Я был за границей и мне не сообщили, что отец смертельно болен. Это поистине детективная история. Мои письма с адресом и телефоном папа хранил на тумбочке рядом с кроватью. Письма странным образом исчезли, и у кого они сегодня – ума не приложу. Целую неделю квартира отца была открыта для непрошеных посетителей, которые и тащили оттуда семейные реликвии и ценности. Наши друзья рассказывали, что когда они позвонили в дверь папиной квартиры, им открыла совершенно незнакомая женщина, которая недовольно пробурчала: «Так, забирайте, что осталось, остальное мы выбросим!». Председатель ленинградской Гильдии актеров Евгений Леонов-Гладышев на мой вопрос, как такое могло произойти, только пожал плечами: «Я знаю, у кого находится антикварная мебель вашего отца, у кого – знаменитый кожаный плащ и драгоценный перстень, но не скажу вам из этических соображений». Но мне не нужны мебель и посуда! Я до сих пор не могу пережить пропажу ценного семейного архива, который по праву принадлежит мне…»

ФИРСОВ АНАТОЛИЙ (хоккеист, игрок ЦСКА, сборной СССР, кумир спортивных болельщиков 60–70-х годов, трехкратный олимпийский чемпион и многократный чемпион мира, Европы и СССР; скончался 24 июля 2000 года на 60-м году жизни).

Смерть выдающегося хоккеиста (установил два суперрекорда: забросил 345 шайб в 474 матчах чемпионата страны и 66 голов в 67 (!) играх на мировых первенствах и Олипиадах) ускорила смерть его жены Надежды, с которой он прожил не один десяток лет. Женщина болела раком и умерла в мае 2000 года. Несмотря на то, что у Фирсова остались дети и внуки, перенести смерть любимого человека он не смог: в июне у него случился первый инфаркт, а 24 июля, когда Фирсов находился на своей даче в Фирсановке – второй. Приехавшие по вызову врачи оказались бессильны.

Прощание с великим спортсменом состоялось 26 июля в Ледовом дворце ЦСКА. Пришло много известных людей, знаменитых игроков прошлых лет и нынешнего поколения. Среди них были: Вячеслав Старшинов, Борис Майоров, Борис Михайлов, Владимир Петров, Александр Мальцев, Александр Рагулин, Виктор Кузькин, Вячеслав Фетисов, Павел Буре и др. Огромный стяг с фамилией Фирсова был траурно приспущен под сводами дворца. Похоронили А. Фирсова рядом с женой Надеждой в подмосковной Фирсановке.

В июле 2001 года, спустя ровно год после смерти А. Фирсова, в «Комсомольскую правду» пришло письмо от Татьяны Фаткиной, матери 16-летнего мальчика, могила которого соседствует на Сходненском кладбище с фирсовской. Женщина писала: «Пожалуй, среди поколения 50–60-летних людей нет ни одного человека, который не слышал бы имени Анатолия Фирсова… А теперь сам Анатолий Фирсов смотрит грустными глазами с фотографии в бакалейно-рыночном пакете, прибитом на кладбищенской елке на свою провалившуюся могилу, среди развалин семейных надгробий. Она окружена шикарными венками от Федерации хоккея, от Профессиональной хоккейной лиги, от Комитета по культуре и спорту, от руководства ЦСКА… Но, похоже, спортивные олигархи лишь рекламируют себя на похоронах известных людей, а память об ушедшем человеке мала и коротка…»

Получив это письмо, газета немедленно командировала на Сходненское кладбище своих корреспондентов Ярослава Коробатова и Евгения Успенского (фотограф). Увиденное потрясло обоих. Я. Коробатов писал: «Могилу Фирсова можно узнать издалека по нагромождению венков. Семикратный чемпион Европы, трехкратный обладатель олимпийского „золота“, чье имя увековечено в Зале хоккейной славы Олимпийского музея в Лозанне, покоится на обычном среднерусском погосте. Стандартная сельская могила: холмик, деревянный крест.

А на что еще может рассчитывать вчерашний кумир? У нового времени свои герои. 20-летний стриженый «браток», положивший жизнь в разборке за право выставить где-нибудь на Ленинградке дополнительную дюжину проституток, автоматически гарантирует себе бронзовый бюст или портрет на мраморной плите во весь богатырский рост.

Мы разговаривали с сыном великого хоккеиста, тоже Анатолием Фирсовым:

– К концу лета памятник на могиле у отца и мамы будет стоять, – говорит Анатолий. – Простой каменный крест – это то, что я могу сделать за свои деньги. За помощью я никуда не обращался – не приучен просить, тем более в таком деле, а инициативы никто из властей не проявлял…»

Эта публикация не осталась незамеченной. Буквально на следующий день на редакцию обрушился шквал звонков от читателей, которые предлагали свою помощь в сборе средств на памятник великому спортсмену. Затем сына Фирсова и журналиста «Комсомолки», написавшего материал, пригласил к себе начальник армейского клуба Михаил Мамиашвили и заявил следующее: «Это наш прокол, я ставлю его в вину прежде всего самому себе. Как я мог забыть? Почему никто не напомнил? Найти денег на памятник Анатолию Фирсову – такой проблемы не существует, в каком бы состоянии ни находился ЦСКА. Если бы дети Анатолия Васильевича пришли ко мне и сказали, что есть такая проблема, деньги на памятник нашли бы моментально. Фирсов – легенда армейского спорта. Я вырос на этом имени, мы во дворе бегали с клюшками, представляли себя Фирсовыми, Рагулиными… Я поговорю со скульпторами, которые делали памятник Яшину, Стрельцову, другим выдающимся спортсменам. Ошибку исправим в кратчайшие сроки…»

Памятник на могиле А. Фирсова был открыт 1 ноября 2001 года. Это вертикальная гранитная плита с большим крестом на макушке. На одной стороне плиты выбиты имена мужа и жены Фирсовых, а на другой – портрет хоккеиста и даты его олимпийского триумфа – 1964, 1968, 1972. Голубое покрывало с обелиска сняли друзья Фирсова: Александр Рагулин и Евгений Мишаков.

ХАЙТ АРКАДИЙ (писатель-юморист, один из авторов культового мультфильма «Ну, погоди!»; скончался 21 февраля 2000 года на 62-м году жизни).

Родители Хайта прожили долгую жизнь, и он тоже надеялся на то, что его ожидает та же судьба. Но, увы… 25 декабря 1999 года Хайт отметил свой 61-й день рождения и был полон новых творческих планов: в частности, на сентябрь следующего года были запланированы его гастроли в США. Однако врачи обнаружили у него рак. Лечился писатель в Германии, в Мюнхене, куда переехал жить к сыну (тот работал художником). На 9 марта 2000 года врачи назначили последнее обследование, после чего собирались сказать Хайту, что все худшее позади. Хайт чувствовал себя лучше и врачам верил. Однако 21 февраля он внезапно скончался. Причем не от рака, а от обширного инфаркта. Похоронили писателя в Германии.

ХАНАЕВА ЕВГЕНИЯ (артистка театра, кино: «Монолог» (1973), «Странные взрослые» (т/ф, 1974), «…И другие официальные лица» (1976), «Розыгрыш», «По семейным обстоятельствам» (т/ф), «Собственное мнение» (все – 1977), «Москва слезам не верит», «Старый Новый год» (т/ф) (оба – 1980), «Последний побег» (1981), «Мать Мария» (1982), «Блондинка за углом» (1984) и др.; умерла 8 ноября 1987 года на 67-м году жизни).

Ханаева умерла после операции по поводу поврежденного позвонка. Она провредила его случайно. Ехала в машине, резко затормозила и дернула назад головой. Боль прошла через несколько дней, но спустя полтора года возобновилась и больше не утихала. Не помогали ни мази, ни массаж, ни вмешательство экстрасенсов. Однако, несмотря на боль, Ханаева продолжала работать: выходила на сцену МХАТа.

В начале 1987 года Ханаева явственно ощутила приближение скорого конца. И в январе решилась позвонить своему сыну Володе, с которым не общалась почти 15 лет (выйдя замуж за другого человека, она ушла из семьи, оставив сына первому мужу).

Рассказывает С. Капков: «Первый разговор – сумбур. Через день она позвонила снова. А еще через день Владимир приехал к матери. Они ни разу не обсудили темы развода, всех тех далеких „скользких“ проблем, не разговаривали о личных делах друг друга. Ездили вместе на Введенское кладбище на могилу деда, Никандра Сергеевича. Владимир приходил на ее спектакли в „ефремовский“ МХАТ. Отец одобрял его встречи с матерью, интересовался ее здоровьем. А здоровье Евгении Никандровны все ухудшалось. Наконец она решилась на операцию, обратилась к знаменитому хирургу Канделю. Тот вынес вердикт: „Операция будет сложная и, к сожалению, небезопасная. Поврежденный позвонок входит в ствол черепа. На сегодняшний день я могу дать только пятьдесят процентов за успех. Или – или“.

В конце октября 1987 года операция была проведена. Через десять дней Евгения Никандровна, не приходя в сознание, скончалась. В те дни вышел указ правительства о присвоении Ханаевой звания народной артистки СССР. Она ждала этого. Все в театре получали звания, а ей давали только ордена, которые Ханаева не любила. Коллеги из театра принесли эту весть в больницу через два дня после операции. Доктор попросил подождать их у дверей реанимации, а сам подошел к больной. «Евгения