В силу своей далеко не фотогеничной внешности Крамаров долгое время был обделен вниманием слабого пола. Однако едва он избрал актерскую стезю, как все изменилось: недостатки внешности компенсировал актерский талант. В 1954 году он поступил в театральную студию «Первый шаг» при Центральном Доме работников искусств, где и встретил свою первую любовь. Это была Майя Булгакова – в будущем, как и Крамаров, популярная советская киноактриса. Крамаров и Булгакова выступали в одном эстрадном номере, вместе ездили на гастроли. На этой почве, собственно, и сошлись. Вспоминает однокурсник Крамарова по Лесотехническому институту Владимир N.: «Булгакова была несколько старовата для Савелия, зато имела «Фольксваген», на котором они ездили в Тишков. Там, на базе отдыха Внешторга, они проводили выходные. Я в то время работал там ночным сторожем. Рядом была дача Папанова. Анатолий Папанов очень не любил Крамарова, считал его проходимцем и никогда не здоровался с ним за руку. Порой идет, со всеми поздоровается, но Савелию руки не подаст. А мне всегда говорил: «Гони ты его к черту!»

Роман с Майей Булгаковой продолжался несколько месяцев, после чего благополучно сошел на «нет». Вскоре рядом с Крамаровым появилась другая женщина, которая и стала его первой женой. Звали ее Людмилой, работала она в конструкторском бюро. Люда была девушкой скромной и этим произвела сильное впечатление на Савелия. Однако и их совместная жизнь продолжалась недолго: во многом по вине Крамарова. Тот в начале 60-х чрезвычайно прославился и стал уделять чрезмерное внимание своим поклонницам. Несмотря на то что поначалу Крамаров был занят исключительно в эпизодических ролях, однако даже они принесли ему огромную популярность у зрителей. То, с каким юмором он их исполнял (пригодился опыт «Первого шага»), сделало Крамарова одним из самых популярных комедийных актеров страны. В итоге практически в каждой киноэкспедиции у него случался один, а то и два мимолетных романа. Иной раз его попросту «кидали». Об одном из таких случаев рассказывает Евгений Стеблов, который весной 1963 года снимался с Крамаровым в фильме «Первый троллейбус» в Одессе:

«Я сижу перед камерой вместе с партнером Савелием Крамаровым.

– Вечером чего делаешь? – спросил Савва.

– А что?

– Пойдем в «Лондонскую», в ресторан. Девочек склеим.

– Пойдем, – испугался я.

Это теперь одесские девочки работают исключительно за валюту, а тогда брали в рублях, а то и харчами. Та, с которой мы познакомились, согласилась на ужин. Ужин в «Лондонской» – это тебе не хухры- мухры! Туда еще попасть надо. Ресторан «Интурист», только для иностранцев. За иностранца выдавал себя Савва. За болгарина. Я же представился переводчиком с болгарского на русский. Очевидно, мы были достаточно убедительны – швейцар поверил. Он, видимо, не был кинолюбителем, да и Крамарова тогда еще не очень узнавали на улицах. Наша очаровательная спутница ужином осталась довольна и в завершение «кинула» нас, отлучившись на минутку под благовидным предлогом. Говоря по-русски, просто сбежала. Савелий слегка огорчился. Я сделал вид, что тоже, а на самом деле вздохнул с облегчением».

В начале 60-х Крамаров развелся с Людмилой и какое-то время пребывал в роли холостяка. Затем на его горизонте появилась женщина Маша. Он познакомился с ней 8 марта 1964 года в Доме отдыха ВТО в Рузе, в баре «Уголек». Крамаров приехал туда на 12 дней, чтобы отдохнуть и набраться сил перед очередными съемками, и совсем не предполагал встретить там девушку своей мечты. На легкий флирт он, может быть, и рассчитывал, но только не на брак. А что вышло? Он влюбился в Машу с первого взгляда и практически весь отпуск не отходил от нее ни на шаг: они вместе катались на лыжах, вместе сидели в столовой и расставались только ночью. Пишет В. Стронгин: «В Маше Савелий почувствовал более серьезного, более культурного и более знающего человека, чем он. А она распознала его наивность и чистоту души, которые проглядывали и в жизни, и с экрана. Маша попыталась придать его героям в кино более интеллигентный вид. «Зачем на экране ты задираешь нос и говоришь грубовато, иногда даже нахально? – удивлялась она. – Ведь в жизни ты добрый и нежный человек». – «Иначе пропадет комический эффект, – объяснял он ей. – У каждого актера, особенно у комика, должна быть своя маска». Она внутренне не соглашалась с ним, но не спорила…»

Молодые поженились вскоре после своего знакомства. Жили сначала у Крамарова в коммуналке, затем переехали к родителям Маши на Беговую: там у молодоженов была пусть маленькая, но зато изолированная комната. Маша очень хотела ребенка, но Савелий был категорически против. Он считал, что рожать ребенка в таких условиях противопоказано. «У нас же одна комната! – кипятился он. – Пусть немного лучше, чем в коммуналке, но ведь не настолько, чтобы заводить еще одного члена семьи! Помнишь, у нас в коммуналке был Жванецкий, который сказал, что там нельзя родить даже тексты для выступлений, не говоря уже о ребенке? Здесь то же самое. Вот когда у нас будет три комнаты, няня, вот тогда и родим».

В начале 70-х, когда слава Крамарова достигла заоблачных высот, супруги сумели улучшить свои жилищные условия: переехали в отдельную квартиру возле кинотеатра «Форум», что на Садовом кольце. Теперь можно было уже подумать и о потомстве, но возникло новое препятствие – отношения между супругами сильно испортились. Толчком к этому послужила история, которая случилась во время их поездки на теплоходе по Москве-реке. Там Крамаров, как всегда, пользовался повышенным вниманием со стороны женской части пассажиров, и одна из этих особ сумела вскружить ему голову. Прямо во время танцев на палубе она схватила его за руку и увлекла за собой в каюту. Будучи навеселе, Крамаров не устоял перед ее натиском, хотя рядом находилась его жена. Маша все это видела, но предпочла не вмешиваться. Савелий отсутствовал около двух часов. Потом вернулся и сел за один столик с женой. Увидев мужа, та разревелась. И хотя Крамаров буквально на коленях сумел вымолить у жены прощение, однако простить его до конца Маша так и не смогла. Спустя какое-то время они расстались. Говорят, инициатором разрыва был Крамаров, который посчитал, что их брак исчерпал себя и что ему надо начинать личную жизнь с чистого листа, благо претенденток на его руку и сердце теперь было более чем достаточно.

Получив развод, Крамаров сломя голову бросился в холостяцкие загулы. Иной раз он приезжал на съемки своего очередного фильма в сопровождении одной, двух, а то и трех любовниц. Хотя Аленом Делоном никогда вроде бы не был. Вот как об этом вспоминает актриса Надежда Репина, которая в сентябре 1973 года снималась с Крамаровым в фильме «Звезда экрана» (кстати, из всего актерского коллектива самые крупные гонорары были там у Михаила Пуговкина (2050 рублей) и у Крамарова (1950 рублей):

«Съемочную группу поселили в ялтинской гостинице «Массандра». С Крамаровым я до этого не была знакома, мы только здоровались. Двери наших номеров располагались напротив, и я всегда удивлялась, какие красивые длинноногие девушки выходили от него по утрам. На пляже он так представлял своих барышень коллегам-актерам:

– Познакомься, моя временная жена…

И радостно косил, оценивая реакцию.

Тут как раз в Ялту приехала труппа Театра киноактера, а среди артистов была Нина Маслова. Она, если помните, в «Большой перемене» играет Коровянскую, за которой ухаживал герой Крамарова.

Встретив Нину на пляже, Савелий «испуганно» закричал:

– Ой, что будет?! Настоящая жена приехала!

Хотя с Ниной у Крамарова никакого романа никогда не было – я это точно знаю…»

В середине 70-х Крамаров выглядел, как тогда было принято говорить, полностью «упакованным». Если в начале 60-х у него не было даже приличной рубашки, чтобы запечатлеться в ней на фотооткрытке от Бюро кинопропаганды (стоили 8 копеек за штуку), и ему пришлось одолжить ее у своего друга Александра Левенбука, то теперь у него было все: и рубашки импортные, и «Фольксваген». Жил он в знаменитом круглом доме на Мосфильмовской, главной достопримечательностью его квартиры была коллекция антиквариата. Вот только хозяйки достойной в доме не было. Несмотря на то что девушки гроздьями висели у Крамарова на шее, ни одна из них так и не смогла по-настоящему завоевать его сердце. Вот когда он пожалел, что расстался с Машей! Но вернуть все обратно было уже невозможно. Очевидцы рассказывают, что в ту пору Крамарова часто можно было встретить у модного магазина «Лейпциг»: стоя возле своего белоснежного «Фольксвагена», он, поигрывая ключами, ловил попутчиц. Именно таким образом он хотел познакомиться с какой-нибудь симпатичной и интеллигентной женщиной. Но все его попытки успехом так и не увенчались. Обращался он за помощью и к друзьям.

Вспоминает В. Стронгин: «Однажды мне позвонил заведующий рубрикой «Клуб 12 стульев» из «Литературной газеты», журналист Виктор Веселовский: «Слушай, Варлен, мне сейчас звонил Савелий