было преисполнено покоя, торжественности и Божьего мира.

И почти что каждому знакомо стихотворение из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла, которое заканчивается так:

Он стал под дерево и ждет,    И вдруг граахнул гром — Летит ужасный Бармаглот    И пылкает огнем! Раз-два, раз-два! Горит трава,    Взы-взы — стрижает меч, Ува! Ува! И голова    Барабардает с плеч. О светозарный мальчик мой!    Ты победил в бою! О храброславленный герой,    Хвалу тебе пою! Варкалось. Хливкие шорьки    Пырялись по наве. И хрюкотали зелюки,    Как мюмзики в мове. Перевод Д. Г. Орловской

Как сказала Алиса: «Каким-то образом от этого у меня в голове появляются мысли, только я не знаю точно, какие!» И хотя здравый смысл и знание действительности, никак не способствуют пониманию этого отрывка, носители английского языка признают, что он грамматически правилен, а ментальные правила англоговорящих позволяют им вычленить точный, хотя и абстрактный, костяк смысла. Алиса сделала следующее заключение: «Кто-то кого-то здесь убил — по крайней мере это ясно…» А прочитав цитату Хомского в словаре Барлетта любой может ответить на вопросы типа: «Кто спал? Как? Спал кто-то один или их было несколько? Что это были за мысли?»

* * *

Каковы же могут быть принципы работы комбинаторной грамматики, лежащей в основе механизмов работы человеческого языка? Самый легкодостижимый способ расставлять слова в неком порядке описан в романе Майкла Фрейна «Человек-жестянка». Главный герой по фамилии Голдвассер — инженер, работающий в научно-исследовательском институте проблем автоматизации. Он должен сконструировать компьютерную систему, которая будет выдавать стандартные истории, которые встречаются в ежедневных газетах, типа «Парализованная девушка собирается снова танцевать». В нижеприведенном отрывке он проводит ручное тестирование алгоритма, который будет составлять истории о событиях в королевской семье:

Он выдвинул ящик картотеки и выбрал первую карточку из набора. На ней было написано: традиционно. Теперь ему предстояло наугад выбрать одну из карточек, на которых значилось: коронации, помолвки, похороны, свадьбы, достижение совершеннолетия, рождения, смерти и первые причастия. За день до этого он выбрал похороны, и получил указание следовать к карточке, на которой с гениальной простотой было написано: поводы для скорби. В этот день он закрыл глаза, вытащил свадьбы и получил указание следовать к карточке: поводы для ликования.

За этим логически последовала карточка с надписью: свадьба X и Y, которая привела его к выбору между: не является исключением и знаменательное событие. В любом случае за этим следовало: и действительно. И действительно, как видел сейчас Голдвассер с чувством огромного математического удовольствия, откуда ни начать — с коронаций ли, со смертей или с рождений — все пути вливались в одно элегантное русло. Он повременил на слове и действительно, а потом в быстрой последовательности вытянул: исключительно радостное событие, редко когда и возможно ли представить себе столь же популярную молодую чету.

Из следующей выборки Голдвассер вытянул: в сердцах наших людей для X отведено особое место, что заставило его проследовать к: уже очевидно, что британский народ проникся к Y глубоким расположением.

Голдвассер был удивлен и слегка озадачен тем, что ему еще не встретилось слово «важность». Но он вытащил его со следующей карточкой: особенную важность представляет то, что.

Это выводило его на: жених / невеста, а дальше предоставлялся выбор между: принадлежит к такому древнему и прославленному роду, во времена демократизации общества не является аристократом, сын / дочь того народа, с которым у нашей страны давно уже сложились теплые дружественные отношения, и сын / дочь того народа, с которым у нашей страны отношения не всегда складывались безоблачно.

Чувствуя, что в прошлый раз ему очень удачно встретилось слово «важный», на этот раз Голдвассер вытащил его намеренно. Также важно — значилось на карточке, после чего быстро последовало: помнить о том, что и X и Y — не просто символы, а молодой человек в расцвете сил и юная женщина в расцвете красоты.

Голдвассер закрыл глаза, чтобы вытянуть следующую карточку. На ней значилось: в наши дни, когда. Он призадумался над выбором из: стало модно насмехаться над традиционными моральными и семейными ценностями и уже не модно насмехаться над традиционными моральными и семейными ценностями. Он решил, что последнее высказывание тоньше соответствует вычурной прелести предмета речи.

Давайте назовем это «генератор цепочек слов» (технический термин — «модель языка с конечным числом состояний», или «модель Маркова»). Генератор цепочек слов — это комплект из списков слов или заготовок для предложений и набор указаний для следования от списка к списку. Генератор строит предложение, выбирая слово из одного списка, затем — из другого и так далее. (Чтобы узнать сказанное кем-то предложение, нужно просто просмотреть одно за другим слова в каждом списке.) Системы для составления цепочек слов часто используются в сатирах типа упомянутого романа Фрейна, как рецепты типа «сделай сам» для сочинения подобных образцов словоблудия. Например, вот Генератор Общественнонаучного жаргона, которым читатель может воспользоваться следующим образом: выбрать наугад слово из первой колонки, затем — слово из второй, затем — из третьей и выстроить их друг за другом для создания весомо звучащего термина, например: inductive aggregating interdependence ‘индуктивная дополняющая взаимозависимость’.

диалектический — совместный — взаимозависимость

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату