозрил бы неладное, заговори Пацифеев с ним в резком тоне или просто подумай о причинении ему вреда. Сидящий на полу человек мог уловить нотки опасности, и тогда могло произойти худшее. Он был послушен и предан, но чувство самосохранения у него было сильно выражено, как у животного.
– Я сыт. Я сыт, – дважды сказал он и стал подниматься на ноги. – Учитель, подарок, подарок!
К великому изумлению Пацифеева, он полез рукой в карман. Врач ожидал увидеть что-нибудь вроде отрезанного языка или пениса очередной жертвы, но тот достал из уже стоящего коробом плаща маленький замшевый мешочек и положил в пустую тарелку, которую продолжал в недоумении держать врач.
– Подарок! Я принес подарок!
Развязав тесемки, Пацифеев высыпал на ладонь прозрачные камни величиной с горошину. Их было около пятидесяти, может, чуть меньше. Свет, зажженный доктором в прихожей, отражался от камней миллионами искр. Они играли на камнях, фиолетовые, розовые, желтые… Человек стоял перед Пацифеевым, с оскалом наклонив голову. По его подбородку текла слюна. Он ожидал похвалы за подарок. Так просит похвалить за сотворенное доброе дело ребенок или щенок, выполнивший простую для него команду.
– Где ты это взял?..
– Морская свинка! Я убил свинку!
– Я спрашиваю, где ты взял
– Свинка сидел и смотрел стекляшки, когда я пришел! Я убил свинку. Подарок учителю!
Пацифеев пребывал в ступоре. Через мгновение он понял, что
– Молодец! Молодец, хорошо… Ты взял
Лицо человека просияло. Учитель его похвалил, значит, ему понравились стекляшки, похожие на капли воды.
Пацифеев немного подумал.
Но тот переодеваться не хотел. Он словно прирос к плащу за эти годы. Хотя…
