получится».
На протяжении всего первого года обучения подобные слова говорили ему и другие преподаватели, что весьма угнетало Юрского. Чтобы избавиться от этих страхов, он решил на 2-м курсе доказать всем сомневающимся в его драматических способностях, что способен на большее. Выбор ролей у студентов был свободный, поэтому Юрский стал брать себе только драматические: Дунькиного мужа в «Варварах», Протасова в «Детях солнца», Мастакова в «Старике». И тут Сергей внезапно обнаружил, что все роли он проваливает. Видимо, заметил это и Макарьев, потому что лично взялся за Юрского. Он обязал его выучить роль Карандышева из «Бесприданницы» и чуть ли не ежедневно требовал играть ее снова и снова. Уже весь курс стонал от этих показов, а Макарьев неизменно вызывал Юрского и гонял его, гонял… Так продолжалось в течение месяца, пока, наконец, роль не стала отскакивать у Юрского, что называется, от зубов. В конце 1957 года именно с этой ролью Юрский предстал перед художественным советом Большого драматического театра и заработал право играть в его труппе. К сожалению, его отец так и не успел увидеть дебют сына на сцене прославленного театра — летом 1957 года он скончался в возрасте 55 лет, в должности художественного руководителя Ленконцерта, в звании заслуженного артиста республики..
Первой крупной ролью Юрского на сцене БДТ был Ваня Хабаров в пьесе И. Дворецкого «Трасса». Затем в период с 1959 по 1960 год он сыграл Олега в «В поисках радости» В. Розова, Звонцова в «Достигаев и другие» М. Горького, Родика в «Иркутской истории» А. Арбузова, Адама в «Божественной комедии» И. Штока, Чацкого в «Горе от ума» А. Грибоедова, Илико в «Я, бабушка, Илико и Илларион», Тузенбаха в «Трех сестрах» А. Чехова и др. Параллельно с работой в БДТ Юрский выступал и на сцене Театра имени Ленинского комсомола.
Дебют Юрского в кино состоялся в 1960 году. В фильме ленинградского режиссера Сергея Сиделева «Повесть о молодоженах» он сыграл эпизодическую роль молодого человека по имени Данила.
Фильм, о котором нынче практически никто не вспоминает, в прокате 1960 года занял 13-е место, собрав 28 млн. зрителей.
В год выхода фильма на экран Юрский получил приглашение от столичного режиссера Эльдара Рязанова сыграть в его картине «Человек ниоткуда» главную роль — Чудака. До этого на роль пробовался мэтр советского кино Игорь Ильинский, но он в конце концов вынужден был отказаться от роли из-за своего уже немолодого возраста.
Вспоминает Э. Рязанов: «Начались долгие поиски нового главного исполнителя. Наконец мы обнаружили молодого актера Большого драматического театра в Ленинграде — Сергея Юрского. Юрский родился и вырос в семье известного циркового режиссера. Его детство прошло в цирке и за его кулисами. Юрский знал искусство арены, был мускулист и спортивен. В театре его карьера только начиналась — двадцатипятилетний, подающий надежды актер сыграл на сцене свою первую роль. В кино он не снимался ни разу. (Здесь память Э. Рязанова подводит. — Ф. Р.) Первая же предложенная Юрскому кинороль оказалась очень трудной — условной, эксцентрической, гротесковой и одновременно реалистической, нагруженной драматическим эмоциональным содержанием. По-моему, Сергей Юрский с ней успешно справился. Не скрою, мне очень приятно, что именно моя комедия открыла для кино этого талантливого артиста…»
Фильм «Человек ниоткуда» был завершен летом 1961 года. Осенью того же года состоялась его премьера в Москве, однако победного шествия фильма по стране не получилось — вскоре он был снят с проката по цензурным соображениям. (Подробности об этом читатель уже почерпнул из главы об Э. Рязанове. — Ф. Р.)
Но неудача с «Человеком ниоткуда» абсолютно не сказалась на карьере Юрского в кино. В 60-е годы он сыграл сразу несколько центральных ролей, которые сделали его имя всесоюзно известным. Вот эти фильмы: «Крепостная актриса», «Время, вперед!», «Республика ШКИД», «Интервенция». Этот фильм Г. Полока был выпущен в прокат спустя 19 лет. «Золотой теленок» режиссера М. Швейцера, «Король-олень» Павла Арсенова имели большой успех.
Не менее удачно складывалась карьера Юрского и в театре, где он сыграл несколько новых ролей. Среди них: Дживола в «Карьере Артура Уи», Эзоп в «Лисе и виноград» (1967), Виктор Франк в «Цене» (1968), Винченцо в «Никто», пан Директор в «Двух театрах» (1969), Генрих IV в «Короле Генрихе IV», Бонапарт в «Избраннике судьбы» (1970), профессор Полежаев в «Беспокойной старости» (1970). Этот фильм Юрского был приурочен к юбилею В. Ленина — 100-летию со дня его рождения.
Глядя из нынешнего далека, можно было бы бросить упрек Юрскому в политической конъюнктуре по поводу этой роли, если бы не одно «но». Играя ее, Юрский ставил перед собой одну, но, как ему тогда казалось, важную цель — вернуть зрителя в далекие революционные годы и показать, сколь бескорыстными и преданными делу революции были ее зачинатели. Сам он к тому времени, как и большинство советских людей, уже прекрасно видел и понимал, что нынешние партийные руководители только условно могут называться преемниками первых революционеров.
О других событиях этих лет С. Юрский рассказывает: «Моя судьба сломалась 21 августа 1968 года. Тогда я был в Праге, в которую вошли советские танки. Причем я приезжал в Чехословакию в начале 68-го и наблюдал расцвет — интеллектуальный, духовный, художественный. Я ходил на спектакли и репетиции к Отомару Крейче, смотрел кинофильмы и поражался всеобщему подъему. Спустя шесть месяцев я вновь приехал в Прагу, и это был другой город… Случившиеся перемены означали для меня полный слом веры в справедливость…
В соответствии со временем я промолчал — не сподличал, не могу себя упрекнуть, — но просто спрятался от тех же газет. Я оказался одним из немногих, кто был в то время в Праге нейтральным свидетелем случившегося, и за мной гонялись, чтобы я обвинил чехов. Чтобы не заниматься этим, я написал отчет, в котором сказал, что совершенно не согласен с нашими действиями. И отдал его не в газету, а в «Общество дружбы», которое меня послало. Вот и вся моя смелость…
С этого момента начались двадцать два года уныния. Что бы ни происходило, фоном было — уныние. Два признака этого уныния таковы: я разлюбил рассказывать и слушать анекдоты, а до этого считался профессионалом. И разлюбил играть на гитаре и сочинять песни для гитары, в чем тоже был профессионалом…»
Незадолго до событий в Чехословакии Юрский успел вскочить на подножку уходящего поезда и получить звание заслуженного артиста РСФСР. Однако после событий в Праге отношение ленинградских властей к нему окончательно испортилось. Особенно это стало заметно с начала 70-х годов, когда к руководству Ленинградского обкома пришел Григорий Романов. При нем Юрскому не могли простить многого: и то, что он демонстративно провожал евреев, уезжавших из страны на постоянное место жительства в Израиль, и то, что принимал приглашения и встречался с опальным Александром Солженицыным. Соответственно поведению артиста выбирались и санкции — ему «перекрывали кислород» везде, где только возможно: в театре, кино, на эстраде. К примеру, в 70-е у Юрского было мало новых ролей в театре: Мольер в «Мольере» (1973), Фарятьев в «Фантазиях Фарятьева» (1976). Примерно такая же ситуация сложилась и в кино, где двери центральных киностудий оказались перед Юрским закрыты. Сыграв в 1973 году главную роль — Жюля Ардана в ленфильмовской картине режиссера Семена Арановича «Сломанная подкова», Юрский затем вынужден был либо сниматься в эпизодах — «Выбор цели» (1974), «Ключ без права передачи» (1976), либо сниматься на телевидении — «Лев ушел из дома», «Расмус-бродяга» (оба — 1978), либо уезжать сниматься в союзные республики, например, в Азербайджан, где он снялся в трех картинах: «Дервиш взрывает Париж», «В один прекрасный день» (оба — 1976), «Дачный домик для одной семьи» (1978).
В начале 70-х произошли изменения и в личной жизни Юрского — он женился на актрисе того же БДТ Наталье Теняковой. В 1973 году у них родилась дочь, которую назвали Дашей.
Н. Тенякова вспоминает о событиях тех лет: «Юрский был тогда кумиром города — настоящим интеллектуальным кумиром. Выше не было. Я влюбилась мгновенно, даже не успела сообразить — почему. Как только поздоровались — тут же и влюбилась…»
Между тем к концу того десятилетия дела Юрского в Ленинграде продолжали ухудшаться — все так же существовал запрет снимать его в кино, определенные трудности существовали и в театре. Видимо, понимая, что в родном городе ему мало что «светит», Юрский в 1977 году принимает решение покинуть Ленинград. Причем поначалу он уехал оттуда один, практически в никуда — ездил по стране от Чукотки до Калининграда. Чтобы его не привлекли к ответственности за тунеядство, он оформил в БДТ академический
